Девять шагов друг к другу

Джоансен Айрис

Килмер покачал головой.

– Несколько дней у нас есть.

Грейс облегченно вздохнула: если Килмер говорит, что опасности нет, значит, ее действительно нет.

– Хорошо. Только не уезжай, пока не поговорим.

– Ладно, – кивнул он. Потом посмотрел на Фрэнки. – После того как ты поможешь ей справиться со всем этим.

Да, сначала она поможет дочери пережить ужасы этой ночи, а потом займется им.

Килмер стиснул руль, наблюдая, как Блокмен провожает Грейс и Фрэнки в вестибюль мотеля.

Боже, как ему хотелось пойти с ними.

Но какая разница, чего ему хочется? Сейчас, когда Грейс вне себя от горя и волнения, лишние люди рядом ей ни к чему. Пусть стерпится со смертью Чарли, прежде чем подвергнется новым испытаниям.

Он набрал номер Донована.

– Новости есть?

– За исключением того, что люди Марво вьются вокруг, словно рой готовых ужалить шершней? Нет. Как там у вас?

– Дерьмово. Но с Грейс и Фрэнки все в порядке. – Он помолчал. – Парни Кесоффа ее нашли. Это наемные убийцы, и, думаю, у меня есть пара дней в запасе, пока за ней не явится кто-то еще. Должно быть, утечка.

– Ты мне говорил, что Фирма засекретила ее личное дело.

– Когда находится достаточное количество заинтересованных людей, вероятность продажи информации резко возрастает. – Килмер снова умолк. – Я должен ее вытащить. Это будет нелегко.

– Полагаю, она и сама стремится выкарабкаться.

– Не со мной. Только не со мной. Но я не могу предложить ей выбор, если не объясню, в чем дело.

– Грейс умом не обделена. И не будет рисковать своей девочкой.

– Вот только какой путь она выберет, чтобы спасти малышку? – Килмер не отрывал взгляда от входа в мотель, где скрылась Грейс. – Ей за каждой дверью теперь мерещится тигр. А я – тигр, который уже нападал. Держи меня в курсе. – Он отключил телефон. Пожалуй, стоит взять номер в мотеле и поспать хоть несколько часов. Блокмен с Грейс, и им ничего не угрожает. Ему показалось, Роберт знает свое дело и действительно заботится о Грейс и Фрэнки.

Нет уж. Нужно остаться здесь и наблюдать. Он привык верить только своим людям, а Блокмен работает на Фирму. Можно задействовать Кэма Диллона, единственного из его людей, кого он взял с собой в город, но Килмер собирался отправить его на ферму, проследить, что там делается. Скорее всего, Фирма пришлет сюда команду, которая должна будет все подчистить, а если нет, то об этом позаботится Диллон.

Нет, он должен остаться здесь и проследить, чтобы Грейс и Фрэнки были в безопасности.

Пора действовать, мрачно подумал Килмер.

Грейс тихонько прикрыла соединяющую два номера дверь, оставив небольшую щель, чтобы услышать, если Фрэнки проснется.

– Спит? – спросил

Роберт.

Грейс устало кивнула.

– Я боялась, что она долго не заснет. Наверное, она просто не могла больше бодрствовать. Сон – это вроде бегства от реальности. Ты хромал. Нога в порядке?

Роберт кивнул.

– Подвернул, когда пытался вытащить Чарли из грузовика.

Она поморщилась.

– Что ты решил насчет него? Позвонил шерифу?

– Нет, вызвал наших парней из Бирмингема, чтобы они занялись им и телами, которые Килмер оставил на ферме. Вероятно, там теперь уже абсолютно чисто. Вашингтон считает, так лучше всего.

– Мне плевать, что станет с телами тех мерзавцев. Наверное, один из них и убил Чарли. А вот останки Чарли меня волнуют. Почему на него распространили зачистку? Не хотят, чтобы стало известно о его смерти? Концы в воду? – Грейс сжала кулаки. – Чарли не может исчезнуть. Он всю жизнь прожил в этом городе. Здесь у него друзья. Ему наверняка бы хотелось, чтобы с ним попрощались.

