Девятый
Шрифт:
Надежда одна: на переговоры с представителем «заказчика» — румынской разведки, на то, что они пойдут ей навстречу в связи с выполнением обговоренных требований и, конечно же, в связи с ее ранением.
Она запросила о встрече с представителем разведки и теперь ждала его, лежала и ждала.
Ее теперь мучили мысли о ее радостной печальке, маленьком сыночке Георге, живущем так долго без матери с бабушкой в городе Клайпеде. Линда за все это время не общалась с матерью — это очень опасно, все линии связи прослушиваются. Как они там? Здоров ли Георг? Как дела у мамы с ее больными
И еще, ее занимали мысли о Николае. Этот молодой мужчина жил с ней и жил в ее сердце. Он искренне к ней привязался, и она к нему тоже. Похоже, что они сложились как пара. Они решили объединить свои судьбы.
Николай занимается снабжением в какой-то воинской части, много времени уделяет своей работе, но работа эта не слишком-то его занимает. Решено, что они будут жить вместе, уедут отсюда. Может быть, домой к Николаю в подмосковный город Железнодорожный (этого хочет он), а может быть, к ней в Клайпеду (этого хочет она). А может быть, будут жить там и там.
Как он без нее? О чем думает? Не подозревает ли ее в чем-нибудь? Хотя вряд ли, он ведь совсем простой. Обыкновенный. Он снабженец, а не шпион какой-нибудь. Это и хорошо. Она полюбила Николая как юная глупышка, и это наполняло ее жизнь светом, светом, светом... и надеждой.
Уже под вечер в дверь ее палаты постучали.
«Наверно, это он, сотрудник разведки», — подумала Линда. Она очень хотела, чтобы это было так. От этой встречи многое зависело.
И вот он вошел к ней в палату. Обыденно, почти по-свойски. У сотрудников, наверное, всех спецслужб мира есть особенность: они входят в любую обстановку, в любое общество и сразу как бы сливаются с ним, словно давно жили здесь, работали, общались. Как будто покурить вышли и вот вернулись.
— Здравствуйте, Линда, — сказал он буднично и миролюбиво. — Вот вы какая красивая! Столько о вас наслышан!
Он взял стул, стоявший у стенки, и приставил его к кровати. Сумку, которую принес, придвинул к ногам.
— Так вы совсем здоровы! Выглядите прекрасно. Пора вставать, матушка, пора вставать, за дела браться. Хватит бока отлеживать, хватит.
Он сел, внимательно оглядел палату, представился.
— Меня зовут Игорь.
— Почему у вас русское имя? Насколько я понимаю, вы румын.
— Как вы догадываетесь, у меня несколько имен. На каждый случай — разное. Но Игорь — настоящее. Так меня звала моя покойная мама. Она была русская.
— Вот почему у вас такой блестящий русский.
— Еще и потому, что я окончил Ростовский университет. Я долго жил в России. Мы ведь до недавнего времени были одной страной, — он усмехнулся. — Свое имя я скрываю вынужденно, но вы ведь тоже здесь находитесь не под своим настоящим именем, не так ли? Впрочем, не будем об этом.
Как и у многих разведчиков, у него была усредненная, незапоминающаяся внешность. Ничего приметного: средний рост, правильные, но ничем не выделяющиеся черты лица, легкая худощавость, негромкий голос, русые волосы. Пройдет мимо — и нечего вспомнить.
У него спокойный, но твердый, уверенный взгляд.
«Наверно, он хороший разведчик», — подумала Линда.
Игорь поднял с пола сумку, поставил на колени,
— Зачем это, зачем? — замахала рукой Линда. — Что это вы, право, так много всего...
— Это чтобы вы поскорее поправлялись, вы нам очень нужны.
Последняя фраза резанула Линде сердце: ей совсем не хотелось быть «очень нужной» для грязной работы бесконечно чужой разведки. Известно ведь: там, где действуют спецслужбы, всегда стоит запах дерьма...
Потом он достал из нагрудного кармана конверт с деньгами, наклонился и подсунул его под подушку, под ее голову.
— А это за прошедший месяц и маленькая премия за ударную работу.
— Спасибо, я вам благодарна, — сказала Линда и закрыла глаза.
Он поерзал на стуле, как бы втерся в него, откинулся на спинку, принял удобную позу и спросил:
— Ну, так зачем мы вам понадобились, Линда?
И она сказала ему, что выполнила тот объем работы, который был обозначен в контракте. Теперь она хотела бы получить всю сумму, положенную ей по договору, и уехать домой. Ее ждет маленький сын и старенькая мама, за ними нужен уход. И она очень устала от нервотрепки...
Кроме того, она поведала Игорю и то, что за ней идет охота и у нее больше нет возможности работать в нормальных условиях. Она просила Игоря отпустить ее: она очень боится за свою жизнь. Тем более что она ранена...
Игорь какое-то время молчал. Потом он высказал то, что приготовил к встрече с ней. Умный, опытный разведчик, он не мог не догадываться заранее, о чем пойдет речь, о чем может просить его эта молодая, уставшая от убийств, перепуганная войной женщина. Конечно, о желании быть со своей семьей, с любимыми людьми, о стремлении скорее покончить со своей грязной работой, получить деньги и уехать...
Это так понятно по-человечески.
— Вы, Линда, оказались для нас сущим кладом. Вы — самый успешный наш работник. По результатам ваших рейдов в Тирасполе начался настоящий бунт. Люди оказались беззащитными перед вами, а власть и военные не смогли их защитить. Вы просто молодец. И мы, безусловно, пойдем вам навстречу.
Глаза Линды вспыхнули надеждой.
— Но не сразу, не сразу, — добавил он.
Игорь положил руку на краешек кровати и глянул на Линду с просящей, почти заискивающей улыбкой.
— Есть одно маленькое дельце. Мы бы очень хотели, чтобы вы его завершили. И тогда мы не будем возражать против досрочного прекращения контракта.
Линда отвернулась к стене. Она поняла: сейчас ее будут втягивать во что-то очень серьезное и опасное. Тело ее охватил ледяной холод. Таким ледяным бывает страх, смертельный страх. Она уже давно играла в прятки со смертью, а такие игры вырабатывают предчувствие опасности. Именно это чувство застучало молоточками в висках, заставило быстрее и сильнее биться сердце. Оно ей подсказало: если она откажется, то уже никогда не вернется домой. Сколько уже безвестных трупов на этой войне, найденных на пустынных обочинах безлюдных дорог! Она может стать одним из них. Она слишком много знает, ее нельзя отпускать обиженной.