Девушка, которая взрывала воздушные замки (Luftslottet som sprangdes)
Шрифт:
– …вернулась на хутор и шарахнула Залаченко топором по голове, – закончил Микаэль. – Она довольно-таки упертая стерва.
– Но как, черт возьми, ей удалось справиться с Нидерманом?
Микаэль пожал плечами. Это обстоятельство озадачивало его не меньше, чем Эрландера.
Глава 2
Пятница, 8 апреля
Соня Мудиг и Йеркер Хольмберг прибыли на Гётеборгский центральный вокзал в начале девятого утра. К этому времени Бублански уже успел им позвонить и дать новые инструкции – не ехать в Госсебергу,
– Мы образовали поисковую группу, подчиненную областной полиции. По всей стране, разумеется, объявлен розыск. В шесть утра мы обнаружили в Алингсосе угнанную полицейскую машину. Там на данный момент след обрывается. Мы подозреваем, что он поменял транспортное средство – правда, пока никаких новых заявлений об угоне автотранспорта не поступало.
– А как со средствами массовой информации? – спросила Мудиг и с извиняющимся видом покосилась на Микаэля Блумквиста.
– Речь идет об убийстве полицейского, и подключены все. В десять часов мы устраиваем пресс-конференцию.
– Есть ли у кого-нибудь сведения о состоянии Лисбет Саландер? – спросил Микаэль. Все, что касалось поисков Нидермана, его не слишком интересовало.
– Ее ночью прооперировали, достали пулю из головы, но она еще не очнулась.
– Каковы прогнозы?
– Насколько я понимаю, пока она не придет в себя, выводов делать нельзя. Но оперировавший ее врач говорит, что надеется на благоприятный исход, если не возникнет никаких осложнений.
– А что с Залаченко?
– С кем? – переспросил коллега Эрландера, еще не посвященный во все детали этой запутанной истории.
– Карл Аксель Бодин.
– А-а, его тоже ночью прооперировали. Ему был нанесен мощный удар по лицу и еще один под самой коленной чашечкой. Травмы тяжелые, но опасности для жизни нет.
Микаэль кивнул.
– У вас усталый вид, – заметила Соня Мудиг.
– Вполне вероятно. Я на ногах уже третьи сутки.
– Он заснул прямо в машине по пути из Носсебру, – сказал Эрландер.
– Вы в силах рассказать всю историю с начала? – спросил Хольмберг. – Похоже, что частные детективы выигрывают у полиции со счетом примерно три – ноль.
Микаэль слабо улыбнулся:
– Хотел бы я услышать такую реплику из уст Бублански.
Они пошли в кафетерий здания полиции, чтобы позавтракать. В течение получаса Микаэль, шаг за шагом, объяснял, как по кусочкам собирал материал о Залаченко. Когда он закончил, полицейские погрузились в размышления, не говоря ни слова.
– В вашей истории имеется несколько лакун, – в конце концов сказал Хольмберг.
– Вероятно, – отозвался Микаэль.
– Вы не объяснили,
Микаэль кивнул.
– Я обнаружил его вчера дома у Лисбет Саландер, когда наконец выяснил, где она скрывается. Лисбет же, в свою очередь, по всей видимости, нашла его на даче адвоката Нильса Бьюрмана.
– Значит, вы обнаружили укрытие Саландер? – спросила Соня Мудиг.
Микаэль кивнул.
– И?
– До этого адреса вам придется докапываться самим. Лисбет приложила много усилий, чтобы организовать себе укрытие, и я не намерен его выдавать.
Мудиг с Хольмбергом немного помрачнели.
– Микаэль… это ведь расследование убийства, – напомнила Соня.
– А вы все еще не осознали, что Лисбет Саландер невиновна и что полиция неслыханным образом попрала ее право на защиту частной жизни? Банда сатанисток-лесбиянок – откуда вы это взяли? Если Лисбет захочет рассказать вам, где живет, то, я уверен, она расскажет.
– Но я никак не пойму еще одной вещи, – настаивал Хольмберг. – Какое отношение к этой истории имеет Бьюрман? Вы говорите, что все началось именно с него, потому что он связался с Залаченко и попросил его убить Саландер… но зачем ему это понадобилось?
Микаэль довольно долго колебался.
– Я предполагаю, что он нанял Залаченко, чтобы убрать Лисбет Саландер. По их замыслу, она должна была оказаться в том складе под Нюкварном.
– Он ведь был ее опекуном. Какой у него мог иметься мотив для ее убийства?
– Вопрос сложный.
– Объясните.
– У него имелся прекрасный мотив. Он сделал кое-что, о чем было известно Лисбет. Она представляла угрозу для его перспектив и благополучия.
– Что же он сделал?
– Думаю, будет лучше, если мы предоставим объяснить это самой Лисбет.
Он встретился взглядом с Хольмбергом.
– Давайте я попробую угадать, – сказала Соня Мудиг. – Бьюрман предпринял что-то против своей подопечной.
Микаэль кивнул.
– А если я предположу, что он подверг ее какой-то форме сексуального насилия?
Микаэль пожал плечами и воздержался от комментариев.
– Вам известно о татуировке на животе Бьюрмана?
– О татуировке?
– У него через весь живот шла сделанная неумелой рукой татуировка с надписью: «Я садистская свинья, подонок и насильник». Мы долго размышляли над тем, откуда она взялась.
Микаэль вдруг захохотал.
– В чем дело?
– А я-то ломал голову над тем, какую Лисбет избрала форму мести. Однако знаете… обсуждать это я с вами не стану, по той же причине, что и раньше. Речь опять-таки идет о ее частной жизни. Против Лисбет было совершено преступление. Жертвой является она. И ей решать, что вам рассказывать. Сорри. – Он с извиняющимся видом пожал плечами.
– О насилиях следует заявлять в полицию, – сказала Соня Мудиг.
– Согласен. Однако это насилие имело место два года назад, а Лисбет все еще не сообщила о нем полиции. Следовательно, она этого делать не собирается. Я могу сколько угодно не соглашаться с ней по существу, но решать ей. Кроме того…