Девять неправильных ответов
Шрифт:
— Еще бы! — воскликнул Билл. — Но какие я могу получить гарантии?
— Например, мое честное слово?
— Вы должны признать, сэр, — вежливо отозвался Билл, — что ваше честное слово еще менее надежно, чем слово покойного Адольфа Гитлера.
— Однако я готов поверить вам на слово. Но конечно, вы правы — я должен предоставить вам доказательства. Не будете ли вы любезны взять с подноса следующий конверт? Благодарю вас. Откройте его — это от «Эмберли, Слоун и Эмберли». Посмотрите, что внутри.
— Это же тот самый договор, который я подписал в офисе Эмберли в качестве свидетеля! Вообще-то обычно подписывают и копии. Но мы этого не делали!
— На случай, если моему племяннику
— Сжечь, сэр?
— По-моему, я выразился достаточно ясно. Уберите последний конверт и сожгите договор на подносе. — Хотя зажигалка Билла заедала, документ вскоре загорелся и превратился в кучку пепла. — Итак, единственный экземпляр договора уничтожен. Даже если дюжина свидетелей будет на него ссылаться, вас нельзя судить ни за какое правонарушение, связанное с этим документом. Любой адвокат скажет вам то же самое.
— А деньги?
— Пожалуйста, откройте последний конверт. Хотя я и знал, что вы самозванец, но считал вас человеком достаточно мужественным. Я велел моим лондонским адвокатам изготовить два экземпляра документа в этом конверте и подписал оба. Взгляните на них — тут нет никакого обмана.
Билл открыл верхний экземпляр.
«Я, Гейлорд Херст, заявляю следующее:
1. Я распорядился выплатить через (далее следовали название и адрес фирмы Эмберли) сумму в десять тысяч долларов моему племяннику, Лоренсу Херсту, который, по моему указанию и с моего согласия, передал упомянутую сумму Уильяму Досону, единственному сыну преподобного Джеймса Досона из Сэндрана в Сассексе.
2. Я, Гейлорд Херст, передаю вышеупомянутому Уильяму Досону сумму в десять тысяч долларов без всяких условий».
— Это вас удовлетворяет? — осведомился Гейлорд. — Возьмите один экземпляр, а другой оставьте мне. Если какой-либо из них обнаружат, это не причинит вам никакого вреда, а ваши деньги останутся при вас.
— Тогда я согласен. Вы ко всему готовы, мистер Херст?
— А вы готовы к смерти, мистер Досон?
— Если вы сможете меня убить, старый сатир. Хотите еще одно пари? Десять к одному, что вам это не удастся.
— Ваше предложение абсурдно, мистер Досон. Вы, несомненно, умрете. Конечно, вам придется выполнять определенные условия первоначального договора — посещать меня раз в неделю, дабы я мог убедиться, что ваши нервы постепенно сдают.
— Хорошо. Но вы убедитесь, что с моими нервами все в порядке.
— Посмотрим! Второе и последнее: вы не должны никому говорить ни слова о нашем маленьком соглашении.
— Принято. Хотя на сей раз я действительно отказываюсь от судебного преследования за вознаграждение.
— Тем не менее вы, безусловно, уже кое-что рассказали вашей прелестной бывшей невесте, мисс Теннент.
Билл вздрогнул, сообразив, что Гей имеет в виду Марджори.
— Она знает меня как Билла Досона. Я сообщил ей, что буду выдавать себя за Лэрри, и ничего более.
— Отлично. Должен вас предупредить, — голос перешел в едва слышное бормотание, — что я намерен отбить ее у вас. Вы улыбаетесь? Но это обязательно случится. В любом случае вы не сможете долго наслаждаться ее чарами, так как скоро умрете. Обещаю одно — ваша смерть не будет грубой и мучительной. Никаких наемных громил, стреляющих из-за угла или душащих, подкравшись сзади. Мои ноги еще достаточно сносно функционируют. Перед смертью вы увидите и узнаете меня. Правда, я не смогу лично доставлять мои… милые шутки. Это было бы слишком утомительно. Вы будете получать их по почте или с посыльным, который не ведает, что творит.
— А как же человек из Скотленд-Ярда? — осведомился Билл. — Старший инспектор Партридж, которого вы поместили в «Герб Виктории», напротив моей квартиры, чтобы следить за мной?
Билл мог бы поклясться, что лицо Гейлорда выражает искреннее удивление.
— Из Скотленд-Ярда?
— Да! Он наблюдал за моим окном в бинокль из окна напротив.
— Очевидно, ваши нервы уже начинают сдавать. Торжественно клянусь, что я не помещал никакого агента ни в «Герб Виктории», ни куда-либо еще. [39]
39
Это не должно вызывать сомнений. Пресытившийся читатель, видя Билла ошеломленным столькими, казалось бы, невозможными обстоятельствами, может заподозрить, что он стал жертвой целой цепочки лжесвидетелей, которых подкупили или вынудили обманывать его. Прием достаточно легкий, но достойный презрения. В детективных романах, где автор ведет с читателем честную игру, один виновный обманывает дюжину невиновных, а не наоборот. В данном случае против Билла действует только один преступник. Хотя он может иметь сообщника, этот сообщник ничего не знает о его подлинных целях. Остальные персонажи если и лгут, то по неведению — не зная о существовании заговора. Однако читателя следует предупредить, чтобы он не останавливал своего выбора на слишком явном кандидате в убийцы. Отбросьте ответ номер шесть. (Примеч. авт.)
— Но…
— Неужели, мистер Досон, вы настолько невежественны в области полицейских процедур, что вообразили, будто старший инспектор станет наблюдать за окнами по просьбе частного лица?
Билл задумался.
— Скажите мне вот что, мистер Херст. Я не ваш племянник, а абсолютно посторонний вам человек. Однако вы, кажется, ненавидите меня еще больше, чем Лэрри.
В голосе старика послышались зловещие нотки.
— Гораздо больше, мистер Досон.
— Но почему?
— Сегодня вечером, хотя я и знал, что вы самозванец, вы почти обманули меня. А это не останется безнаказанным.
Билл с отвращением посмотрел на него, но промолчал.
— В довершение всего вы атаковали меня неожиданным залпом риторических вопросов. Вы оскорбили мое достоинство. К тому же в ряде случаев вы превзошли меня в находчивости. Никто не может оставить меня в дураках и продолжать жить.
Биллу хотелось рассмотреть, что таится в маленьких глазках под толстыми стеклами очков. Возможно, Гейлорд Херст — законченный псих, но он умен, изобретателен и настроен по-деловому.
— Пожалуй, мне пора идти, — сказал Билл. — Уже почти без четверти десять, а вам нужно обдумать план моего убийства.
— Он уже давно обдуман.
— Вот как? — Билл не испытывал особой радости. — Это произойдет… быстро?
— В каком-то смысле да, а в каком-то — нет.
— Хотя это едва ли имеет значение. Ладно, я должен бежать.
— Значит, ваши нервы уже на пределе? Но прежде чем вызвать Хэтто, могу я предложить тост?
— Разумеется.
— Тогда за вашу легкую смерть, молодой человек!
— И за ваше как можно более комфортабельное пребывание в аду, сэр, — любезно отозвался Билл.
Он выпил полрюмки шерри-бренди, которое оказалось очень крепким и с горько-сладким привкусом, напомнившим ему… Бросив взгляд на противоположную сторону стола, Билл увидел, что вторая рюмка осталась нетронутой, и ему показалось, будто на губах Гея мелькнула усмешка.