– Успокойся, никуда он не исчезнет. Его признают утонувшим в реке, и ЦРУ предоставит надежных свидетелей, которые заявят, что видели тело – без пулевого ранения. После этого мы как можно быстрее исполним последнюю волю Чарли. Он хотел, чтобы его кремировали, а пепел развеяли над холмами на его земле. Сделаем то, о чем просил, потом закажем поминальную службу.

– Очень удобно для ЦРУ. Откуда ты знаешь, что Чарли хотел, чтобы его кремировали?

– Ради всего святого, Грейс. Я любил старика. И не буду тебя обманывать.

– Откуда ты знаешь о завещании? – настаивала Грейс.

– Потому что я выступал свидетелем, когда три года назад Чарли менял завещание, – раздраженно ответил Роберт. – Он мне верил в отличие от тебя. Хочешь позвонить его адвокату?

Роберт явно обижен, и Грейс в первый раз за все это время вспомнила, что Чарли был другом не только ее, но и Роберта. Она помотала головой.

– Нет, прости. Но ты работаешь на Фирму, а они умеют все организовать так, как им нужно.

– Не тот случай. Как бы то ни было, Чарли просил меня обо всем позаботиться и утешить тебя и Фрэнки.

– Не выйдет. – Глаза снова защипало от подступивших слез. – Его убили, Роберт. Чарли не имел к нашим делам никакого отношения. Просто стоял на пути, и они его убили. Разве это достаточное основание, чтобы лишить жизни?

– Нет, конечно. – Роберт помолчал. – Что ты теперь собираешься делать, Грейс?

– Не знаю. Все произошло так внезапно. Я всегда старалась предусмотреть разные сценарии, но и представить не могла, что такое может случиться с Чарли. Или я просто в ступоре – меня терзает мысль, что именно я виновата в его смерти.

– Ты не виновата.

– Черта с два. Виновата.

– Потому что он владел фермой, на которой ты работала? Ты не можешь жить в вакууме. Твоя жизнь обязательно соприкоснется с жизнью других. А если говорить о Чарли, ты обогатила его жизнь так, как даже и не догадываешься. Последние годы были лучшими годами его жизни.

Грейс покачала головой.

– Послушай, я знаю, о чем говорю. – Он колебался. – Чарли оставил коневодческую ферму Фрэнки, а тебя назначил опекуном.

Грейс остолбенела.

– Как так?

– Он любил малышку. И тебя любил. Близких родственников у него не было, и Чарли считал вас своей семьей.

– Проклятье. – Переполнявшие глаза слезы потекли по щекам. – Мы его тоже любили, Роберт. Что, черт возьми, мы будем без него делать?

– То, что ты всегда говорила Фрэнки, когда она падала. Вставай и снова садись в седло. – Блокмен слабо улыбнулся. – А когда ты немного успокоишься, то начнешь на меня злиться – ведь я сказал тебе то, что ты сама знаешь.

Грейс покачала головой.

– У меня в голове полная каша. И я благодарна за любую помощь.

– Что еще я могу для тебя сделать?

Она попыталась сосредоточиться.

– Завтра утром меня должна ждать арендованная машина. Моя осталась на ферме.

– Я отвезу тебя туда, куда скажешь.

– Просто найди мне машину. – Грейс улыбнулась, но улыбка вышла грустной. – Не волнуйся. Я пока не собираюсь сбежать. Килмер сказал, что у меня есть немного времени.

– Хорошо. – Он молчал почти целую минуту. – Но когда я позвонил в Вашингтон, Лес Норт сказал мне, что везет сюда своего начальника, Билла Крейна, который хочет с тобой поговорить. – Роберт бросил взгляд на запястье. – Сейчас без двадцати четыре. К полудню они будут здесь.

– Нет.

– Сама ему скажешь. Я ничего не знаю. Слишком мелкая сошка.

– Пусть поговорит с Килмером.

– Уверен, им этого очень хочется. Норт аж взвился, когда я упомянул имя Килмера. Ты не хочешь мне рассказать, какое отношение он имеет ко всему этому? По правде говоря, мне надоело играть роль телохранителя, не зная, от кого я тебя охраняю. Этот «принцип необходимого знания» – дерьмо.

