Девять с половиной идей
Шрифт:
Следующие дни принесли тревогу, однако, по заверениям лучших врачей клиники, состояние Элеоноры быстро улучшалось.
– Мне кажется, – заметила доктор Розуэлл, миловидная китаянка, – что недели через две можно будет говорить о выписке.
Встречи со Стивеном пришлось временно прекратить, Оля понимала, что теперь ей надо быть с Клиффом, возможно, их отношения наладятся. Именно тогда она заметила пропажу своих кредитных карточек.
– Странно, – сказала она мужу. – Еще в начале года у меня исчезли две карточки, и теперь еще одна. Похоже, я становлюсь рассеянной.
– Ничего, –
Через несколько дней после того, как Элеонора попала в больницу, там произошло чрезвычайное происшествие.
– Вы слышали, – обратился к Оле и Клиффу Элвин, когда они приехали туда, – сегодня ночью на клинику было совершено нападение. Похитили в основном наркотики и какие-то токсичные вещества, но странно то, что многие из этих веществ полиция обнаружила недалеко отсюда, в мусорном баке.
– Сплошной вандализм, – заметила на это Кимберли. – Нью-Йорк скатывается все ниже и ниже. Когда мама выздоровеет, я хочу провести несколько дней подальше от Америки, где-нибудь…
– На Южном полюсе, дорогая? – спросил ее Элвин.
– Предпочту Бразилию, – ответила та, сверкая глазами.
Однако то, что случилось на следующий день, полностью изменило планы не только Кимберли, но и всего семейства Маккинзи. Оля прекрасно помнила, что произошло тем утром. Когда она приехала в клинику, чтобы узнать о самочувствии Элеоноры, медики были очень встревожены. Их нервозность передалась и Клиффу, пытавшемуся хоть что-то выяснить.
– Вам не стоит волноваться, – заверяла их доктор Розуэлл. – Просто непредвиденные осложнения, но это совершенно ничего не значит…
– Доктор, – отрывисто сказал ей Клифф, – я делаю взносы вашей клинике по миллиону долларов в год для того, чтобы вы предвидели абсолютно все. Надеюсь на ваш профессионализм.
– Дорогая, тебе нужно принять немного успокоительного, – сказала Кимберли, застав Ольгу в небольшом баре, прилегавшем к клинике. – Мы все на пределе. На, возьми. – И она протянула ей небольшой флакон.
– Что это такое? – с некоторым подозрением поинтересовалась Оля, так как знала, что в круг увлечений Кимберли входят и наркотики.
– Не волнуйся, безобидный транквилизатор, – рассмеялась та. – Бери, это действительно помогает…
Оля проглотила одну таблетку. И на самом деле, волнение, которое терзало ее, улеглось. Поднявшись наверх, к палате Элеоноры, она увидела, что обстановка остается по-прежнему тяжелой.
– Нет никаких известий, – сказал Клифф. Он был бледнее обычного, выглядел подавленным. – Мы будем молиться за нее.
Сама Оля никогда не верила в бога, хотя считала, что судьба существует. Именно судьба, неумолимая, равнодушная и не подвластная ничьим влияниям… Может быть, и то, что происходит сейчас, думала она, тоже является частью какого-то ужасного и непонятного спектакля, и его можно созерцать со стороны или принимать в нем непосредственное участие, но изменить или остановить – не в человеческих силах.
Она осталась одна в коридоре. Рядом никого не было. Оля чувствовала, что грядет нечто страшное. Она вздрогнула, когда почувствовала, что кто-то положил ей руку на плечо. Это был Элвин.
– Мне надо поговорить с тобой, – сказал он.
И, не дожидаясь согласия, взял ее руку.
– Ольга, ты должна знать, что я люблю тебя. Понимаю, это звучит нелепо, но я говорю правду. Я полюбил тебя с того самого дня, с той самой минуты, когда впервые увидел на том приеме. Ты была так одинока и осталась такой до сих пор. Ты думаешь, я тебе не подхожу? Чтобы быть с тобой, я согласен на все – и изменюсь, если ты захочешь этого…
– Эл, – ответила Оля, – мне кажется, что ты не совсем удачно выбрал момент. Здесь не место для такого серьезного разговора…
– Почему же! – воскликнул тот. Теперь она поняла, что он был не в себе, возможно, принял наркотики, так как его глаза неестественно блестели. – Именно сейчас ты должна сказать Клиффу, что не любишь его. По-моему, это ясно всем… Или ты думаешь, что я не смогу обеспечить тебя? У меня тоже имеется доля в «Центурионе», хотя Клифф распоряжается ею, как ему заблагорассудится. Разумеется, у меня нет его миллиардов, но все же… Зачем он нужен тебе, ответь… Нам вместе будет так хорошо, поверь…
Не получив ответа, он внимательно посмотрел на нее, а потом, вскочив, произнес:
– Теперь я понял, почему ты не соглашаешься. У тебя есть кто-то. Но я ведь лучше, много лучше… Бросай Клиффа, если не хочешь разводиться, то давай прямо сейчас убежим, скроемся, и нас никто никогда не найдет. Представь – солнечный остров, на котором живем только мы, небольшой дом, свобода и любовь. Я буду писать картины, а ты станешь моей музой…
Оля не успела ответить ему, как появилась Кимберли. Несмотря на то, что та минуту назад покинула маленькую часовню при клинике, она выглядела какой-то слишком радостной. Увидев ее, Элвин отошел в сторону, только прошептав:
– Запомни, сказать «да» никогда не поздно…
Через несколько мгновений появилась доктор Розуэлл. Она была смущена, и, едва начала свою речь, как Кимберли закричала:
– Я поняла, ее больше нет…
Врач, отведя глаза в сторону, сказала:
– Мы сделали все, что могли, но слишком нетипичные явления, видимо, из-за осложнений… Отказало сердце… К сожалению, миссис Элеонора Маккинзи скончалась три минуты назад. Примите мои искренние соболезнования…
Именно Оля спустилась вниз, чтобы сообщить эту новость Клиффу. Он был в баре, пил кофе одну чашку за другой. Ольга никогда не видела, чтобы он курил, но теперь Клифф нервно мял в руке пачку сигарет.
– Ну что, есть новости? – спросил он, как только Оля приблизилась к столику.
– Клифф, – произнесла она. – Только что сообщили, что твоя мама… умерла…
– Что ты сказала? – переспросил он обыденным тоном. Однако его рука вцепилась в чашку так, что Оля испугалась, как бы он не раздавил ее.
– Клифф, к сожалению, это так. Она умерла…
Тот день был очень тяжелым для нее. Оля понимала, что Клифф переживает, что смерть матери, которую он очень любил, была ударом для него, но в душе она ощущала, что это… Это только к лучшему.