Девятый обман
Шрифт:
Эмилия почувствовала, как к горлу подступает ком. Она сжала кулаки, пытаясь сдержать эмоции. "Михаил Григорьевич, я понимаю вашу ярость, но уверяю вас, я сделаю все, чтобы вернуть картину."
"Все, что вы сделаете – это напишете заявление об увольнении!" – рявкнул Воронин.
Детектив снова вмешался: "Господа, сейчас не время для взаимных обвинений. Нам нужно сосредоточиться на фактах. Эмилия Андреевна, вы можете показать мне, где точно висела картина?"
Благодарная за передышку, Эмилия кивнула и повела детектива к пустой
Ее взгляд упал на небольшую скульптуру неподалеку от места, где висел "Девятый вал". Что-то белело за ней. Эмилия осторожно протянула руку и достала маленький сложенный листок бумаги.
Дрожащими пальцами она развернула записку. На ней витиеватым почерком было выведено: "Истинное искусство не терпит фальши. Ищите правду в отражениях прошлого."
Эмилия похолодела. Эта загадочная фраза намекала на нечто гораздо более серьезное, чем простая кража. Она огляделась, внезапно остро ощущая на себе множество взглядов – подозрительных, обвиняющих, оценивающих.
"Эмилия Андреевна," – голос детектива вывел ее из оцепенения. – "Мне нужно задать вам еще несколько вопросов. Вы говорили, что у вас особая связь с этой картиной. Можете пояснить?"
Эмилия сглотнула, чувствуя, как стены словно смыкаются вокруг нее. "Мой дедушка был художником-маринистом. Он… он всегда восхищался работами Айвазовского, особенно "Девятым валом". Можно сказать, эта картина – часть моего наследия."
"Интересно," – протянул детектив, делая пометку в блокноте. – "И насколько ценным было это наследие?"
Эмилия почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица. "Что вы имеете в виду?"
"Я имею в виду, мисс Солнцева, что у вас был как мотив, так и возможность."
"Вы что, подозреваете меня?" – воскликнула Эмилия, не веря своим ушам.
"Это просто рутинные вопросы," – спокойно ответил детектив, но его взгляд оставался цепким и оценивающим.
В этот момент к ним снова подошел Воронин. "Детектив, я настаиваю, чтобы вы тщательно проверили всех сотрудников, особенно тех, кто имел доступ к галерее ночью. И начните с нее," – он кивнул в сторону Эмилии.
Эмилия почувствовала, как земля уходит из-под ног. Она сжала в кармане найденную записку, борясь с желанием показать ее. Но кому она могла доверять?
"Я… я не имею никакого отношения к исчезновению картины," – твердо произнесла она, глядя прямо в глаза детективу. – "И я сделаю все возможное, чтобы помочь следствию."
Когда суматоха немного улеглась, и большинство полицейских покинули галерею, Эмилия осталась одна перед пустой рамой. Тишина, нарушаемая лишь далеким шумом радиопереговоров, давила на нее.
Она смотрела на свое отражение в стекле, где еще вчера бушевали волны "Девятого вала". Ее обычная уверенность исчезла, уступив место смеси страха и решимости.
Эмилия достала из кармана смятую записку. Ее тяжесть словно напоминала о грузе ответственности, внезапно обрушившемся на нее. Она оглядела зал, теперь казавшийся чужим и враждебным, и приняла решение.
"Я найду правду," – прошептала Эмилия, глядя на свое отражение. – "Чего бы это ни стоило."
Расправив плечи, она направилась к выходу. Галерея, некогда бывшая ее святилищем, превратилась в поле битвы. И Эмилия была готова сражаться за свою репутацию, за "Девятый вал" и за правду, скрытую за этим загадочным преступлением.
Столкновение миров
Эмилия Солнцева нервно расхаживала по роскошному кабинету Михаила Воронина, её пальцы рассеянно скользили по изысканной резьбе антикварного стола. Комната была наполнена бесценными произведениями искусства и антиквариатом, молчаливыми свидетелями богатства и влияния владельца галереи. Солнечный свет, проникающий сквозь высокие окна, играл на позолоченных рамах картин, создавая причудливую игру красок.
Эмилия глубоко вздохнула, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Она понимала, что от предстоящей встречи со следователем зависит не только её профессиональная репутация, но и судьба украденного шедевра. Каждая секунда ожидания казалась вечностью.
Внезапно тишину нарушил звук приближающихся шагов. Эмилия выпрямилась, расправила плечи и приготовилась к неизбежному столкновению.
Дверь распахнулась, и в кабинет стремительно вошёл следователь Игорь Петрович. Его пронзительные голубые глаза быстро окинули помещение, прежде чем остановиться на Эмилии. В его взгляде читалось явное недоверие.
"Итак, госпожа Солнцева," – начал он без предисловий, – "расскажите мне о системе безопасности вашей галереи. Как могло случиться, что картина просто исчезла?"
Эмилия почувствовала, как в ней закипает раздражение от его пренебрежительного тона. "Наша система безопасности одна из лучших в городе. Мы используем…"
"Да-да," – перебил её Игорь, – "лучшая система, которую смогли взломать. Где вы были в ночь кражи?"
"Я была дома, как и сказала вчера вашим коллегам," – ответила Эмилия, стараясь сохранять спокойствие. – "Послушайте, Игорь Петрович, я понимаю, что для вас это просто очередное дело, но "Девятый вал" – это не просто картина. Это…"
"Ещё один морской пейзаж?" – саркастически добавил Игорь.
Эмилия почувствовала, как краска заливает её лицо. "Вы ничего не понимаете! Айвазовский – это…"
Их перепалку прервало тихое покашливание. В дверях стояла Елена Краснова, сжимая в руках лист бумаги. "Простите за вторжение," – пробормотала она, – "но я нашла кое-что странное."
Эмилия и Игорь одновременно повернулись к ней. "Что именно?" – спросил детектив.
Елена протянула им записку. "Это было найдено возле места кражи. Но дело не в содержании, а в том, как это написано."