– Не теперь. – Грейс потерла висок.

– Но ты не считаешь, что Килмер опасен?

Конечно, считает. В ту же секунду, как она его увидела, внутри словно включилась пожарная сирена.

– Нет, я его не боюсь. – Роберт спрашивал о другом, но большей откровенности она себе позволить не может. – Где он?

Блокмен пожал плечами.

– Наверное, высадил нас у мотеля и уехал. – Он умолк в нерешительности. – Когда я сказал Норту, что Килмер убрал этих трех ублюдков на ферме, тот не удивился. Неужели Килмер настолько крут, Грейс?

– Да. – Она повернулась и осторожно открыла дверь между двумя номерами. – Он очень крут. Спокойной ночи, Роберт.

Через секунду Грейс уже смотрела на Фрэнки. Слава богу, спит. Лицо девочки опухло от слез, спутанные шелковистые волосы разметались по подушке. Она была слишком измучена и расстроена и не задавала вопросов, когда Грейс укладывала ее спать, но, когда проснется, она обязательно их задаст.

И Грейс должна к этому подготовиться.

Она села на кресло возле кровати. Нет, она не готова. С другой стороны, никогда и не была готова. Нужно решить, о чем можно рассказать дочери, а что отложить до следующего раза, когда Фрэнки сможет понять.

Кажется, ночь будет долгой.

– Отсюда мы поедем на арендованной машине. Я обо всем договорился, – сообщил Лес Норт Крейну, когда они шли через зал аэропорта в Бирмингеме. – В Таланвиле нет аэродрома. Это маленький южный городок, просто точка на карте. Именно поэтому восемь лет назад мы и отправили сюда Грейс Арчер.

– Но кто-то нашел эту точку, – мрачно заметил Крейн. – Почему меня не проинформировали?

– После того как Конгресс связал его по рукам, ваш предшественник Джим Фостер надеялся, что все рассосется. У Марво было нескольких прикормленных сенаторов, и он манипулировал лоббистами, когда надо было убедить других членов Палаты представителей обрушиться на нас, как тонна кирпичей, – объяснял Норт, пока они шли от аэропорта к автостоянке. – Фостер не склонен проявлять инициативу, – бесстрастно прибавил он. – Уверен, что вы не стали бы спускать дело на тормозах.

– Ты прав, черт возьми. Я бы не отступил и предал бы дело огласке. Сами болтают, а обвиняют агентство. Есть только один способ защитить наши задницы от этих политиканов. – Он уселся на пассажирское сиденье «Бьюика», на который указал Норт. – Я свято верю в закон Мерфи. Если ситуация не разрешена, что-то обязательно случится. – Крейн достал из портфеля досье, которое помощник принес ему из архива. – Мы должны склонить Арчер к сотрудничеству, не оставив ей выбора.

– Легко сказать. Но как это сделать?

– Пригрозим, что перестанем ее охранять.

– И лишимся последней надежды на помощь с ее стороны. Она уже многого лишилась и была очень несговорчива.

– Ты не поверишь, как быстро исчезает несговорчивость, когда на кону оказывается жизнь.

Вот сукин сын, подумал Норт.

– Должен ли я напомнить вам, Крейн, что она работала на нас?

– Судя по ее досье, тут есть некоторые сомнения. Ее отец был двойным агентом, а Грейс работала в тесном контакте с ним. – Он принялся листать досье. – Родилась в Калифорнии, в Лос-Анджелесе, у Джин Дэнкел и Мартина Стиллера. Мать умерла, когда девочке исполнилось три года, отец снялся с насиженного места, перебрался в Европу и взял ребенка с собой. Участвовал в нескольких незаконных сделках и здорово запачкал руки. Разъезжал по Европе и Африке, занимаясь торговлей оружием и другими сомнительными делами. – Крейн покачал головой. – Всюду таскал ребенка с собой, и просто чудо, что она осталась жива. Однажды в Руанде повстанцы подстрелили ее и бросили, посчитав мертвой. Работник Красного Креста, который ее подобрал, пытался забрать девочку у отца, но Грейс не захотела с ним расстаться и при первой же возможности сбежала.

