Девушки пропадают ночью
Шрифт:
Глава 3
На часах было десять вечера. Один худощавый парень стоял возле столба и нетерпеливо оглядывался то вправо, то влево. Сзади него была проезжая часть на две полосы, и машины не часто проносились с гулом здесь. Напротив парня приближался силуэт человека. Его шаги иногда подкашивались в сторону, будто он был в нетрезвом состоянии. Парень отошел на несколько метров от столба, двигаясь навстречу силуэту.
— Ой, Теодор… — простонал
— Ты напился? — возмутился сильно Теодор, разводя руки в сторону.
— Капельку… — показал парень пальцами жест “чуть-чуть”. — А Чо?
— Видно очень! — с сарказмом проговорил Теодор и злобно посмотрел на него. — Лукас, мне надо у тебя спросить кое-что…
— Давай! — согласился он, размахивая рукой. — Мы же друзья!
— Я уже так не думаю. — парень нахмурился. — Это ты рассказал?
— Что рассказал? — тупил Лукас, скривив свои губы.
— Ты сам знаешь! — повысил тон Теодор. — Хватит мяться!
— Подожди… — положил руку на свою голову парень и сделал серьезное лицо.
Теодор закатил глаза и не хотел даже смотреть на своего “друга”. Спустя нескольких секунд нудного молчания Лукас промямлил:
— Не понимаю… ничего не понимаю…
— Это связано с моей семьёй. — дал подсказку Теодор.
— Это… то что… — протягивал парень, думая, что не то скажет. — Про батю?
— Да! — коротко ответил он и сказал затем более угрожающе. — Ты рассказал этим двоим?
— Случайно вырвалось… — проговорился Лукас и закрыл резко рот.
Теодор вцепился в него и прошипел, оскалившись:
— Кто тебя за язык дёргал? А?!
— Отпусти! Отпусти! Задушишь… — сиплым голосом сказал Лукас и вырывался еле как от его хватки.
Парень разжал руки. Лукас откашлялся, наклонившись вниз.
— Не впервый раз такая случайность у тебя выходит! — кипел от злости Теодор. — Ты думаешь, что я такой наивный и прощу тебя как раньше?
— Я не специально! Правда! — болезненно вопил парень и отходил назад медленно.
— Нет… — Теодор отрицательно качал головой. — Ты с ними за одно и используешь меня, когда вздумается.
— Ты не прав! — покрывал себя Лукас и собирался бежать.
Теодор схватил его на лету и швырнул на тротуар лицом вниз, затем перевернул на спину, присев над ним. У Лукаса был разбитый лоб, губа и нос. Он молниеносно размахнулся кулаком и ударил в челюсть Теодора. Парень повалился на асфальт рядом с ним и принялся быстро подняться на ноги, Лукас тоже пытался так сделать, но из-за того, что был сильнее избит, удавалось это ему тяжело. Теодор пару раз нанёс удары ногой в его живот и напоследок шандарахнул по лицу. Кровь разбрызгалась по тротуару. Лукас был почти без сознания и держался двумя руками за окровавленное лицо.
— Ты монстр… — скулил парень, свернувшись пополам от невыносимой боли по всему телу.
— Сам
Где-то вдалеке, с правой стороны от парней, на лавочке сидела женщина с трёхлетним ребенком. До неё донёсся безумный крик, что она даже вздрогнула от ужаса. Женщина глянула в сторону и поняла откуда это.
— О, Господи! — она вынула телефон и набрала номер полиции. — Алло, полиция! Там двое людей, скорее один избивает другого… Какая улица? — пару секунд женщина вспоминала. — Напротив музея на улице Зубровской 2… Ага… До свидания!
Теодор прислонил руку к горлу Лукаса. Пульс был очень слабым у него. Парень не знал, что делать с ним: оставить или отправить в больницу.
— Пусть сдохнет! Мне плевать! — он поднялся и собирался убежать прочь.
Вдруг загудели сирены и мигали сине-красные огни. Подъехали две ментовские внедорожники. Они со скрипом затормозили прямо на тротуаре и выскочило несколько копов.
— Стоять! Не двигаться! — направил пистолет полицейский.
— Руки вверх! — командовал другой.
— Твою мать… — прошептал Теодор приподняв руки, затем мельком глянул в сторону.
Женщина поднялась с лавочки и взяла на руки ребёнка и двинулась прямо. Теперь парень понял кто вызвал этих. Менты повязали его и отвели в машину.
Ехали они быстро и через несколько минут были в участке. Сотрудник полиции на регистрационной быстро, точнее как попало, оформил Теодора. Мент, который наводил пистолетом, затолкал его в камеру:
— Посиди пару недель, алкаш недоделанный!
— Но я не… — досадно стало парню, но полицейский отрезал:
— Мне всё равно! Молись, чтобы он живым остался… а то срок тебе светить будет!
Мент закрыл на ключ зарешетенную дверцу и подошёл к регистрационной. Теодор сел на край лавочки и упёр обеими руками свою голову.
— О, привет! — раздался голос сзади.
Парень повернулся, пытаясь понять к нему это обращались или нет. Один человек вышел из тени и присел рядом с Теодором.
— Ты ко мне обращался? — растерялся Теодор.
— К тебе! — улыбался парень и показал рукой у себя за спиной. — Шалавы там сами по себе, а мне скучно… Как тебя зовут?
— Теодор… — неуверенно ответил он.
— А я Алик… можно просто Ковшик… — дружелюбно говорил незнакомец.
— Ковшик? — переспросил Теодор и вдруг ему стало как-то не ловко.
— Да! — мягко сказал Алик. — Это моё прозвище.
— Интересно… — расслабился парень. — А от чего оно у тебя?
— Я просто абсолютно любую еду и не еду готовлю в ковше железном. — оживлённо рассказывал Ковшик.
— А разве в другой посуде ты не делаешь этого? — удивлялся странности этого человека Теодор.
— Мне не удобно. — пожал он плечами. — За что в обезьяннике заперли?