Деяния святых Апостолов
Шрифт:
Глагол «приложились», «присоединились» в стихе 24 и в других (prostiphemi) стал для Луки почти специальным термином для обозначения роста церкви. Он дважды употребляет его, говоря о дне Пятидесятницы. Сначала — о трех тысячах, которые «присоединились в тот день» (2:41), а затем о том, что «Господь же ежедневно прилагал спасаемых к Церкви» (2:47). Далее он напишет, что «верующих же более и более присоединялось к Господу» (5:14), тогда как в Сирийской Антиохии «приложилось довольно народа к Господу» (11:24). Так, использование глагола prostiphemi привело знаменитого голландского богослова Авраама Купера (Abraham Kuyper) к предположению, что слово «prosthetics» означает миссионерство (хотя сегодня оно применяется к хирургическим операциям по пересадке конечностей и внутренних органов), поскольку оно относится к расширению церкви путем прибавления к ней новых членов. Герман Бавинк, однако, не считает этот термин подходящим, потому что в Новом Завете новых членов к церкви присоединяет Сам Господь (2:47), а не миссионеры [261] . Мы можем лишь добавить, что присоединение происходит не только к церкви, но и к Господу (11:24). Когда мы видим, что «Господь прилагается к Господу», когда Он является объектом и исполнителем, источником и целью процесса благовестия, нам следует покаяться в своем эгоцентризме и самонадеянности по отношению к концепциям христианской миссии.
261
См.: Дж. X. Бавинк, «Введение в миссионерскую науку». — J. H. Bavinck, An Introduction to the Science of Missions, 1954 r.
в. Греческая миссия укрепляется Савлом (11:25—26)
Потом Варнава пошел в Таре искать Савла (25), потому что Таре был родным городом Савла и туда его отправили иерусалимские верующие, когда ему угрожала опасность (9:28–30). Это было за восемь или девять лет до описываемых событий. Чем Павел занимался все это время, мы не знаем, хотя в своих Посланиях к Галатам он, похоже, говорит, что в то время проповедовал в Сирии и Киликии (Гал. 1:21 и дал.). Некоторые толкователи предполагают, что именно в этот период он сильно пострадал от преследований, о которых говорил позже (2 Кор. 11:23 и дал.), и был отвергнут собственной семьей (Флп. 3:8).
Нельзя не восхищаться талантом стратега и смирением Варнавы в его желании разделить свое служение с Савлом. Он должен был знать о призвании Савла стать Апостолом язычников (9:15,27) и, возможно, именно обращение язычников в Антиохии заставило вспомнить о Савле. Как бы то ни было, Варнава… нашед его, привел в Антиохию. И затем целый год собирались они в церкви, чьи члены был молодыми и неопытными верующими, и учили немалое число людей (26а).
Они, по–видимому, говорили новообращенным о Христе, о значении Его жизни, смерти, воскресения, вознесения, дара Духа, о настоящем Его правлении и будущем пришествии. Благодаря тому, что имя «Христос» не сходило с их уст, ученики в Антиохии в первый раз стали называться Христианами (266). До сих пор Лука называл их «учениками» (6:1), «святыми» (9:13), «братьями» (1:16; 9:30), «верующими» (10:45), «спасаемыми» (2:47) и «последующими сему учению» (9:2). Скорее всего, неверующая публика Антиохии, известная своим остроумием и любовью к прозвищам, предположив, что «Христос» больше имя собственное, чем титул (Христос или Мессия), изобрела этот эпитет Christianoi. Это слово, видимо, звучало в их устах скорее фамильярно и шутливо, чем насмешливо. Поначалу, впрочем, это определение не прижилось, поскольку в Новом Завете оно встречается лишь дважды (Деяния 26:28 и 1 Петра 4:16) и просто подчеркивает христоцентричный характер этого учения. Поскольку словообразование имело сходство с образованием Herodianoi (иродиане) и Kaisarianoi (люди цезаря), оно выделяло учеников из среды остальных людей как последователей и слуг Христа.