Норт кивнул.

– Мартин Стиллер мог очаровать кого угодно; он явно любил дочь и желал ей добра. Но не настолько, – саркастически прибавил Норт, – чтобы отказаться от нее и отправить в Австралию, в Мельбурн, к деду по матери. Лето Грейс проводила там, на коневодческой ферме, но осенью являлся Стиллер, забирал ее и увозил в очередную дыру, в которой на тот момент жил.

– А как он попал в поле нашего зрения?

– Сам пришел к нам и продал некую информацию о Хусейне. Она оказалась достоверной, и мы использовали Стиллера в течение нескольких лет. Подозревали его в двойной игре, но доказать не могли. Поэтому просто дозировали информацию, которую ему предоставляли.

– А эта женщина?

– В то время она была еще маленькой. Агент Рейдер, который поддерживал связь с Мартином Стиллером, сообщал, что его дочка – довольно милый ребенок. Она училась заочно, причем достаточно хорошо, чтобы поступить в Сорбонну.

Крейн все еще просматривал досье.

– За ней никакого криминала. Мы взяли ее на курсы агентов, когда ей исполнилось двадцать три. – Он поднял голову. – Какого черта мы ее наняли – с такой биографией?

– Тут был особый случай. Она свободно говорила на восьми языках, была умна, психологически устойчива и производила впечатление настоящей патриотки. Кроме того, обладала одним ценным качеством, которое нам в то время требовалось. Она очень хорошо умеет управляться с лошадьми – благодаря годам, проведенным на ферме деда. Арчер была нужна нам для одной конкретной работы, и мы считали, что потом сможем избавиться от нее, если она не справится. – Норт помолчал. – Но она справилась. Ее отметки на начальном этапе обучения были одними из лучших в истории курсов. Но для той работы ей требовался опыт. И мы отправили ее к Килмеру.

– Мой помощник не смог найти досье на Килмера. – Крейн нахмурился. – Но я разыскал в конторе одного из старых маразматиков, который о нем слышал. Тот высказался очень туманно.

Старый маразматик? Господи. Норту всего пятьдесят, и в его шевелюре почти нет седых волос. Но в глазах тридцатилетнего Крейна, стройного, загорелого любителя тенниса, он, вероятно, тоже выглядит старым маразматиком. Норт попытался скрыть раздражение.

– Килмер считался очень ценным объектом ЦРУ, и все его операции имели гриф «совершенно секретно». Некоторые задания показались бы администрации сомнительными, и Фостер решил, что, если личного дела не будет, не будет и утечек. Тот, кому положено, знал, кто такой Килмер и как с ним связаться.

– Абсурд. Должно быть, Фостер идиот. Неудивительно, что до реорганизации в агентстве творился такой бардак. Подобные методы могут привести к полной неразберихе.

– Не сомневаюсь, что нам удавалось удерживать неразбериху на минимальном уровне, – возразил Норт и прибавил: – И Килмер не потерялся.

– Кто такой Килмер? Агент, который о нем знал, считал его чем-то вроде легенды, черт возьми.

– Легенды? – повторил Норт, выезжая со стоянки. – Да, полагаю, такое определение не хуже других.

– Легенда – это выдумка. Расскажи толком.

Норт пожал плечами.

– Расскажу, что знаю. Родился в Германии, в Мюнхене. Отец – полковник армии США, мать – переводчица. Родители развелись, когда Килмеру исполнилось десять, и мальчик остался с отцом. Тот был сторонником «железной руки» и воспитывал ребенка в соответствующем духе. Килмер поступил в Уэст-Пойнт [3] и делал успехи, но на третьем курсе бросил учебу. Он был отличным стратегом, и преподаватели жалели о его уходе. Некоторое время болтался по миру и в конце концов оказался в каком-то партизанском отряде. Потом сколотил собственную команду и нанимался для выполнения специальных заданий. Заработал блестящую репутацию. Через несколько лет после появления его отряда мы приглашали его для выполнения сложных операций, и он оказывал нам неоценимые услуги.

– До дела Марво.

Норт кивнул.

– Да, до дела Марво.

