Девушка изо льда
Шрифт:
Мне повезло с соседями. Не шумят, не гуляют допоздна. Милые и очень приятные люди.
— Оль, тебе ничего в магазине не нужно? Я хочу прогуляться. Погода хорошая.
— Нет, спасибо. Я уже доставку заказала. Сейчас дождусь и пойду с Темой на прогулку.
— Можно мне с тобой? Я эти места еще плохо знаю.
— Да, конечно. Как буду готова — напишу.
Курьер оставляет пакеты у двери и присылает уведомление. Разбираю продукты, одеваю сына и выхожу на улицу. Елена Владимировна уже сидит на лавочке.
— В окно заметила доставку, вот и вышла заранее.
Сыну уже полтора года. Он ненавидит ходить
Бес
Врач входит в палату, хмурит брови. По знакам, которые мне подает Гром, понимаю, что он недоволен просьбой о визите. Включаю автоперевод на телефоне.
— Вы казали, что еще не все методы использовали. С сегодняшнего дня я прошу вас подключить все, что возможно.
Китаец сердито стреляет глазами в сторону моей охраны и мнется. Я жду.
— Мистер Бессонов, мы не можем перегружать ваш организм. Сердце может не выдержать. Вы и так идете на поправку хорошими темпами, не нужно рисковать…
— Кажется, вы не поняли, доктор, — пытаюсь сдерживаться, но это удается с трудом. — Со своим сердцем я договорюсь. Я готов начать уже сегодня.
— Ну хорошо. Как желаете. Через два часа вас пригласят на процедуру.
Махнув рукой, иглорефлексотерапевт выходит из палаты, а я достаю из — под подушки толстый конверт. Час назад в палату влетел сияющий Громов, размахивающий конвертом.
— Нашли, Денис Андреевич. К мальчику вызывали педиатра из платного семейного центра.
— Что случилось с моим сыном? — сердце замирает от страха и срывается в галоп. «Мой сын». Я слишком далеко от своей семьи, и это неправильно.
— Все в порядке. Он переболел ветрянкой. Без осложнений.
— Рассказывай, что еще накопали.
— Изольда Юрьевна сейчас живет под именем Ольги. Всем представляется именно так. В таун — хаусе снимает половину дома. Из постоянных гостей — две девушки, с которыми она раньше работала в продуктовом магазине. Все есть на фото.
С тихим шуршанием на больничное одеяло выскальзывают фотографии. Много. Крупный план и общие снимки. Льдинка. Моя девочка не похожа на себя прежнюю, изменилась. Короткая стрижка делает ее моложе, подчеркивает красивые глаза и тонкие черты лица. Точеная фигурка осталась такой же, как и до родов. Артем, сын. Он взял от меня темные волосы и, кажется, темные глаза. К сожалению, снимки не позволяют рассмотреть все нюансы, но каждом мальчик улыбается или смеется. Льдинка смогла сделать так, что наш сын счастлив несмотря на то, что его маме приходится скрываться. Вот они гуляют по парку, кормят уток в пруду. В руке сына — кусок хлеба. На одном снимке он кидает крошки в воду, а на другом — тащит корку в рот и довольно улыбается. Молодец, всех накормил и счастлив! Тёма на руках у моей девочки. Откладываю это фото отдельно, чтобы рассмотреть в одиночестве: зоркий взгляд Грома не выпускает меня из зоны внимания. Ждет, готовый ответить на любой вопрос. А я молчу. Горло перехвачено спазмом, в груди скребут острые когти самобичевания, оставляя кровоточащие следы. Смотрю на сцены чужого счастья, как будто подглядываю в замочную скважину не своей квартиры.
— Гром, охраняй мою семью, — на последних словах голос проваливается в хрип. — Надо сделать так, чтобы у
— Сделаю, шеф. Я уже дал команду заселить во вторую половину дома наших людей, с остальным тоже разберусь.
— Не забудь выплатить премию тому, кто нашел мою девочку, — бросаю в спину уходящему безопаснику. — И, Гром… Действуем тихо и аккуратно, не разбудите Боголюбского.
— Он наверняка бросил это занятие, шеф. Столько времени прошло…
— Ты плохо знаешь Бога, Гром. Я жив, а значит он будет искать рычаги влияния. Изольда и Артем — единственные, за кого я всех порву и все отдам.
Понял, шеф. Будем работать на цыпочках.
Громов исчезает в коридоре больницы, прикрывая за собой дверь, а я беру в руки заветное фото. Современная фотоаппаратура настолько совершенна, что я вижу тонкие морщинки вокруг глаз моей девочки, когда она улыбается. А глаза у сына и правда темные, почти черные. Мои.
Как Льдинка отреагирует на мое появление? Что сделать, чтобы заслужить ее доверие после всего произошедшего? Как искупить вину и вымолить новый шанс?
— Шеф, совсем забыл, — Гром стучит пару раз и входит в палату. — Девушка работает с психологом. Это на всякий случай… У нас есть все ее контакты.
— Скинь мне.
— Сделаю.
Не забывайте, что Ваши звезды и комментарии придают моей Музе ??? сил и вдохновения!
Глава восемнадцатая
Бес
«Оргазм — это отзыв нервных окончаний на раздражение, сокращение мышц и ничего больше». Слова, сказанные Льдинкой, я вспоминаю, лежа на кушетке. Как и обещал, доктор пригласил меня вечером на новую процедуру. Это не просто иглорефлексотерапия, нет. Изощренная пытка. К установленным иглам подключают провода и пускают ток. Тело содрогается в жестких корчах. Так выстраиваются новые нейронные связи и укрепляются старые. А еще… закрываю глаза под тяжестью воспоминаний. Так билась моя девочка, когда я раз за разом брал ее, уже потерявшую сознание. Эти кадры из видео врезались в память. Бумеранг вернулся, законы кармы работают. Сейчас я все пропускаю через себя.
Член встает, каменеет и начинает пульсировать, а я почти ничего не чувствую. Очень слабо, словно сквозь толстое ватное одеяло, долетают отзвуки ощущений. Вязкая пахучая сперма выплескивается на живот и… опять ничего. После завершения сеанса доктор довольно качает головой, протягивает влажную салфетку. Бляяя! Вытираюсь, тихо матерясь. Сейчас у меня и правда две головы, каждая из которых живет своей жизнью.
— Все хорошо, мистер Бессонов. Главное — запустить процессы, а управление ими будет подключаться постепенно. Хорошая потенция важна для мужчины.
Возвращаюсь в палату после адской процедуры, открываю телефон. Улыбаюсь, глядя на фото Льдинки и сына. Пальцы правой руки еще не вернули себе нормальную чувствительность, поэтому доктор заставляет меня много писать. На чистых листах пишу письма своей семье и сжигаю, как только лист заполняется полностью.
— Я скоро вернусь. Все будет хорошо.
Пашка Громов уничтожил бумажные фото, скинув мне на почту электронные версии. В последнее время на душе тревожно, но служба безопасности утверждает, что все в порядке: женщина и ребенок находятся под постоянной защитой и наблюдением.