Девушка с татуировкой дракона
Шрифт:
– В семействе Вангер не разводятся.
Она впервые засмеялась:
– Да, не разводятся. Но дело в том, что я была не в силах обо всем рассказать. Об этом узнал бы весь мир. Мои одноклассники, все родственники…
Микаэль накрыл рукой ее руку:
– Харриет, мне ужасно жаль.
– Мне было четырнадцать, когда он впервые меня изнасиловал. И в течение следующего года он водил меня к себе в домик. Несколько раз при этом присутствовал Мартин. Он заставлял нас с Мартином проделывать с ним разные вещи. Он крепко держал меня за руки, пока Мартин… получал от меня удовлетворение. А когда отец умер, Мартин был готов взять себе его роль. Он ожидал, что я стану его любовницей, и считал, что
– Хенрик бы…
– Вы по-прежнему не понимаете, – повысила она голос.
Микаэль увидел, что несколько мужчин возле соседней палатки покосились на него.
Она снова понизила голос и склонилась к нему:
– Все карты открыты. Остальное додумывайте сами.
Она встала и принесла еще две бутылки пива. Когда она вернулась, Микаэль сказал ей одно-единственное слово:
– Готфрид?
Она кивнула.
– Седьмого августа шестьдесят пятого года отец заставил меня пойти с ним в домик. Хенрик был в отъезде. Отец пил и пытался наброситься на меня. У него даже не вставал член, и уже начиналась белая горячка. Он всегда бывал… груб и жесток со мной, когда мы оказывались одни, но в тот раз он перешел все границы. Он помочился на меня. Потом сообщил о том, что ему хочется со мной сделать, и стал рассказывать о женщинах, которых убивал. Он хвастался этим. Цитировал Библию. Так продолжалось несколько часов. Я не понимала половины того, что он говорил, но осознала, что он совершенно сумасшедший.
Она глотнула пива и продолжила:
– Ближе к полуночи у него начался приступ ярости. Он сделался совершенно безумным. Мы находились на спальной антресоли. Он обвязал мне шею футболкой и принялся ее изо всех сил затягивать. У меня потемнело в глазах. Я ничуть не сомневаюсь, что он действительно пытался меня убить, и впервые за ту ночь ему удалось-таки осуществить насилие.
Харриет Вангер посмотрела на Микаэля. В ее глазах читалась мольба.
– Но он был настолько пьян, что мне каким-то образом удалось вырваться. Я спрыгнула с антресоли на пол и в панике бросилась бежать. Голая, я мчалась, не помня себя, и угодила на мостки у воды. Он, шатаясь, меня преследовал.
Микаэлю вдруг захотелось, чтобы она прекратила рассказ.
– Я была достаточно сильной, чтобы столкнуть пьяного мужчину в воду. Я схватила весло и удерживала его под водой, пока он не перестал трепыхаться. Потребовалось всего несколько секунд.
Когда она сделала паузу, тишина вдруг показалась оглушающей.
– А когда я подняла глаза, на мостках стоял Мартин. Он был напуган и в то же время ухмылялся. Не знаю, как долго он находился возле домика и шпионил за нами. С этого мгновения я оказалась у него в руках. Он подошел ко мне, схватил за волосы и отвел в дом, обратно в постель Готфрида. Он привязал меня и насиловал, пока наш отец все еще плавал в воде, возле мостков, и я не могла даже сопротивляться.
Микаэль закрыл глаза. Он вдруг устыдился и пожалел, что не оставил Харриет Вангер в покое. Однако ее голос обрел новую силу:
– С того дня я оказалась в его власти. Я выполняла все его требования. Меня словно парализовало, и мой рассудок спасло только решение Изабеллы отправить Мартина в Уппсалу – поменять обстановку после трагической смерти отца. Она знала, что он со мной вытворяет, и для нее это был способ избавиться от проблемы. Можете не сомневаться, что Мартин был огорчен.
Микаэль кивнул.
– За весь следующий год он приезжал домой только на рождественские каникулы,
– А потом вы встретились на Йернвегсгатан.
Она кивнула:
– Мне сказали, что он не приедет на семейную встречу, а останется в Уппсале. Однако он, очевидно, передумал, внезапно возник на другой стороне улицы и уставился на меня. Он мне улыбнулся. У меня появилось ощущение кошмарного сна. Я убила отца, а теперь осознала, что мне никогда не избавиться от брата. До этого момента я подумывала покончить с собой. Но тут предпочла бежать.
Она обратила к Микаэлю почти веселый взгляд:
– Даже приятно наконец рассказать правду. Теперь вам известно все. Как же вы намерены воспользоваться своими знаниями?
Глава 27
Суббота, 26 июля – понедельник, 28 июля
В десять часов утра Микаэль подобрал Лисбет Саландер возле ее подъезда на Лундагатан и отвез в крематорий Северного кладбища. Он сопровождал ее и на церемонии прощания. Долгое время, кроме Лисбет с Микаэлем и женщины-пастора, там никого не было, но когда отпевание уже началось, в дверь вдруг проскользнул Драган Арманский. Он коротко кивнул Микаэлю и встал позади Лисбет, осторожно положив ей руку на плечо. Она кивнула, не глядя на него, словно знала, кто подошел к ней сзади, и после этого словно перестала замечать присутствие его и Микаэля.
Лисбет ничего не рассказывала о своей матери, но пастор, очевидно, побеседовала с кем-то из больницы, где та скончалась, и Микаэль понял, что причиной смерти стало кровоизлияние в мозг. За время всей церемонии Лисбет не произнесла ни слова. Пастор дважды сбивалась, когда, обращаясь непосредственно к смотревшей ей прямо в глаза Лисбет, не получала ответа. Когда все закончилось, Лисбет развернулась и пошла прочь, не поблагодарив и не попрощавшись. Микаэль с Драганом глубоко вздохнули и покосились друг на друга. Они представления не имели о том, что творится у нее в голове.
– Ей очень плохо, – сказал Драган.
– Это я уже понял, – ответил Микаэль. – Хорошо, что вы пришли.
– Я в этом далеко не уверен.
Арманский пристально посмотрел на Микаэля:
– Вы отправляетесь на север? Приглядывайте за ней.
Микаэль пообещал. Выйдя из церкви, они расстались. Лисбет уже сидела в машине и ждала.
Ей пришлось поехать с Микаэлем в Хедестад, чтобы забрать мотоцикл и оборудование, которое она одолжила в «Милтон секьюрити». Только когда они миновали Уппсалу, Лисбет нарушила молчание и спросила, как прошла поездка в Австралию. Микаэль вышел из самолета в стокгольмском аэропорту Арланда накануне поздно вечером и спал всего несколько часов. По пути он изложил ей рассказ Харриет Вангер. Лисбет Саландер сидела молча и открыла рот только через полчаса.
– Сука, – сказала она.
– Кто?
– Чертова Харриет Вангер. Если бы она что-нибудь предприняла в шестьдесят шестом году, Мартин Вангер не смог бы продолжать убивать и насиловать еще тридцать семь лет.
– Харриет знала об убийствах, совершенных отцом, но представления не имела о том, что Мартин принимал в них участие. Она бежала от брата, который ее насиловал и грозился, если она не будет подчиняться, рассказать о том, что она утопила отца.
– Бред собачий.
После этого они молчали до самого Хедестада. Лисбет пребывала в особенно мрачном настроении. Микаэль опаздывал на условленную встречу и высадил ее у поворота на остров, спросив, дождется ли она его возвращения.