– Просыпайся, малыш. – Грейс осторожно тормошила Фрэнки. – Пора вставать.

– Еще рано, – пробормотала Фрэнки сонным голосом. – Десять минуточек, мама. Я успею… – Ее глаза широко раскрылись. – Чарли! – наполнились слезами. – Чарли…

Грейс кивнула.

– Это правда. И мы с тобой ничего не можем изменить. – Она вытерла набежавшие слезы. – Мне очень жаль. Но нужно жить дальше, Фрэнки. – Грейс откинула одеяло. – Иди умываться и чистить зубы. Одежду возьмешь у меня в рюкзаке. Пора идти.

Фрэнки посмотрела на нее ошеломленно.

– Куда мы пойдем?

– Вернемся на ферму. Нужно накормить и напоить животных. Чарли бы не понравилось, что они страдают, правда?

– Я совсем о них забыла. – Фрэнки покачала головой.

– А Чарли всегда о них помнил. Мы должны делать то, что он посчитал бы правильным. – Она чмокнула Фрэнки в нос. – Знаю, ты хочешь задать мне много вопросов, поговорить, и мы обязательно поговорим. Но сначала дела.

Фрэнки кивнула.

– Дела. Дарлинг. – Девочка направилась в ванную, и в ее движениях сквозила решимость. – Я быстро, мама.

– Знаю. Купим булочек в кофейне внизу и поедем.

Дверь за Фрэнки захлопнулась, и Грейс с облегчением вздохнула. Пока все хорошо. Если Фрэнки будет все время занята, это облегчит боль и отвлечет от воспоминаний. Такое же лекарство следует прописать и самой себе. В том, что свободного времени у нее не будет, сомнений не было. Ее вновь затягивает в тот ужас, от которого она избавилась девять лет назад, – по крайней мере так ей тогда казалось. Хотя Грейс так до конца и не поверила, что все уже в прошлом. Зачем тогда она готовилась, собирала рюкзак, разведывала лес? Она чувствовала, что ничего не закончилось.

Грейс села на стул и стала ждать, пока Фрэнки выйдет из ванной.

– Так… странно. – Взгляд Фрэнки был прикован к конюшне. – Я все ждала, когда из амбара появится Чарли и станет подшучивать над тем, что я проспала.

– Я тоже. – Грейс вышла из машины. – Этого уже никогда не будет. Мы должны привыкать. Беги, принимайся за дела. Мне нужно кое-что сделать в доме.

Фрэнки посмотрела ей прямо в глаза.

– Что сделать? Это связано с Чарли?

– Отчасти. Я должна забрать все важные документы и отослать адвокату.

– А еще?

– Собрать наши вещи.

Фрэнки помолчала.

– Понятно. Мы больше не сможем тут жить. Дом принадлежал Чарли. Я буду по нему скучать.

– Мы обязательно вернемся. Чарли очень хотел, чтобы мы вернулись.

Фрэнки покачала головой.

– Послушай меня, Фрэнки. На какое-то время наша жизнь изменится, но я обещаю, что ты не расстанешься ни с этим домом, ни с лошадьми. Ты мне веришь?

– Ты меня никогда не обманывала. – Девочка кивнула и направилась к конюшне. – Пойду навещу Дарлинга. Он умный, но тоже не поймет.

Тоже. Фрэнки не понимает, но верит, что мама все уладит. Она не имеет права разочаровывать дочь.

– Я вернусь через час, и мы займемся тренировкой лошадей.

Фрэнки махнула рукой и исчезла в конюшне.

Грейс несколько секунд смотрела ей вслед, затем направилась к крыльцу. Она обещала вернуться через час, и времени у нее в обрез. Но нельзя оставлять Фрэнки одну дольше чем необходимо.

– Грейс.

Она замерла и, обернувшись, увидела Килмера, который шел по дороге к дому.

– Тебя сюда никто не звал.

– Но я тебе нужен.

– Черта с два.

– Значит, я нужен Фрэнки. – Он подошел к крыльцу. – Можешь считать себя независимой, если хочешь, но не стоит подвергать опасности Фрэнки.

