Девушка с татуировкой дракона
Шрифт:
На верхней площадке винтовой лестницы имелись два окна, выходившие на улицу. Здесь-то и стоял в тот день фотограф.
– Я могу вам чем-нибудь помочь? – спросил пожилой продавец, когда Микаэль достал конверт с фотографией.
Народу в магазине почти не было.
– Мне бы, собственно, хотелось только посмотреть, откуда сделан этот снимок. Можно, я на секунду открою окно?
Получив разрешение, Микаэль распахнул створку, держа перед собой фотографию. Отсюда ему было прекрасно видно место, где когда-то стояла Харриет Вангер. Одно из двух видневшихся за ней деревянных зданий к этому времени исчезло, его место занял четырехугольный кирпичный дом. В сохранившемся
Выйдя на улицу, он встал на то место, где тогда стояла Харриет. Окно бутика и дверь солярия служили ему удобными ориентирами. Микаэль повернул голову так же, как Харриет на фотографии. Получалось, что она смотрела на угол здания, где помещался «Бутик Сундстрёма». Самый обычный угол дома, за который уходит поперечная улица.
«Что же ты там увидела, Харриет?» – мысленно спрашивал он.
Микаэль убрал фотографию в висевшую на плече сумку, дошел до привокзального парка, сел в открытом кафе и заказал кофе латте. Он вдруг почувствовал, что произошедшее его сильно потрясло.
По-английски это называется «new evidence» [43] , что звучит несколько иначе, чем шведское выражение «новые вещественные доказательства». Он вдруг увидел нечто новое, на что не обратил внимания никто из тех, кто проводил расследование и топтался на одном месте в течение тридцати семи лет.
Проблема заключалась лишь в том, что он не был уверен в степени ценности своего открытия, но тем не менее ему оно казалось важным.
Тот сентябрьский день, когда пропала Харриет, был исключительным в нескольких отношениях. В Хедестаде проходил праздник, и на улицы наверняка высыпало несколько тысяч человек, от молодежи до стариков. В Хедебю, на острове, собрались на ежегодную встречу родственники. Уже эти два события для большинства жителей окрестностей нарушили привычный ритм жизни. В довершение всего на мосту произошла авария с автоцистерной и заслонила все остальное.
43
Новые обстоятельства, факты (англ.). (Прим. перев.)
Инспектор Морелль, Хенрик Вангер и все другие, кто размышлял над исчезновением Харриет, сосредоточили внимание на событиях на острове. Морелль даже записал, что не мог отделаться от подозрения, будто авария и исчезновение Харриет имели какую-то взаимосвязь. Микаэль тут же преисполнился уверенности, что эти подозрения Морелль питал напрасно.
События начали развиваться не на острове, а в Хедестаде, за несколько часов до аварии. Харриет Вангер увидела на улице кого-то или что-то, о чем захотела немедленно поведать Хенрику Вангеру, у которого, к сожалению, не нашлось времени с ней поговорить. Потом произошло несчастье на мосту. И тогда убийца нанес свой удар.
Микаэль сделал паузу. Он впервые осознанно сформулировал предположение, что Харриет убили. Он заколебался, однако быстро понял, что наконец начал разделять убеждение Хенрика Вангера. Харриет мертва, и теперь он ищет убийцу.
Он вновь обратился к документам огромного дела. Среди информации, запечатленной на тысячах страниц, лишь мизерная часть касалась часов, проведенных Харриет в Хедестаде. Она была там вместе с тремя одноклассницами, каждую из которых подробно допросили об их наблюдениях. В тот день они встретились у
Никто из подруг ничего необычного не заметил. Одна из них, Ингер Стенберг, была той самой девушкой, которая отмечала «безразличие» Харриет в последний год. По словам Ингер, в течение того дня Харриет, как обычно, помалкивала и в основном просто следовала за остальными.
Инспектор Морелль опросил всех людей, встречавшихся с Харриет в роковой день, даже если они лишь поздоровались с ней на празднике. Когда она исчезла и начались поиски, ее фотографию напечатали в местной газете. Многие жители Хедестада связывались с полицией, сообщая, что вроде видели ее тем днем, но никто из них не заметил ничего необычного.
Микаэль целый вечер обдумывал, как лучше развивать только что возникшую идею. Следующим утром он отправился к Хенрику Вангеру и застал его за завтраком.
– Вы говорили, что семья Вангер по-прежнему имеет самое непосредственное отношение к «Хедестадс-курирен».
– Верно.
– Мне надо получить доступ к фотоархиву газеты за шестьдесят шестой год.
Хенрик Вангер поставил на стол стакан с молоком и вытер верхнюю губу.
– Микаэль, что ты обнаружил?
Микаэль посмотрел старику в глаза:
– Ничего конкретного. Но я подозреваю, что мы могли неверно истолковывать ход событий.
Он показал фотографию и рассказал о своих выводах. Хенрик Вангер надолго замолчал.
– Если я прав, то надо сосредоточить внимание на том, что произошло в тот день в Хедестаде, а не замыкаться на событиях, происходивших на острове, – сказал Микаэль. – Не знаю, как лучше за это взяться по прошествии стольких лет, но во время праздника наверняка было сделано много снимков, которые никогда не публиковались. На них-то я и хочу посмотреть.
С телефона, висевшего на стене кухни, Хенрик Вангер позвонил Мартину Вангеру, объяснил свое дело и спросил, кто теперь отвечает в газете за иллюстрации. В течение десяти минут нужные люди были выявлены и разрешение получено.
Руководителя фотоотдела «Хедестадс-курирен» звали Мадлен Блумберг или попросту Майя, и ей было лет шестьдесят. За многие годы работы в области, где фотосъемка по-прежнему считалась прерогативой мужчин, женщину на этой должности Микаэль повстречал впервые.
По случаю субботы редакция не работала, но оказалось, что Майя Блумберг живет всего в пяти минутах ходьбы и уже поджидает Микаэля у входа. Она посвятила газете «Хедестадс-курирен» большую часть жизни. Начинала в 1964 году корректором, потом перешла в копировщики и не один год провела в темной комнате. Параллельно с этим ее периодически направляли снимать, когда не хватало штатных фотографов. Впоследствии она получила должность редактора, а когда старый начальник ушел на пенсию, ее сделали главой всего фотоотдела. Особенно обширным руководимое ею хозяйство не было: несмотря на то что десять лет назад к ее отделу присоединили отдел рекламы, он и теперь состоял всего из шести человек, которые по очереди выполняли всю необходимую работу.