Девушка в башне
Шрифт:
хотел встряхнуть ее.
Дмитрий радовался.
– Ладно! – крикнул он. – Рад встрече, юный двоюродный брат! Найти их! Обмануть!
Так просто! Это больше, чем мы можем. Я выслушаю твою историю внимательно. Но не
сейчас. Бандиты следовали за тобой? Они могли развернуться, увидев монастырь. Мы
можем отследить их до лагеря. Помнишь путь?
– Немного, – неуверенно сказала Вася. – Но днем путь выглядит иначе.
– Ничего, – сказал Дмитрий. – Скорее, – он уже
собрать людей, седлать лошадей, проверить мечи…
– Брату нужно отдохнуть, – процедил Саша. – Он ехал всю ночь, – Вася была ужасно
худой, под глазами пролегли темные тени. Он не пустит младшую сестру идти за
бандитами.
Вася заговорила снова, ее пыл поразил брата.
– Нет, – сказала она. – Мне не нужен отдых. Но… я бы поела немного каши, прошу,
если можно. И моему коню нужно сено… и ячменя. И теплой воды.
Конь стоял неподвижно, насторожив уши, его нос был на плече всадника. Саша не
заметил его, злясь на появление сестры. А теперь уставился. Их отец разводил хороших
лошадей, но Петру пришлось бы продать почти всех ради такого жеребца.
«Ее прогнала из дома беда, отец никогда бы…».
– Вася, – начал Саша.
Но Дмитрий обвил рукой худые плечи его сестры.
– У тебя такой конь, двоюродный брат! – сказал он. – Я не думал, что на севере
разводят таких хороших. Мы найдем тебе кашу и немного супа, как и зерно для коня. А
потом поедем.
В третий раз Вася заговорила, опередив потрясенного брата. Ее глаза стали
холодными и далекими, словно она вспоминала что–то жуткое. Она процедила:
– Да, Дмитрий Иванович, – сказала она. – Я быстро. Нам нужно найти бандитов.
* * *
Нервы Васи покалывало от быстрого побега, от шока из–за убийства, от потрясения
при виде брата. Ее нервы не выдерживали.
Она подумала на миг с черным юмором, что можно покричать, как делала мачеха.
Было проще буйствовать. Вася вспомнила, какой видела мачеху в конце, сжавшейся на
окровавленной земле, и она подавила тошноту. Она вспомнила, как нож пронзил легко
шею бандита, и Вася решила, что ее точно стошнит.
Ее голова кружилась. Она уже день не ела. Она пошатнулась, потянулась к Соловью,
но нашла брата, сжавшего его руку, словно меч.
– Не смей падать в обморок, – сказал он ей на ухо.
Соловей завопил, хрустя копытами по снегу, и раздался тревожный голос. Вася взяла
себя в руки. Монах приблизился к жеребцу с веревкой и добрым видом, но Соловей не
поддавался.
– Лучше пусть идет за нами, – выдавила Вася монаху. – Он привык ко мне. Он может
поесть сено у двери кухни, да?
Но монах смотрел не на коня. Он уставился на Васю, его потрясение было почти
смешным. Вася застыла.
– Родион, – быстро и четко сказал Саша. – Этот мальчик был моим братом, пока я не
отдал себя Богу. Василий Петрович. Ты встречал его на Лесной земле.
– Да, – прохрипел Родион. – Да, встречал, – когда Вася была девушкой. Родион
пристально смотрел на Сашу.
Саша едва заметно тряхнул головой.
– Я… принесу сено зверю, – выдавил Родион. – Брат Александр…
– Позже, – сказал Саша.
Родион ушел, много раз оглянувшись.
– Он встречал меня в Лесной земле, – выпалила Вася, когда Родион ушел. Она
быстро дышала. – Он…
– Будет молчать, пока не поговорит со мной, – ответил ее брат. Саша умел быть
властным как Дмитрий, хоть и был сдержаннее.
Вася посмотрела на него с благодарностью.
«Я не знала, как была одинока, – подумала она. – Но теперь уже не одинока».
– Идем, Вася, – сказал Саша. – Поспать не выйдет, но суп тебе поможет. Дмитрий
Иванович серьезен, когда говорит срочно выезжать. Ты не знаешь, что будет потом.
– Не впервые, – пылко отозвалась Вася.
Зимняя кухня монастыря была в дыму из печи, жар потрясал. Вася пересекла порог,
резко вдохнула и отпрянула. Было слишком жарко, слишком тесно и слишком людно.
– Можно поесть снаружи? – поспешила спросить она. – Не хочу оставлять Соловья.
И она подозревала, что в тепле и после того, как поест горячей еды на удобной
лавочке, она уже не сможет встать на ноги.
– Да, конечно, – Дмитрий неожиданно появился на пороге, как дух дома. – Пей суп,
стоя, мальчик, и в путь. Эй, вы! Миски моим двоюродным братьям. Мы спешим.
* * *
Вася сняла сумки с седла, пока они ждали, огляделась с потрясенным видом. Саша
признал, что сестра убедительно изображала мальчика, ее движения были плавными и
смелыми, без женской робости. Кожаный капюшон под шапкой скрывал ее волосы, и она
не выдавала себя ничем, кроме (как казалось нервному Саше) длинных ресниц. Саша
хотел, чтобы она смотрела вниз, но так она будет сильнее напоминать девушку.
Она убрала лед с морды коня, проверила его ноги, не меньше шести раз открыла рот,
но так и не заговорила. Потом появился новичок с супом, горячим хлебом и пирогом, и
шанс поговорить пропал.
Вася взяла еду обеими руками, терзала ее не как девушка. Ее конь доел сено, добыл
кусок хлеба, дул для этого в ее ухо теплым воздухом, пока она не рассмеялась и сдалась.