– Не учи меня заботиться о дочери. – Пальцы Грейс непроизвольно сжались в кулаки. Господи, ничуть не изменился. Внешность, характер – все прежнее. Должно быть, ему уже к сорока, но годы его пощадили. Высокий, худой – она лучше других знала обманчивость этой худобы, скрывавшей необыкновенную силу и выносливость. А лицо… Именно оно привлекло ее внимание девять лет назад. Хотя красивым его не назовешь. Глубоко посаженные темные глаза, высокие скулы, тонкие, крепко сжатые губы. Притягивало выражение лица. Вернее, его отсутствие. Лишь спокойствие, внимательность и сдержанность, которые Грейс воспринимала как вызов с той самой минуты, когда впервые увидела Килмера.

– Нет, я никогда себе такого не позволил. – Он улыбался. – Особенно с учетом того, что ты замечательно справилась. Она просто чудо, Грейс.

– Знаю.

– Я лишь предлагаю свою помощь. Нужно вытащить ее из этой передряги. В конце концов, ты имеешь право хоть что-то потребовать от меня.

– Я сама сумею оградить ее от всех неприятностей. И вовсе не собираюсь ничего требовать. Не хочу, чтобы ты вмешивался в ее жизнь.

– В таком случае я вынужден настаивать. – Голос его звучал тихо, но в нем проступили жесткие нотки. – Я не тревожил тебя очень долго, потому что так было безопаснее для вас обеих. Но ситуация изменилась. Сейчас пришло время вмешаться.

– Настаивай сколько хочешь. У тебя нет права…

– Я отец Фрэнки. И я имею чертову кучу прав.

Грейс отшатнулась, как от пощечины.

– Ты не можешь этого знать. А я присягну в любом суде, что ты ей не отец.

– ДНК, Грейс. Волшебная ДНК. – Прищурившись, он посмотрел прямо ей в глаза. – И время совпадает. Вряд ли ты могла завести другого любовника и зачать ребенка за тот короткий промежуток времени, как ты меня бросила, и рождением Фрэнки.

– Ты не отберешь у меня дочь.

– И в мыслях не было. – Он помолчал. – Послушай, я обещаю, что не буду пытаться ее забрать. И даже не скажу, кто ее отец. Мне только надо убедиться, что вы с ней в безопасности.

– Иди к черту. – Грейс резко повернулась. – Ты нам не нужен. Нас защитят Роберт и ЦРУ.

– Они будут тебя охранять, пока им это выгодно. Но очень скоро ты превратишься в обузу.

– Почему?

– Потому что я разорвал наш с ними договор. – Килмер нетерпеливо взмахнул рукой, предупреждая возражения. – Послушай, все дело в том, что Марво развязал войну. За твою голову предлагается пять миллионов долларов. И три миллиона за Фрэнки.

– Что? – прошептала Грейс.

– За Фрэнки – живую или мертвую. Тебя он предпочитает живой, потому что ты можешь оказаться полезной, но на Фрэнки ему плевать.

– Нет. – Грейс недоверчиво покачала головой.

– Да. Знаешь, после того рейда они все время искали тебя. Но когда я вернулся и стал представлять для него угрозу, Марво решил отпустить все тормоза. Объявил об этом с месяц назад, и теперь каждый наемный убийца и подонок из Европы и Америки пытается тебя найти. Вероятно, Керсофф заплатил кому-то из ЦРУ и сорвал банк. Донован по своим каналам узнал, что Керсоффу повезло, и он напал на след. – Губы Килмера сжались. – Я решил, что пора появиться в Талавиле.

– Три миллиона долларов за Фрэнки. – Ее переполнял ужас. – За маленькую девочку…

– Ты ведь хорошо знаешь, Марво все равно. Ты же не так давно отошла от дел.

– Довольно давно. – Она пожала плечами. – Но почему?

– Я украл у него кое-что, чем Марво очень дорожил. Он понимает, что это лишь начало, и хочет отомстить. Ты знаешь Марво. Ему нужна чистая победа. И он всегда выходил сухим из воды.

– Фрэнки…

– Дело дрянь. Я не думал, что он найдет тебя или ее, – резко сказал Килмер. – Фирма должна была тебя защищать. Они облажались.

