Девушка, которая взрывала воздушные замки
Шрифт:
– Yes, massa [29] .
– Отлично. И, Хенри…
– Да?
– …все это мне потребуется завтра утром.
Лисбет Саландер целый день размышляла о Залаченко. Она знала, что он находится в двух шагах от нее, по ночам разгуливает по холлу и сегодня подходил к ее палате в 03.10 утра.
Она выследила его в Госсеберге с целью убить, но не смогла осуществить свое намерение. И Залаченко остался жив – и теперь
29
Да, господин (англ.).
Но в том-то и дело, что у нее едва хватало сил сесть в постели. Правда, ей все-таки стало немного легче. Голова хоть и продолжала болеть, но приступами, а не непрерывно, боль в плече затаилась где-то внутри и давала о себе знать, только когда она пыталась пошевелиться.
За дверью послышались шаги. Медсестра открыла дверь и впустила женщину в черных брюках, белой блузке и темном пиджаке. Симпатичная худенькая брюнетка, с короткой мальчишеской стрижкой, она излучала откровенную уверенность в себе, а в руке держала черный портфель.
Лисбет сразу обратила внимание, что у женщины такие же глаза, как у Микаэля Блумквиста.
– Привет, Лисбет. Меня зовут Анника Джаннини, – сказала посетительница. – Ты позволишь мне войти?
Лисбет равнодушно созерцала ее. Ей вдруг совершенно расхотелось встречаться с сестрой Микаэля Блумквиста, и она пожалела, что не отвергла ее предложение.
Выглядела Лисбет Саландер отталкивающе – голова была сплошь обмотана бинтами, вокруг глаз расплылись огромные пурпурные синяки и кровоподтеки.
– Я бы хотела прежде всего уточнить: действительно ли ты хочешь, чтобы я стала твоим адвокатом, – заговорила Анника Джаннини. – Обычно я принимаю участие только в гражданских делах, чаще всего защищая интересы женщин, которых изнасиловали или избили. Я не адвокат по уголовным делам. Но я детально изучила твое дело и хочу представлять твои интересы, если мне представится такая возможность. Должна также добавить, что Микаэль Блумквист – мой брат; наверное, тебе это уже известно. И что они с Драганом Арманским взялись оплачивать мою работу.
Она сделала паузу, но, поскольку никакой реакции со стороны потенциальной клиентки не последовало, продолжила:
– Если ты согласна, я буду действовать в твоих интересах. Подчеркиваю, не в интересах своего брата или Арманского. В судебных и уголовных делах мне будет также помогать твой бывший опекун Хольгер Пальмгрен. Он молодчина; даже выкарабкался из больничной койки ради того, чтобы тебе помочь.
– Пальмгрен? – переспросила Лисбет Саландер.
– Да.
– Ты с ним
– Да. Он будет моим консультантом.
– Как он себя чувствует?
– Он чертыхается, но, как ни странно, кажется, нисколько за тебя не волнуется.
Лисбет улыбнулась кривой улыбкой – впервые после того, как попала в Сальгренскую больницу.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила Анника.
– Как мешок с дерьмом, – ответила Саландер.
– О’кей. Ты хочешь, чтобы я была твоим адвокатом? Арманский с Микаэлем оплатят мою работу…
– Нет.
– Что ты имеешь в виду?
– Платить я буду сама. Я не возьму ни гроша от Арманского и Калле Блумквиста. Правда, я смогу заплатить тебе, только когда получу доступ к Интернету.
– Хорошо. Когда дойдет до дела, мы решим этот вопрос; да и основную часть моего гонорара все равно оплатит государство. Значит, ты согласна, чтобы я представляла твои интересы?
Лисбет кивнула.
– Хорошо. Тогда для начала я передам сообщение от Микаэля. Он выражается загадочно, но говорит, ты поймешь, что он имеет в виду.
– Вот как?
– Он говорит, что в основном рассказал мне все, за исключением нескольких вещей. Это касается, во-первых, тех твоих способностей, которые он обнаружил в Хедестаде.
Микаэлю известно, что у меня фотографическая память… и что я хакер. Об этом он умолчал.
– О’кей.
– Во-вторых, CD-диск. Не знаю, на что намекает мой брат, но он говорит, что тебе решать, захочешь ты рассказать мне об этом или нет. Ты понимаешь, что он имеет в виду?
Диск со сценами, как Бьюрман меня насилует.
– Да.
– О’кей…
Анника вдруг осеклась.
– Я немного сердита на брата. Хотя он сам меня нанял, он делится со мной только тем, что сам считает нужным. Ты тоже намерена скрывать от меня разные вещи?
Лисбет задумалась.
– Не знаю.
– Нам с тобой придется многое обсудить. Сейчас я не могу остаться, чтобы толком поговорить, поскольку через сорок пять минут у меня назначена встреча с прокурором Агнетой Йервас. Мне просто нужно было убедиться в том, что ты действительно хочешь воспользоваться моими услугами. Кроме того, я должна тебя проинструктировать.
– Вот как.
– Инструкция заключается в следующем. В мое отсутствие ты не должна говорить полиции ни слова, о чем бы тебя ни спрашивали. Даже если они станут тебя провоцировать и обвинять в разных проступках. Ты можешь мне это обещать?
– Запросто, – сказала Лисбет Саландер.
После напряженного понедельника Эверт Гульберг так устал, что на следующее утро проснулся только в девять часов – почти на четыре часа позднее обычного. Он пошел в ванную, умылся и почистил зубы, потом довольно долго изучал в зеркале свое лицо, после чего выключил свет и стал одеваться, достав из коричневого портфеля последнюю чистую рубашку и галстук с коричневым рисунком.