Девушка с обложки
Шрифт:
— Я живу в одной каюте с отцом. Так что если мы захотим продолжить этот вечер в более уютной обстановке... то... мм... лучше у вас.
Прозвучало это почти безразлично, просто как информация к размышлению — и в то же время было ясно, что он почувствовал ее состояние и мгновенно среагировал.
— Ришар...
— Да? — Он взглянул в упор — лукаво и вопросительно.
— Никакого продолжения не будет.
— Почему нет?
В самом деле — почему?! Ужаснувшись обороту, который приняли ее мысли, Клодин чуть отстранилась и сдвинула руки, лежавшие на плечах
— Почему, Клодин? — словно не заметив ее маневра, повторил он. — У вас кто-то есть там, на суше? Но сейчас мы на яхте, оторваны от всего мира...
— Нет. — Она невольно рассмеялась его нахальству, напомнила: — И между прочим, я вас старше!
— Ну и что? Для такой очаровательной женщины, как вы, возраста не существует. И для такого очаровательного мужчины, как я — тоже. — Глаза его искрились весельем.
И тут, словно в ответ на ее тайное желание прекратить этот бессмысленный и ненужный разговор, блюзовая мелодия закончилась диминуэндо, замер последний отголосок — и через секунду из динамиков грянул зажигательный поп-рок.
Клодин с ощущением внутреннего освобождения оторвалась от Ришара и закружилась перед ним в буйном задорном танце, с каждым движением стряхивая с себя морок.
Одна быстрая мелодия сменялась другой, третьей... Наконец, чувствуя, что ноги уже не держат, она крикнула, пытаясь пробиться сквозь грохочущую музыку:
— Ладно, Ришар, вы как хотите, а мне нужно глотнуть чего-нибудь холодненького!
— Тогда, — он схватил ее за руку, — бежим вон к тому дивану! Ну-ка, кто быстрее!
Добежал он, естественно, первым, со смехом плюхнулся на диванчик и потянул за собой Клодин, так что она рухнула прямо к нему на колени. Продолжая смеяться, обнял, зарылся носом в волосы над ухом.
— Ришар, перестаньте! — Она заизвивалась, пытаясь вырваться.
— Уже, уже отпустил!
Поднял руки — Клодин быстро пересела на диван; взглянула сердито: должен же он понять, что это уж слишком!
— Каюсь, не удержался! В компенсацию готов добыть вам луну с небес... или принести шампанского...
— Нет, только не шампанское! А там есть...
Клодин подумала, что сейчас в самый раз был бы джулеп с каким-нибудь кисловатым вином; оглянулась на бар — и на миг застыла, не поверив собственным глазам... потом резко отвернулась, пытаясь осознать увиденное: бармен, стоявший за стойкой, был до ужаса похож на Томми...
Нет! Нет, но этого не может быть!
Она обернулась и снова посмотрела — бармен никуда не делся. Его сходство с Томми — тоже. Если бы Клодин не знала, что он единственный сын в семье, подумала бы, что это его брат-близнец.
— Так что вам принести? — спросил Ришар.
— Мятный джулеп, — сказала она первое, что пришло в голову, — но особенный... я лучше сама объясню бармену. — Встала и пошла к бару, полная решимости немедленно узнать, что за чертовщина здесь происходит.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Из дневника Клодин
К тому времени, как Клодин дошла до стойки, у нее не было уже и тени сомнения, что это действительно Томми. И что он тоже узнал ее.
Поэтому начала она без долгих предисловий:
— Какого черта ты здесь делаешь?
— То же самое я тебя хотел спросить.
Клодин только собралась ответить, что она, можно сказать, хозяйка этого круиза, как он метнул взгляд на что-то за ее спиной и быстро прошипел:
— Мы с тобой не знакомы! Я здесь по работе. Позже, когда все стихнет, приду — поговорим.
Отошел пару шагов в сторону; больше не глядя на нее, взял шейкер и принялся колдовать над ним: насыпал льда, плеснул из одной бутылки, из другой...
На ее талию легла тяжелая теплая рука.
— Клодин, — мурлыкнул на ухо Ришар, его губы скользнули по щеке.
Она представила себе, что сейчас думает Томми, и пришла в ужас.
— Ришар, ну... — дернула плечом и высвободилась.
— Прошу, мэм. — Перед ней возник высокий запотевший стакан, наполненный на три четверти чем-то желтоватым, с плавающей внутри веточкой мяты.
— А мне двойной кофе и коньяк, — сказал Ришар.
— Какой именно, мсье? У нас есть «Реми Мартен», «Курвуазье», «Фраппен», — бойко затараторил Томми. — Очень рекомендую «Фраппен» восемнадцатилетней выдержки...
— Пусть будет «Фраппен», и принесите за наш столик. Пойдемте, Клодин. — Одной рукой Ришар подхватил ее стакан, другой — обнял за плечи ее саму и повел обратно к дивану.
Клодин подавила в себе желание оглянуться. Интересно, с каких пор Томми стал разбираться в коньяке? Все эти названия он выговаривал с видом знатока, хотя она отлично знала, что всем прочим крепким напиткам ее возлюбленный, как истинный патриот своей страны, предпочитает виски.
И что у него тут могут быть за дела по работе?
По работе... ну да, конечно... В первый миг, когда Клодин поняла, что это действительно Томми, у нее мелькнула шальная мысль: а вдруг он каким-то образом узнал, что она плывет на «Абейан», и решил сделать ей своего рода «романтический сюрприз»?! Но нет — как всегда, по работе...
— Пенни за ваши мысли, — весело сказал Ришар. — Так, кажется, у вас говорят?
— Что? — дернулась она, вспомнив об его существовании.
— Что с вами, Клодин? Вы даже не пьете... вам нехорошо?
Она послушно отхлебнула из стакана — что за черт, на языке остался отчетливый привкус аниса! Все же Томми не удержался от ревнивой мальчишеской выходки и добавил в джулеп анисовой настойки, хорошо зная, что она даже запаха этого не выносит!