– И ты в этом ни капли не виноват, – насмешливо продолжила Грейс.

– Не сказал бы. Все равно во всем виноват я. Просто думал, что тебя это не коснется. Я ошибся и теперь должен ошибку исправить.

– Скажи об этом Чарли. Верни его, Килмер.

– Не могу. – Он умолк. – Но постараюсь сохранить вам обеим жизнь, если ты мне это позволишь. – Килмер выдержал ее взгляд. – И ты знаешь, Грейс, вряд ли кто-то сделает это лучше меня. Ты можешь считать меня сукиным сыном, но в своем деле я первый.

Она покачала головой и открыла дверь.

– Не пугайся, если внутри наткнешься на Диллона, – предупредил Килмер.

Грейс замерла.

– Диллона?

– Ты не знакома с Кэмом Диллоном, но он очень крут. Я поручил ему подбросить фотографию Пары в машину Блокмена, а сам поспешил сюда.

– Зачем? Слишком театрально. Может, Диллону было проще поговорить с ним?

– Времени не оставалось. Было ясно, что Блокмен обязательно свяжется с Нортом, когда обнаружит вскрытую машину. Приказы из штаб-квартиры эффективнее, чем долгие, нудные объяснения. В любом случае, Диллон приглядывал за домом с прошлой ночи, а когда я увидел, куда ты направилась, то попросил его начать собирать ваши вещи.

– Зачем?

– Времени у тебя немного, а Фрэнки необходимо твое внимание. Ему было сказано собрать вещи – твои и Фрэнки. Тебе осталось взять документы Чарли и что-нибудь на память. Диллон не может знать, какие вещи ты считаешь ценными. Должно быть, он почти закончил, и если надо упаковать что-то еще, скажи ему. – Килмер помялся. – Для него это всего лишь приказ, Грейс. Не наезжай на него. – Он отвернулся. – Сегодня утром я позвонил твоему соседу, Расти Бейкеру, и договорился с ним. Он пришлет двух работников со своей фермы, которые будут ухаживать за твоими лошадьми и убирать в доме. Приступают завтра.

Грейс открыла рот, собираясь было возразить, но Килмер уже шел прочь. Затем оглянулся.

– Согласись, ты поступила бы точно так же. Фрэнки обрадуется, когда узнает, – ведь ей приходится уезжать.

Именно это Грейс и собиралась сделать – с тех пор как поняла, что остаться они не могут. Килмер просто ее опередил.

– Возможно.

Он слегка улыбнулся.

– Не обманывай себя. Я буду рядом – поговорим позже. Подумай, это лучше для Фрэнки. Три миллиона долларов – большие деньги, и здесь найдется много жадных ублюдков. Я тебе нужен, Грейс. – Он направился к загону.

Нет, Килмер мне не нужен, подумала Грейс, входя в дом. Она не хочет его присутствия в своей жизни. В прошлом от него были одни неприятности, и теперь вместе с ним в ее жизнь ворвалась еще одна трагедия. ЦРУ перевезет ее в другое место и защитит. Они многим обязаны ей и не позволят Марво ее убить.

Три миллиона долларов .

Но если наемных убийц привела сюда утечка из Лэнгли, кто может гарантировать, что этого больше не повторится?

Если бы Норт знал об утечке, он наверняка заткнул бы дыру. Она должна…

– Вы миссис Арчер? – По лестнице спускался высокий мужчина с волосами песочного цвета. – Кэм Диллон. Рад познакомиться. Я упаковал кучу одежды для вас и вашей дочери. Чемоданы в спальне. – Он улыбнулся. – Но не могу понять, брать для вашей дочери плюшевого мишку или серию «Звездных войн». А может, и то и другое? У детей любимые игрушки меняются каждый год. Я нечасто вижу сына и каждый раз мучаюсь сомнениями.

– У вас есть сын?

Диллон кивнул.

– Но я в разводе. Бобби живет с женой. – Он окинул взглядом гостиную. – Хороший дом. Уютный. И готов поспорить, вашей дочери нравятся лошади.