г. Греческая миссия подтверждает свою веру делами (11:27–30)
В те дни, говорит Лука, пришли из Иерусалима в Антиохию пророки (27). И один из них, по имени Лгав, встав предвозвестил Духом, что по всей вселенной будет великий голод (oikoumene, в этом стихе «вселенная», или «обитаемая земля» всегда рассматривалась как нечто, соответствующее империи). Лука прибавляет в своем повествовании: который и был при кесаре Клавдии (28). Клавдий правил с 41 по 54 гг., но историки не отметили «свирепого и всемирного голода» (НАБ) в тот период. Поэтому Ф. Ф. Брюс предлагает более общее выражение «серьезные трудности с обеспечением продовольствием» (АВ), прибавляя, что этот период «действительно был отмечен повторявшимся неурожаем и сильным голодом в различных частях империи» [262] . Иосиф, например, писал о «большом голоде» в Иудее во время правления Клавдия, так что «многие жители умирали от недостатка в съестных припасах», хотя царица Елена [263] покупала и раздавала населению Иудеи огромное количество хлеба и сушеных фиников [264] .
262
Брюс, «Греческий», с. 239; «Английский», с. 243.
263
Царица Адиабены. — Прим. перев.
264
Иосиф, «Древности», ХХ.2.5–6; ср.: ХХ.5.2.
Автора, однако, более волнует не исполнение пророчества Агава, а решение Антиохийской церкви. Ибо тогда ученики положили, каждый по достатку своему, послать пособие братиям, живущим в Иудее (29). Более того, их решение было приведено в действие. Они так и сделали, пославши собранное к пресвитерам чрез Варнаву и Савла (30), которые, послужив проповедниками и учителями, теперь рады были послужить в качестве социальных работников.
Второй визит Савла в Иерусалим, о котором рассказывает Лука, является (хотя не все ученые соглашаются с этим) тем вторым визитом Павла, о котором он сам упоминает в Послании к Галатам 2:1–10. Сходство поразительное. Он пишет, что отправился туда «с Варнавою», что ходил «по откровению» (т. е. по пророчеству Агава), что руководители назидали их, «чтобы мы помнили нищих», что «и старался я исполнять в точности», то есть в облегчении участи голодающих.
Естественно будет спросить, почему Иерусалимская церковь была настолько бедной, что ей потребовалась эта помощь. Может быть, причиной тому явилась их чрезвычайная щедрость, описанная Лукой в Деяниях 2 и 4? Как бы то ни было, теперь пришла очередь Антиохийской церкви проявить щедрость. Они послали, каждый по достатку своему (ср.: 2 Кор. 8:3), точно так же, как раньше иерусалимские верующие распределяли материальную помощь, «смотря по нужде каждого» (2:45; 4:35). Меня всегда интересовало, знал ли Маркс эти два отрывка, не отметил ли их в своем уме. Ибо в своей знаменитой «Критике Готской программы» (1875 год), критике объединенной политики двух движений германского социализма, он призвал их к более радикальным действиям, чтобы общество могло «написать на своих знаменах: от каждого по способностям, каждому по потребностям» [265] .
265
«Карл Маркс: Избранное», ред. Давид Маклеллан. — Karl Marx: Selected Writing, ed. David McLellan (OUP), p. 564–569.
Какими бы ни были наши политические и экономические убеждения, такое умение свести воедино возможности, с одной стороны, и потребности, с другой, относится к области чисто библейских принципов. Эти принципы и должны руководить семьей Божьей. Не случайно иерусалимские получатели антиохийской помощи названы «братиями» (29). Но еще важнее то, что это братство, или семья, включает в себя и еврейских, и языческих верующих и что их братство было утверждено конкретными взаимоотношениями между этими двумя церквами. Иерусалимская церковь отправила в Антиохию Варнаву; теперь церковь в Антиохии отправила Варнаву с Савлом обратно в Иерусалим с пожертвованиями. Эта помощь голодающим предвосхитила тот сбор, который позже организует Павел, когда благополучные греческие церкви Македонии и Ахайи внесут свой вклад в помощь нуждающимся церквам Иудеи (2 Кор. 8 — 9). Эта помощь имела большое значение для Павла. Она символизировала собой их иудео–языческую солидарность во Христе, «ибо если язычники сделались участниками в их духовном, то должны и им послужить в телесном» (Рим. 15:27).
