Девять жизней Дьюи. Наследники кота из библиотеки, который потряс весь мир
Шрифт:
Вскоре после этого молодой пастор вынужден был уехать. Кэрол Энн и Ким, как и остальные прихожане, провожали его с огромным сожалением, но методистская церковь считает необходимым регулярно менять пасторов, и тут уже ничего нельзя было сделать. Реконструкция подходила к концу, и, в отсутствие верного защитника Чэрч Кэт, стали ходить разные разговоры, слух о которых дошел и до Кэрол Энн. Один человек во всеуслышание заявлял, что он не потерпит, чтобы Чэрч Кэт появлялась в новых помещениях.
И тогда Ким и Кэрол Энн поместили в церковном бюллетене объявление о том, что Чэрч Кэт требуется дом. Они ожидали появления множества желающих, но прошла неделя, а за кошкой никто не пришел. Некоторые прихожане
Так в 2001 году, спустя меньше чем четыре года с того момента, как Чэрч Кэт вспрыгнула на крыльцо церковной конторы и смело последовала за Ким, ее пребывание на территории кэмденской методистской церкви подошло к концу. Она поселилась у Кэрол Энн и стала вести ленивую жизнь любимой и избалованной домашней кошки. Ким Нокс часто ее навещала и каждый раз пораженно смотрела на свою любимицу.
– Я знаю, знаю, – слегка смущалась Кэрол Энн. – Но я вовсе ее не перекармливаю. Сама не знаю, с чего она так растолстела.
Вскоре церковь освятила свои новые помещения, и, как я поняла, с тех пор их не осквернил ни один кошачий волос.
Кэрол Энн утверждает, что реконструкция была хорошей идеей, хотя она и лишила Чэрч Кэт ее прежнего дома. Церковь нуждалась в обновлении алтаря, в расширении кухни для обслуживания трапез прихожан по средам и ежемесячных обедов, на которые каждый приносит еду для себя. Безусловно, необходимо было добавить классные комнаты для детской воскресной школы. Новые помещения были выстроены для всего Кэмдена, не только для общины методистской церкви, подчеркивает Кэрол Энн. Теперь они имеют возможность приглашать на обеды во время поста всех горожан. «Кроме того, нам позарез необходимы были дополнительные ванные комнаты», – добавляет Гаррис.
Ким Нокс с ними полностью соглашается и считает, что новые здания из красного кирпича с белым узором очень красивы. Они содержатся в идеальном порядке и достаточно просторны, так что если население города и число прихожан увеличится, то церковь свободно сможет вместить всех желающих. Их невозможно даже сравнивать со снесенным старым мотелем, и они, бесспорно, намного практичнее и привлекательнее, чем стоявшие на их месте прежние строения. Именно такой и должна быть современная церковь.
И все-таки Ким Нокс считает, что при реконструкции было утрачено нечто очень важное. «Все здания построены скорее в стиле конструктивизма, – говорит она о новой церкви, – их облик менее отрешенный и спокойный по сравнению с прежней церковью». В старом доме священника, где она работала рядом с Чэрч Кэт, гуляли сквозняки, и зимой приходилось включать обогреватель, так что в нем сильно пахло разогретым маслом; рамы рассохлись, двери скрипели. Но даже в самые холодные дни Ким чувствовала себя в нем тепло и уютно от сознания его старины, аромата старых, высушенных временем балок и стропил, доносящегося из соседнего кабинета смеха молодого пастора и непрестанного урчания спящей за ее спиной кошки, из-за которой она едва удерживалась на кончике стула. А потом дверь со скрипом открывалась, кошка вскакивала и потягивалась, затем приветливый голос говорил: «Доброе утро, Ким» – ив ответ раздавалось нежное мяуканье.
Да, новая церковь прекрасна, и жители Кэмдена по праву могут ею гордиться. Но это всего лишь строение, оно не согрето человеческим теплом и историей – во всяком случае, еще нет. Другими словами, кэмденская объединенная методистская церковь не то место, где можно было бы приютить кошку.