– Да, нравятся. – Грейс начала подниматься по лестнице. – Я сама закончу паковать ее вещи. Она любит плюшевого мишку, но брать его с собой не нужно. Пока у нее есть синтезатор и книги, за нее можно не беспокоиться.

– Могу втиснуть и мишку. Футляр с синтезатором уже стоит рядом с чемоданами. Что еще нужно взять из других комнат?

– Ничего. Я сама. Килмер не должен был впутывать вас в это дело.

– Рад был помочь. – Его улыбка погасла. – На пианино я видел фотографию пожилого мужчины. Жаль, что мы не успели вовремя. Килмер взбешен. Судя по виду, он был милым стариком.

– Не просто милым. – Она с трудом справилась с дрожью в голосе. – А теперь, если вы не возражаете, я займусь делами. Мне нужно вернуться к дочери.

– Конечно. Буду снаружи, на крыльце, – если понадоблюсь. Просто позовите.

– Вам не обязательно оставаться.

– Нет, мэм, я подожду. Приказ Килмера. – Он шагнул к двери. – А это значит, я должен быть здесь.

Губы Грейс скривились.

– Похоже, дисциплина осталась на том же уровне, как в те времена, когда мы с ним работали.

Диллон поморщился.

– С ним не забалуешь. Но оно того стоит. Приятно сознавать, что ты лучше всех. – Диллон сделал шаг к входной двери. – Я отнесу вещи в машину, когда вы закончите.

Приятно сознавать, что ты лучше всех.

Именно так она себя и ощущала, когда работала с Килмером. Он был жестким, до невозможности дотошным и умел выудить максимум талантов и способностей из подчиненных. Когда заканчивалась подготовка, его команда сияла, как россыпь бриллиантов. Ты всегда мог рассчитывать на напарника или напарницу. И, конечно, Килмер всех вытащит. Он никогда их не подводил.

За исключением последней миссии в Эль-Тарике.

Выбросить это из головы. Она извлекла урок из той ночи и научилась жить дальше. Хотя это было нелегко. Еще много лет на нее накатывали приступы ярости и желания убить Марво. Но это желание пришлось подавить, когда Грейс обнаружила, что беременна. Сначала нельзя было рисковать еще не родившимся ребенком, а после того как Фрэнки появилась на свет, это стало тем более невозможным. Шли годы, и Грейс надеялась, что перестанет вспоминать все, что тогда случилось, и заживет нормальной жизнью. Но надежде не суждено было сбыться. Появился Килмер, и прошлое вернулось.

А за прошлым последует ад.

Глава 4

– Я хочу взять барьер, мама, – сказала Фрэнки, направляя Дарлинга к тому месту, где Грейс седлала свою кобылу.

Грейс внимательно посмотрела в глаза дочери.

– Зачем?

– Просто так. Можно?

Грейс кивнула.

– Если на самом деле хочешь, давай. Только будь осторожна.

– Он меня не сбросит. – Фрэнки повернула Дарлинга и поскакала по рингу. – Я вернусь, и потом мы поставим его в стойло.

Хочет попрощаться с лошадью? Нет, Грейс показалось, что не только. Фрэнки хотелось чем-нибудь – хоть чем-нибудь – управлять в этой жизни, которая полетела вверх тормашками. Грейс могла понять чувства дочери. Она сама ощущала себя неполноценной. Вот только то, что она возьмет барьер верхом на жеребце, ей не поможет.

– Давай, Дарлинг, – прошептала она. – Сделай то, что ей нужно.

На этот раз никаких колебаний. Дарлинг взлетел над барьером с большим запасом и, похоже, был очень доволен собой.

– Хороший мальчик.

Она смотрела, как возвращается Фрэнки. Ни радости, ни торжества. Только удовлетворение и решимость.

– Отлично, Фрэнки.

Девочка пожала плечами.

– Это Дарлинг прыгал. Я просто составила ему компанию.

– Очень хорошую компанию.

Фрэнки направила Дарлинга к конюшне.

– Кто из ковбоев с фермы Бейкера будет выезжать Дарлинга?

– А ты бы кого выбрала?

– Та девушка из Вены очень хорошая. Кажется, ее зовут Мария. Я видела ее на шоу в Комптоне, и она была очень ласкова с лошадьми.