Деволюция
Шрифт:
Туман, впрочем, сразу же рассеялся, и теперь Вудин наблюдал уже иную сцену. Она была более поздней по времени. Стали видны странные перемены, которые время произвело над воинством арктарианцев, одним из которых он по-прежнему был.
Из одноклеточных существ они превратились в многоклеточные. И теперь они уже не были все одинаковы. Некоторые были неподвижны, прикреплены к субстрату, другие могли перемещаться. Одни стремились к воде, другие - к суше. Что-то менялось в телесных формах арктарианцев,
Эта странная дегенерация их тел сопровождалась упадком их мышления, и Вудин это чувствовал. В мысленных городах упорядоченные процессы добывания знаний и энергии становились все более беспорядочными. И сами города ветшали, у арктарианцев уже не хватало энергии мысли, чтобы поддерживать их.
Арктарианцы пытались выяснить, что происходит, что вызывает столь странные изменения в их телах и приводит к умственной дегенерации. Они полагали, что какая-то причина воздействует на их гены, но саму причину установить они не могли. Ни на какой другой планете они не испытывали такого упадка!
Эта сцена сменилась другой, еще более поздней. Теперь Вудин уже видел происходящее, ибо его предок, мозгом которого Вудин воспринимал окружающее, имел развитые глаза. Теперь он видел, как далеко зашла дегенерация, как поражены оказались тела арктарианцев недугами усложнения и специализации.
Теперь уже исчез последний из мысленных городов. Некогда то могучие арктарианцы превратились в отвратительно сложные организмы, идущие дальше и дальше по пути упадка. Часть из них пресмыкались или плавали в воде, часть - закрепились на суше.
Они все еще сохраняли долю мысленной энергии своих предков. Чудовищные монстры суши и моря, живущие во время, которое Вудин определил как поздний палеозой, все еще делали отчаянные попытки остановить ужасающее течение их деградации.
Мысль Вудина перескочила в еще более поздний век - мезозой.
Продолжающаяся дегенерация превращала потомков колонистов во все более кошмарные виды чудовищ. Теперь они превратились в гигантских, покрытых голой кожей, или чешуей, или роговыми пластинами рептилий, живущих в море и на суше.
И даже эти, невероятно изменившиеся, существа еще сохраняли слабые остатки мысленной энергии их предков. Они предпринимали бесплодные попытки установить связь с арктарианцами на других планетах и отдаленных солнцах, чтобы те поспешили на выручку. Но теперь мысли их были уже слишком слабы для этого.
Последовала сцена жизни в кайнозое. Рептилии сменились млекопитающими. Регресс арктарианцев продолжался. Теперь их деградировавшие потомки обладали лишь ничтожной частью исходной арктарианской ментальности.
Далее это жалкое потомство породило еще более глупые и бездумные виды, уже почти совсем утратившие мысленную энергию - обезьян, бродивших по холодным равнинам сварливыми толпами. Последние отблески арктарианского наследия, древние инстинкты стремления к достоинству, чистоте и терпимости, у этих тварей полностью исчезли.
В мозгу Вудина появилась последняя картина. Это был современный мир, мир, который он видел своими собственными глазами. Но теперь он видел и понимал его, как никогда не понимал раньше - мир, дошедший в своем упадке до предела.
Обезьяны превратились в еще более слабых двуногих существ, утративших последнюю кроху из наследства древней арктарианской мысли. Эти существа утратили также и многие из тех чувств, которыми еще обладали даже обезьяны.
И вот эти твари, эти люди деградировали со все возрастающей быстротой. Там, где раньше они убивали только как животные - для пропитания, теперь они убивали без всякого смысла. И научились убивать друг друга группами, племенами, народами и полушариями. В своем безумии эти дегенераты уничтожали друг друга до тех пор, пока земля не начала сочиться их кровью.
Они были более жестокими, чем их предки обезьяны, жестоки до безмозглости. В растущем сумасшествии своем они дошли до голода посреди изобилия, до убийства ближнего своего в собственных городах, от холода они стали укрываться шкурами убитых других животных, чего не делало до них ни одно существо.
Это были последние уродливые потомки, продукт полной дегенерации, древних арктарианских колонистов, тех, что были некогда царями разума. Другие животные уже почти полностью исчезли. Эти же, последние выродки, неизбежно вскоре приведут свою историю к полному самоуничтожению в порыве безумия.
Внезапно Вудин пришел в себя. Он стоял под звездами в центре поляны на берегу реки. Вокруг него по-прежнему стояли десять арктарианцев, молчаливое кольцо.
Ему тошно было от прошедших перед ним с неправдоподобной живостью ужасных видений. Он медленно поворачивался от одного арктарианца к другому. Их мысли прорывались в его сознание, и Вудин понимал, как сильно они удручены, подавлены, потрясены страхом и отвращением.
Болезненная мысль арктарианского предводителя вошла в мозг Вудина:
– Это и есть то, что осталось от арктарианских колонистов, пришедших на эту планету. Они деградировали, превращались во все более низшие формы жизни, пока из них не вышли вот эти жалкие твари, расплодившиеся по всей планете, их последние потомки.
Эта планета - мир смертельного ужаса. Мир, который воздействует гены нашей расы и повреждает их, изменяя нас физически и душевно, вызывая упадок в каждом последующем поколении. Вот перед нами плачевный результат.
Другой арктарианец потрясенно спросил: