Девственность, (не)дорого

Анкай Виктория

— Да это один сплошной дискомфорт! — я подняла на Юру полные горького упрека глаза.

Он в ответ лишь заинтересованно выгнул бровь. Занудел докторским тоном:

— Что именно неприятно, Ксюш? Какие ощущения? Жжение? Или как лёгкая ссадина на коже?

Он просто неисправимый мудак…

— Да не там! — я едва не стукнула себя по лбу. — Там я почти ничего не чувствую — занемело всё! Я о… о душе… — я едва не прикусила язык под недоумённо взметнувшимся взглядом Юрия Евгеньевича. — В смысле… Мне же неловко, понимаете Вы это или нет?! И стыдно… И вообще…

Юрий только презрительно поджал

губы. Пробормотал себе под нос:

— Ах о душе… Ну да. Угу. Вот поэтому я и не женат…

Заткнулась, честно пытаясь вытерпеть до конца все эти врачебные манипуляции. Впрочем, надо отдать должное гинекологическому опыту Юрия Евгеньевича — мне действительно не было больно, лишь изредка ощущалось лёгкое давление, присущее обычному подобному осмотру. В какой-то момент я даже немного расслабилась, окончательно смирившись с тем фактом, что для Юры в любом случае на первом месте стоит профессиональная этика и свойственный всем врачам скептицизм. И всё-таки это как-то странно — пять минут назад мы были практически любовниками, а сейчас резко переключились в режим доктора и пациента…

Наблюдала краем глаза за выражением лица Юрия Евгеньевича — как он поджимает губы, как задумчиво смотрит в сторону невидящим взглядом, сосредоточившись на изучении моей девственной плевы, как чуть хмурится, поглядывая прямо туда, между моих ног… Вот вечно у гинекологов такая физиономия при осмотре, будто нащупали атомную бомбу, готовую вот-вот сдетонировать…

— Так чувствуешь что-нибудь, Ксюш?

Прислушалась к ощущениям…

— Пальцы твои чувствую, больше ничего, — шмыгнула носом.

— Отлично, — Юра кивнул сам себе. — Динамика неплохая, Ксения Викторовна. Конечно, ввиду длительного срока гимен достаточно устойчив и потерял эластичность, но кровопотеря сравнительно скудная, хотя разрыв уже имеет место…

Едва не застонала от его зубодробительного вердикта.

— А на человеческом языке можно, Юрий Евгеньевич?! — я со злостью покосилась на полуголого гинеколога.

— Можно, — почему-то Юрий не спешил заканчивать осмотр, всё ещё сосредоточенно проверяя на устойчивость какой-то там гимен. — Всё идёт отлично, Ксения Викторовна. Думаю, мы достаточно быстро справимся с задачей, — он неожиданно поднял вопросительный взгляд мне в лицо. — Так нет болезненных ощущений?

Распахнула глаза, отчего-то дёрнувшись всем телом. Открыла рот, но не ответила, только резко покачала головой…

Наверное, я окончательно расслабилась и перестала ждать подвоха, ибо последняя манипуляция внутри меня вызвала если не по-настоящему приятное ощущение, то какой-то импульс удовольствия определённо. Короткий, но вполне ощутимый…

Заелозила ягодицами по простыне, кусая губы под впечатлением от этого случайного касания. Замерла на секунду, ощутив снова нечто подобное… Машинально сжалась, чувствуя, как чужие пальцы внутри меня обволакивает горячая влага, не имеющая никакого отношения к вышеупомянутой скудной кровопотере…

Он тоже это ощущает, да? Бля-я-ядь…

Закрыла лицо ладонями, инстинктивно приподнимая бёдра, в глубине души надеясь на то, что доктор спишет это движение на затёкшую поясницу…

— Вы когда-нибудь кончали на приёме у гинеколога, Ксения Викторовна? — судя по сдержанно-насмешливому

голосу Юрий Евгеньевич даже не предполагал, что мне может быть просто неудобно.

— Н-нет, — обиженно закусила губу, чувствуя, как к щекам приливает жар возбуждения. — Что за вопросы вообще…

— Зря удивляетесь, — Юра неожиданно стал серьёзным. — Это вполне обычная реакция женского организма, хоть об этом и не принято распространяться. Скажу по секрету — ладно ещё в нашей гинекологической практике, а вот УЗИстам особенно везёт — при трансвагинальном проведении каждая пятая пациентка по статистике умудряется получить спазм половых органов, приравнивающийся к оргазму…

— Не хочу я этого знать! — я стиснула зубы, твёрдо решив забыть эту шокирующую мой нежный разум информацию сразу по выходу отсюда — хватит с меня ненужных фактов из докторской практики…

— Я к тому, что это нормально, Ксюш… — тихий голос Юрия Евгеньевича стал каким-то ласковым и подозрительно снисходительным. — В этом нет ничего страшного…

Это в дурацких любовных романах нет ничего страшного, когда какая-нибудь прекрасная и наивная принцесса кончает в похожем положении! Там даже завидно немного, когда читаешь… А тут что?! Извращение какое-то, наотмашь бьющее по самооценке и собственной адекватности восприятия мира! Провались оно всё пропадом…

Хотела демонстративно сжать бёдра, дабы ясно намекнуть охреневшему доктору на окончание осмотра, но Юра, предвидя подобную реакцию, с неожиданной силой стиснул моё колено, не позволяя этого сделать. Зачем-то прижал ладонь к промежности, подушечкой большого пальца надавил на клитор, усиливая натяжение внутри…

Сдавленно охнула, чувствуя, как тело покрывается испариной. До боли прикусила дрожащие губы, сдерживая то ли всхлип, то ли стон… Выгнулась, уже не задумываясь о том, как это выглядит со стороны, на миг зажмурилась… Всё-таки вцепилась ногтями в Юрино запястье, то ли силясь оттолкнуть его руку, то ли наоборот гарантируя её присутствие у себя между ног…

Видела из-под полуприкрытых век его сжатые в тонкую линию губы, тщательно прячущие самодовольную ухмылку, сосредоточенный блеск в его взгляде, направленном на мои пальцы, впившиеся его кожу… Зачем-то обвела глазами его почти голую фигуру, как-то без задней мысли напомнив себе о том, что вот этот охрененный мужик сейчас делает всё возможное, чтобы я кончила…

Закрыла глаза. Откинула голову назад, утопая затылком в подушке… Судорожно выдохнула, неконтролируемо вильнув бёдрами и скользнув задницей по простыне. Застонала, приподнимая таз и уже откровенно толкаясь навстречу настойчивой мужской ладони… Что он там говорил — пятками для осмотра упереться надо? Да пожалуйста…

Боль всё-таки дала о себе знать — тянущий дискомфорт усилился, стало нестерпимо горячо. Но всё это отошло на второй план, едва Юра, наконец оставив в покое мою коленку, осторожно пустил в ход вторую руку, оглаживая несколькими пальцами клитор и бесцеремонно разводя в стороны половые губы…

Дыхание сбилось окончательно. Оно отдавалось в ушах каким-то визгливым хрипом, почему-то возбуждая только сильнее. По животу и ногам прошла судорога…

Рвано застонала, ловя волну и отключаясь от реальности под напором оглушительного оргазма…