Девять воплощений кошки
Шрифт:
– Хотелось бы взглянуть на вашу богиню. Египетские боги, они ведь чудные, – Анфиса болтала, продолжая снимать Гайкина – непрерывная фотосессия, так это она называла. – Парень с головой сокола, и еще, я видела в Каирском музее, такой страхолюд с башкой крокодила. Это все, наверное, были ритуальные маски. Жрец надевал на себя маску тотемного животного и исполнял роль бога в мистериях, я права?
Катя поразилась: как это все хранится в светлых Анфискиных мозгах и вот так потом высыпается из них, точно горох? Все же эрудиция у нее что надо!
– Вот, пожалуйста, любуйтесь. Лот номер 78. Фигурка
Они все посмотрели туда, куда указывал Гайкин на соседний стол, освобожденный от всех нагромождений. В середине этакий большой колпак из стекла, поставленный прямо на крышку стола. А под ним маленькая фигурка из бронзы на каменном постаменте.
– Богиня-кошка Бастет, – сказала Кристина. – Боже правый, двадцать пятая династия!
Анфиса ринулась первой. Катя медленно подошла к столу. Изящнейшая статуэтка из бронзы тонкой стройной обнаженной женщины с узкими бедрами, маленькой грудью, длинной шеей и головой кошки. Поразительный натурализм деталей. Выражение миндалевидных кошачьих глаз странное… словно эта кошка… эта женщина улыбается – вот так глазами и кошачьей пастью.
– Богиня-кошка, – Катя наклонилась к стеклянному колпаку. – Надо же, она кошка… Это что же, был храм кошек? Священных животных в Египте?
Олег Гайкин кивнул. Анфиса вытащила вторую камеру. Начала снимать.
– Египтяне кошек хоронили, как людей, мумифицировали. А мумии у вас тут есть в коллекции? – спросила она.
– Семнадцать артефактов – мумии кошек с храмового кладбища холма Телль-Баста, – ответил Олег Гайкин.
– А у меня тоже вопрос, – Катя обернулась к нему.
– Да? Что вас интересует?
– Ваш даритель, ну тот, кто подарил эту коллекцию музею, владелец, он жив-здоров?
– К сожалению, не здоров и не жив, – за Гайкина ответила Кристина. – Он умер. Музей получил «Проклятую коллекцию» в дар по завещанию.
– Это лишний раз подтверждает точность названия коллекции – «Проклятая», – Катя отошла от стола с фигуркой. – Нельзя просто так взять и ограбить храм, забрав оттуда храмовые сокровища, ведь правда? Вы вот египтолог, вы как считаете? Разве допустимо рыться в могилах, выкапывать мертвых – эти мумии, они же мертвецы, они были похоронены.
– Никто не грабил храмы. Не передергивайте. Это вы меня подначиваете, да? – Гайкин посмотрел на Катю в упор. – Вообще у названия этой коллекции много значений. Смерть – да… владельцы умирали, это факт. Но все люди смертны. Эта коллекция… она уникальна. И по своему влиянию на науку тоже, на весь процесс изучения Египта. «Проклятая коллекция» – явление в истории и в египтологии. Она всегда являет некие знаки.
– Как это понять – знаки?
– Говорят, там, где она появляется, – в доме, в музейном собрании… там всегда начинают происходить некие события… порой странные вещи. Такие, которые возможны, но маловероятны. Люди ведут себя иногда так, как они бы никогда не повели себя.
– Как это? – Кате было любопытно, но и только. Этот треп о египетских древностях…
– Ну, например, та покойная певица, Соловей Египта, она всегда была очень тучной особой, обожала поесть. И вот она купила в Швейцарии эту коллекцию. И почти сразу же, на следующий день, легла в клинику для похудения. Начала горстями принимать снижающие вес таблетки, села на строжайшую диету. В результате скоропостижно скончалась. А до этого сорок лет жила себе спокойно, была обаятельной толстухой.
Катя заметила, что Гайкин, говоря все это, смотрит на полную Анфису. Отчего-то взгляд его… этого симпатичного, в общем-то, мужчины – молодого, видного собой, не понравился Кате.
Но Анфиса ничего не заметила, даже, кажется, не слышала – она снимала фигурку богини-кошки!
– Коллекция, если опять-таки следовать логике легенды, оказывает влияние на людей и окружающий мир. А смерть – это самое сильное воздействие, окончательное, так сказать, – Гайкин достал из ящика хлопковые перчатки.
– Бастет была божеством только кошек, священных животных? – спросила Катя.
– Не только. Кошка в Египте символ плодородия, это женское божество. Бастет олицетворяла собой секс и одновременно материнство. Для нас это странно – такое сочетание, а египтяне все смешивали, как оно и есть в жизни. Секс, постель, могучие силы плоти и материнство, деторождение. Бастет даровала детей и легкие роды женщинам. Ей поклонялись так же ревностно, как богу солнца Ра.
Кристина обошла стол, над которым горел мощный софит, и встала напротив Гайкина.
– Ну что, Олег, вы… ты нам что-нибудь покажешь интересное? – спросила она весьма сухо.
Катя поняла – ей не нравится, что Гайкин так охотно (а ведь не хотел сначала, прочь гнал) беседует с ними.
– Ты ведь, кажется, хотел заняться номером первым? – продолжала Кристина. – Это просто отлично. Получатся прекрасные фотографии для нашей будущей выставки.
Катя оглядела огромный стол. На одном конце притулились ноутбук, кипа бумаг, пластиковые папки со скоросшивателем, но все это сдвинуто, чтобы освободить место…
Под софитом на столе – нечто, прикрытое тканью из льна. Какой-то продолговатый предмет. Не слишком большой. Но и не маленький.
Олег Гайкин осторожно убрал ткань.
На столе – прямоугольный ящичек из полированного дерева.
– Это так называемый номер первый «Проклятой коллекции», – сказал он. – Саркофаг всегда отсутствовал, с самого начала. Так что сказать, кто перед нами… точнее, что это такое, мы не можем. Версий много. На протяжении полувека именно лот номер первый обрастал немыслимым количеством слухов и предположений. Одно установлено точно – это артефакт эпохи Птолемеев, то есть, по меркам Египта не слишком древний. Обнаружен в ходе раскопок все там же, на священном кладбище холма Телль-Баста. Там хоронили храмовых кошек и людей тоже, которые служили храму. Там нет четкой границы между захоронениями.
Он снял крышку полированного дерева.
Внутри – льняная ткань, древесные стружки и сухие листья какого-то растения.
– Учтите, мы с вами не первопроходцы, – сказал Олег Гайкин. – Коллекция постоянно переходила из рук в руки. Артефакты распаковывали, осматривали, затем снова паковали в ящики. Так что и номер первый десятки раз извлекали отсюда, осматривали, изучали.
Он наклонился над странным ящиком. Анфиса грудью сунулась вперед с камерой.
Катя тоже подвинулась ближе, но внезапно…