И в этом скрывается какая-то тайна: являетесь ли вы противниками или, наоборот, поборниками прогресса, всегда вы что-то выигрываете, но вместе с тем что-то теряете.
Наша история подходит к концу. Остается сказать, что Чэрч Кэт нравилось жить у Кэрол Энн, которая баловала ее, как любящая бабушка, но ее жизнь оказалась трагически короткой. Летом 2005 года Чэрч Кэт заболела инфекционным заболеванием и умерла. Ей было всего восемь лет, и Кэрол Энн была настольно ошеломлена и подавлена, что только через несколько недель рассказала о ее смерти прихожанам. Чэрч Кэт была очень толстой – как признались мне по отдельности и Ким, и Кэрол Энн, – но вместе с тем совершенно счастливой, и Кэрол Энн с мужем тяжело переживали ее кончину. Они похоронили ее на семейном участке, рядом с предками мужа, которые жили и умирали в округе Уилкокс, Алабама.
На следующий год Кэрол Энн и Гаррис Риггс уехали из города. Миссис Хэтти, его мать, которая однажды легла на землю, чтобы приласкать Чэрч Кэт, уже скончалась, других живых родственников здесь у него не оставалось, и они с женой давно договорились, что, когда оборвутся их семейные связи с Кэмденом, они переедут в какое-нибудь новое место. В свое время они вместе с молодыми дочерьми постоянно путешествовали, ездили в западные штаты Америки, в Канаду, побывали даже в Австралии. Теперь они перебрались в Таскалусу, Алабама, где находится филиал университета Алабамы и где они смогут посещать театр и различные спортивные соревнования, после которых им не нужно будет два с половиной часа ехать домой в темноте.
Риггсы объясняют свой переезд из Кэмдена желанием посмотреть новые места, получить новые впечатления. Но, кроме того, обе их дочери не хотят жить в Кэмдене. Одна из них вышла замуж за адвоката, другая – за директора федерального бюро чрезвычайных ситуаций, и обе учатся в медицинском институте. Для них нет работы в округе Уилкокс.
Тем временем бумажная фабрика, на которой работал Гаррис, была продана сначала американской целлюлозно-бумажной компании Weyerhaeuser, а затем – международной компании Internatinal Paper. В период процветания на фабрике трудилось около двух тысяч местных жителей. Теперь же, по оценке Гарриса, всего четыреста человек. «Вы знаете эти международные компании, – сказал он. – Когда ты уходишь, твое имя и данные просто удаляются из компьютера, и все, тебя нет!» Тебя нет! Это кажется незаслуженным итогом столетней фамильной истории Риггсов в Кэмдене!
Так заканчивается рассказ о Риггсах, но не только о них можно было бы рассказать, говоря о Кэмдене. В эпоху борьбы за гражданские права в непосредственной близости от него происходили крупные волнения. В сорока милях на север находится Сельма, откуда защитники прав чернокожего населения Америки отправились в свой знаменитый марш протеста. В тридцати милях восточнее находится округ Лоундес, известный как «проклятый Лоундес» в связи с категорическим отказом регистрировать чернокожих избирателей. Так что в Кэмдене перекрещиваются по меньшей мере две точки зрения на мир. Если вы спросите у кого-нибудь про Кэмден, Алабама, особенно у давнего чернокожего жителя, вы наверняка услышите совершенно иную историю, чем только что вами прочитанную.
Но всегда есть о чем рассказать. Я собиралась рассказать вам не об истории этого города, а всего лишь про Чэрч Кэт, которая провела четыре замечательных года в кэмденской объединенной методистской церкви и умерла, как и жила, рядом с госпожой Кэрол Энн Риггс. Я постаралась передать эту довольно простую историю такой, какой услышала от Кэрол Энн. Но даже такая простая история, как история жизни Чэрч Кэт, может иметь совершенно иной смысл для другого человека, который и расскажет ее по-своему.