Девять и одна жизнь
Шрифт:
– Так… хорошо. – Сергей Дмитриевич отложил лист. – Дело в том, что я ищу крепкого миддла, вы были бы готовы принять такой вызов?
– Ну… – Денис замялся, – я приложу все усилия, чтобы оправдать ваше доверие.
– Давайте пройдемся по теории, – предложил Сергей Дмитриевич.
Он задавал Денису вопросы, один за другим, на большую часть которых тот смог отчитаться. Было видно, что собеседника устраивают ответы, но он будто всеми силами пытался это скрывать.
– Допустим. Хорошо. Валечка, думаю, с молодым человеком мы можем закончить на сегодня, – он снова обратился к Денису, – Если наш начальник даст свое добро, мы с вами свяжемся, договорились?
Собеседник встал,
За дверью он придержал Дениса за плечо, и, когда кадровичка скрылась за углом, понизил голос:
– Вот что. Человека уже взяли, но ты, я вижу, парень смышлёный. Предложение у меня такое: поработаешь у нас, поднатаскаешься, себя покажешь, а там и на оклад выйдешь. Через месяц, ну максимум два. Местечко для тебя выбью. Ну что, идёт?
– Два месяца за бесплатно? – С Дениса разом спал весь мандраж, и теперь он чувствовал лишь скептицизм и зачатки раздражения.
– Ну… Наберёшься опыта, тут, понимаешь, какое дело…
– Всего доброго.
– Подумай, – бросил вслед Сергей Дмитриевич, пока наш герой направлялся к выходу.
***
Таких контор в тесном и вымирающем городишке было несколько, и в каждом месте, где искали рабочую лошадку, ему пришлось сталкиваться с проблемами.
Интервьюеров не устраивало всё: образование, отсутствие опыта в трудовой, и, как ни крути, некоторые пробелы в знаниях. Тогда внимание его переключилось на близлежащие города, но ответы оттуда падали в почту неизменными отказами.
Всё, что оставалось – это думать о подработке или даже о нескольких, но то, что удавалось найти, не внушало никакого оптимизма.
Если можно было бы сказать, что после увольнения с предыдущего места Дениса часто донимали мрачные настроения и глубоко закопавшееся нервное напряжение, которые с переменным успехом перемежались светлыми эпизодами и покоем, то сейчас в его мироощущении настали черные дни. Марина часто плакала и редко шла на разговор по своей инициативе, и не было ничего хуже, чем ощущать свою беспомощность. Временами она так же шерстила вакансии в поисках подработки, но Денис сразу же жестко пресекал такие попытки. Как бы худо не было, дела всегда могут пойти еще хуже, и для Дениса мысль о том, что Марина будет надрываться ради лечения сестры, в то время как он толком ничего не может добиться, была на грани помешательства.
Каждый день, когда она приходила с работы и он встречал ее в новом, задумчиво-печальном виде, это его удручало, и он не знал куда себя деть.
Напряжение раз за разом заставляло шевелиться абсолютно разные шестеренки в голове у Дениса, и вместе со всеми идеями всплыла и мысль о кредите. Но банки не дадут его безработному! И как потом отдавать, когда все будет позади? Если еще будет…
Да, сестра Марины была ему никем, но он любил Марину и так или иначе планировал связать с ней жизнь, поэтому все, что было для нее важно и ценно, автоматически становилось важно и для него. Меньше всего в мире он хотел видеть ее горе и слезы. И дело было даже не в осознании того, что «онмужик» и «ондолжен» – в свое время Денис с лихвой наслушался этого в присутствии друга и его пассии, который не мог позволить себе дорогие подарки; ему до сих пор вспоминались эти капризные нотки с примесью негодования в ее голосе, и парня едва не передергивало. Он просто не умел мыслить в этой плоскости и не считал нужным кому-то доказывать свою маскулинность, относясь к этому как к чему-то стадному, животному и потому не заслуживающему понимания. Но то, что действительно означало многое на нынешний момент – это страдания любимого человека, и вот поэтому он был готов на все.
В перерывы между метаниями по собеседованиям он посматривал банковские проспекты. Все как один сулили заманчивые перспективы, но мелкий шрифт, это изобретение бога Локи, присутствовал на каждом из них. От знакомых Денис много слышал о том, в какую ловушку себя загоняли люди ради быстрых денег.
Вот и сегодня он лежал на разложенном диване, крутил в руках очередную многообещающую бумажку и размышлял. Почему в мире все построено как-то неправильно, несправедливо, почему каждый стремится во что бы то ни стало надурить, выжать все соки из своего ближнего, чтобы не только насытиться, но и приподняться высоко над головой того, кто только что отдал тебе все? Чем старше становишься, тем больше начинаешь понимать ультразлодеев, которых хлебом не корми, но дай уничтожить весь мир, и никак не меньше. По одному – слишком жестоко, а вот погубить всех разом – другое дело. Денис растопырил воображаемые когтистые лапы в злодейском жесте, потом усмехнулся сам себе. Если вы не знали, как парни кривляются наедине с самими собой, то вы, вероятно, никогда не были одним из них.
Он снова погрузился в мрачные мысли, как вдруг их прервало движение. Хмурый кот, облизываясь после сытного обеда, медленно и лениво запрыгнул на диван и, недолго поразмышляв, развалился рядом, поджав под себя лапы.
Недовольная рожа, – почти вслух сказал Денис, – у него как-то не было заведено в голос общаться с братьями меньшими. – Знал бы ты, сколько у других забот. Эх, мне бы твои проблемы… Жри да спи, вот и все печали.
Маркиз отвернулся и, как будто пожав плечами, поудобнее устроился на своем лежбище. Затем издевательски потянулся и сладко зевнул.
Денис сел за последний проект, но дело как-то не заладилось – слишком мешали хаотичные мысли, бегающие как чумные тараканы. Он подошел к зеркалу и оттянул веко, как герой в фильмах, переживающий бэд-трипы или попавший в какой-то мутный кошмар. Отчасти так оно и было. Не верьте, когда говорят, что мужики черствые создания – в тех, кто любит, всегда перекинут мостик в смежный разум, тонкая струна, по которой, как канатоходцы, ползут полчища муравьев, способные выточить все нутро и уничтожить все нервные соединения.
Видок в зеркале был еще тот: бледная кожа с нездоровым оттенком под неверным светом лампочки, мешки под глазами, как у видавшего виды наркомана.
Ладно. Справимся. Иначе никак, верно?
***
Ольга была старше Марины на пять лет, и выглядели сестры совсем по-разному. Первая – пышная хохотушка, не особенно красивая, которая не слишком заморачивалась по жизни, отчего постоянно влипала во всякие неприятности. Например, в брак. Первый и пока единственный муж работал за копейки; из-за него она умудрилась попортить себе кредитную историю. Хорошо ещё, что не успели завести ребенка. Развод – вот и весь итог
Денис учился с ней в одной гимназии, и как-то раз на школьном выступлении их свели в одну сценку. Позже, в академии он положил глаз на прекрасную барышню в параллельном потоке и пол-курса не решался к ней подойти. Каково же было его удивление, когда на выпускном её сопровождала сестра – та самая партнёрша по актерскому мастерству. Это был знак, шанс, упускать который было бы самой большой его глупостью. И удача оказалась на стороне Дениса. Скоро будет четвертый год, как они встречаются – и год, как он живёт здесь, со своей любимой девушкой, сбежав из-под душного влияния матери.