2. Оппозиция: церковь в Иерусалиме (12:1–25)
Лука рассказал нам об одном чудесном обращении за другим — три тысячи уверовавших в день Пятидесятницы, самаритяне, ефиопский евнух, Савл Тарсянин, сотник–язычник Корнилий и многонациональная толпа в Антиохии. Божье слово распространялось все шире и шире. Теперь Лука готов рассказать о первом миссионерском путешествии. Но сначала мы узнаем о трагической смерти Иакова и тюремном заключении Петра, двух Апостолов и руководителей Иерусалимской церкви. Ирод Агриппа I был тираном, на котором лежит ответственность за этот двойной удар, нанесенный Божьей Церкви. В то время эта атака, должно быть, показалась серьезным кризисом, хотя Лука продолжает повествование рассказом об освобождении Петра через чудесное вмешательство Бога. Так здесь противопоставлены друг другу разрушительная сила Ирода и спасающая сила Бога. На протяжении всей истории церкви раскачивался маятник — между расширением церкви и ее оппозицией, между ростом Церкви и ее сокращением, ее продвижением и отступлением, склоняясь то в одну, то в другую сторону. Но наряду с этим росла непреклонная уверенность в том, что даже силы смерти и ада никогда не смогут победить в борьбе против Божьей Церкви, поскольку она стоит на твердом каменном основании.
Ирод Агриппа I был внуком Агриппы Великого. Он унаследовал определенные черты характера своего деда, и когда императоры Клавдий и Калигула друг за другом отдали ему некоторые Палестинские территории, его царство стало таким же обширным, как и царство его деда.
а. Заговор Ирода (12:1—4)
В то время (Лука намеренно не дает точных дат, а ученые спорят о хронологии событий, записанных в Деяниях 10 — 12) царь Ирод (Лука употребляет именно тот титул, который император Калигула дал царю) поднял руки на некоторых из принадлежащих к церкви, чтобы сделать им зло (1). Ирод наверняка был хорошо информирован об Иисусе и Его последователях, так как его дядя Ирод Антипа знал и допрашивал Иисуса (Лк. 23:7 и дал.; Деян. 4:27). Он также хотел сохранить римский мир в Палестине, а потому страшился всего того, что могло нарушить этот покой. Его попытки войти в доверие к иудеям вполне соответствовали его политике (а иудеи, естественно, презирали его за римское воспитание и едомское происхождение), он старательно соблюдал все законы, а теперь стал гнать церковь. Поэтому он и убил Иакова, брата Иоаннова, мечем (2), или «обезглавил» его (НАБ). Иисус предупредил и Иакова, и Иоанна, просивших лучшие места в Его Царстве, что им придется испить из Его чаши и разделить Его крещение (Мк. 10:38–39), то есть, участвовать в Его страданиях. Но к тайне Божьего всеведения относится тот факт, что участие в страданиях означало для Иакова казнь, а для Иоанна — ссылку (Отк. 1:9). Петр пока избежал участи Иакова, хотя Ирод планировал казнить и его. Ибо видя же, что это приятно Иудеям, вслед за тем взял и Петра, — тогда были дни опресноков (3). Эти «дни опресноков» шли непосредственно за Пасхой, во время которой по иудейскому закону нельзя было ни судить, ни казнить. Поэтому, задержав его, Ирод посадил в темницу Апостола, возможно, в Антониеву башню в северо–западном углу территории храма, и приказал четырем четверицам воинов (максимальные меры, направленные на обеспечение охраны заключенного) стеречь его посменно, по шесть часов на каждую стражу и, возможно, по три часа в ночную стражу. Намереваясь после Пасхи вывести его к народу, т. е., говоря современным языком, намереваясь устроить показательный суд, Ирод после суда хотел публично казнить Петра.