Девять с половиной идей
Шрифт:
Это был один из немногих случаев, когда они снова занимались сексом, но Оля знала, что все дело в том, что она «приносит прибыль». Клиффорду был нужен человек, который мог взвалить на себя проблемы, решить которые он сам не в состоянии. И он нашел ее…
Ольга и сама уже была не способна испытать былого чувства всепоглощающей любви к Клиффорду. А любила она его по-настоящему хоть когда-нибудь? Она боялась ответить на этот вопрос. Она так одинока… Неужели ей предстоят годы, десятилетия богатой, но такой пустой жизни? Неужели не будет рядом любимого и любящего
Ответ на свой вопрос она нашла случайно, когда просматривала один из выпусков элитарного журнала. Среди прочего там говорилось, что Стивен Ван Бьюккенен, восходящая звезда юриспруденции, только что одержал свою первую шумную победу. Практически в безнадежном деле, когда все улики и мнение присяжных были против его клиента, ему удалось, используя свое красноречие, великолепное знание права и необъяснимое везение, добиться для него минимального наказания. Известный бизнесмен, обвинявшийся в мошенничестве и двух убийствах, был признан виновным только в первом преступлении, получил четыре года тюрьмы и заплатил несколько сот тысяч долларов штрафа. И это вместо нескольких пожизненных сроков, которые, по мнению всего Нью-Йорка, ему были обеспечены.
Оля поглядела на цветную фотографию адвоката. Высокий, темноволосый, привлекательный, Стивен ей понравился. Он был представителем старинного семейства, американский аристократ, успешный и ловкий, к тому же красивый. Ольга слишком долго оставалась благодарной Клиффу за все, что он сделал для нее. Она стала его женой, но теперь больше не нужна ему. У него могло быть все – ее любовь, ее тело, ее преданность, их дети. Но ему уже не требуется ничего из этого.
Они познакомились спустя несколько месяцев, когда концерну потребовалась консультация по одному щекотливому юридическому вопросу. Ольга сама отправилась в офис к Стивену.
– Миссис Маккинзи? – спросил Стивен Ван Бьюккенен, встречая ее на пороге своего кабинета, обставленного в викторианском стиле. Из общей композиции выбивались только картины известных американских модернистов. Он протянул ей крепкую и загорелую руку. От него веяло надежностью и мужественностью. – Я рад, что вы обратились именно ко мне, миссис Маккинзи.
– Зовите меня Ольгой, – сказала она.
– Тогда вы называйте меня просто Стивеном. – Обаятельная улыбка, открытая и сексуальная, осветила его лицо.
– Стивен, – произнесла Ольга. Она почувствовала, что он именно тот человек, о котором она мечтала. Ни один мужчина в жизни так не привлекал ее, как этот высокий шатен-адвокат. – Мне требуется ваша помощь… нужен человек, на которого я могла бы полностью положиться.
– Думаю, я именно такой, – сказал Стивен, глядя ей в глаза. Она увидела, что безумно ему нравится.
Уже позже, всего несколько дней спустя, когда они проводили вместе уик-энд в загородном доме Стивена, их отношения быстро из деловых и платонических превратились в полные страсти. Оказалось, он тоже влюблен в нее.
– Ольга, ты именно та женщина, которая мне нужна, – сказал он, когда они прогуливались по пустынному пляжу около его небольшого дома, расположенного на берегу океана. – Ради тебя я готов на все, милая, – он поцеловал ее.
Так они стали любовниками.
Клифф интересовался женой только в самые ответственные моменты, когда приходилось начинать новую рекламную кампанию или осваивать новый рынок. Для всех они были прелестной парой, все дивились на их счастье, даже Кимберли, казалось, окончательно смирилась с тем, что ей придется поделиться своей властью в «Центурионе».
Ольга вдруг осознала, что теперь она точно имеет абсолютно все. Мужа, который не любит ее, но закрывает глаза на то, как она живет, впрочем, она сама уже не интересовалась тем, где Клифф проводит ночи; Стивена, которого она любит по-настоящему, деньги и власть. Похоже на то, иногда думала Ольга, что ее несбыточные мечты начинают сбываться. Больше ей ничего не требовалось.
Однажды она навестила Элвина, младшего брата Клиффа, жившего в достаточно элитной квартире в центре Нью-Йорка. Там царил настоящий кавардак, странные и искривленные картины, на которых изображались в темных тонах непонятные геометрические фигуры, соседствовали с бутылками из-под пива, коробками от пиццы и грязной одеждой.
Клиффорд попросил ее заставить Элвина подписать бумаги, согласно которым тот разрешал ему воспользоваться частью акций из отцовского наследства. Так как отношения между братьями были не самыми лучшими, то в качестве парламентера выступила она.
– Ого, сестренка, – сказал Элвин, встречая ее в каком-то ужасном халате. – Какая честь для меня. Прошу прощения, но я не знал, что ты соизволишь меня навестить. Полюбуйся на мое новое творение, – он указал в сторону незаконченного полотна, усеянного какими-то разноцветными кольцами и треугольниками. – Я мигом…
«Мигом» – это означало, что из его спальни через несколько секунд вылетела сонная, растрепанная голая девица. Даже не взглянув на Ольгу, она натянула джинсы и майку, обматерила Элвина, а он в ответ шлепнул ее ниже спины.
– Эл, а деньги? – спросила она, когда тот подталкивал ее к выходу.
– Увы, я сейчас банкрот, – ответил он. – Но поверь мне, через неделю…
Девица, ударив его по лицу и снова выругавшись, удалилась.
– Не представляешь, в каких условиях мне приходится творить, – сказал Элвин, наливая себе какой-то подозрительный напиток. – Никак не дают завершить это полотно… Правда, в нем чувствуется сила?..
– Это точно, – ответила Оля. Ей не очень нравилось находиться в логове свободного художника, кроме того, ее ждал Стивен.
– Так, опять бумаги, – сказал Элвин, когда она объяснила ему цель своего визита. – Разумеется, Клифф иначе не может.
Подписывая, не глядя, страницы, он как бы между прочим спросил:
– Ну что, мой братец уже завел себе любовницу? Прошу прощения, если залез не в те дебри, но, по-моему, в этом нет ничего секретного… Я не стыжусь того, что веду подобный образ жизни, а вот миллиардеры обязаны блюсти целомудрие.