Дежурный по континенту
Шрифт:
– Ну, вы к нему несправедливы. Он разве виноват в том, что его источник скоропостижно скончался?
– Результата нет – значит, виноват. Он в военной разведке работает, а не в кассе взаимопомощи.
– Но как же?..
– Должен был предусмотреть.
– Но разве все предусмотришь?
– На том наша служба, сынок, построена. Это у смежников, если вербовка сорвалась, можно руками развести, сослаться на непредвиденные обстоятельства – и тебя простят, сопли утрут, по головке погладят, да ещё конфетку дадут, чтобы не плакал. У нас должен быть стопроценный результат. И только
Бурлак принялся за пиво.
– А у вас что, вербовки никогда не срывались? – спросил Иван.
– Срывались. Так я и огребал по-полной. А как иначе? Иначе никак.
– А Авксентьича есть, чем за афедрон брать?
– Есть.
– У вас что, на всех жителей этого континента компромат припасен?
– На всех, Ваня. Я же теперь дежурный по континенту. Хотел я отсидеться на берегу океана, побыть неприметным пенсионером – да вот тебя повстречал на свою беду.
– Не смешите. Какой из вас пенсионер? Вы сами-то себя представляете сидящим с удочкой на берегу?
– Смотря чего на берегу. С удочкой, не с удочкой… Нет, с удочкой не представляю. Только со стаканом. А это, пожалуй, мысль. Эй, камареро! Подбеги к нам, братец. Надо, Ваня, выпить стаканчик за упокой души коллеги, как ты думаешь?
– Хорошо его знали?
– Сталкивались. Неплохой был мужик. Хоть и сволочь, как все они. Сучонку моему разок рыло начистил.
– Что это за сучонок?
– Заместитель у меня был такой. Тебя, кстати, курировал.
Бурлак заказал подошедшему официанту бутылку Rey Sol Anejo из голубой агавы и энчиладос с острым сыром и сладко потянулся.
– Стучал на меня как юный пионер в жестяной барабан. А я с ним ничего поделать не мог. У него близкий родственник был в Генштабе. Тоже сука редкостная.
– Он что же, до сих пор там вместо вас? – Иван кивнул в сторону улицы Хосе Васконселоса, где размещалось российское посольство.
– Вот ему! – Бурлак сделал неприличный жест. – Володя говорит, отозвали его. И поставили жирный крест на карьере разведчика.
– За что?
– За то, что диппаспорт потерял по пьяни. И никакой высокопоставленный родственник ему не поможет.
– Неужели за потерю паспорта такое суровое наказание?
– Когда как.
– А отчего это зависит?
– Что?
– Степень наказания.
– От того, в какой форме резидент преподнесёт это в своем рапорте. А я уж с сучонком-то расстарался, можешь мне поверить на слово.
Официант принёс текилу и стаканы. Открыв бутылку, он нагнул её над стаканом Бурлака. Владимир Николаевич положил сверху на бутылочное горлышко тяжёлую ладонь и не отпускал, пока стакан не наполнился как надо. Камареро оказался понятливым парнем: наливая Ивану, он его тоже не обидел.
– Ну что, брат Ваня, - сказал Бурлак. – Помянем коллегу?
– Помянем, - отозвался Иван.
– Ты хоть понимаешь, что мы с тобой завтра-послезавтра попрёмся в ту же самую жопу, где покойник схлопотал себе в потроха килограмм свинца?
– Понимаю.
– А что мы можем то же самое схлопотать вслед за ним – понимаешь?
– Из чего вы исходите?
– Из здравого смысла.
– Владимир Николаевич, - сказал Иван. – Давайте рассуждать здраво.
– Ну, давай, попробуем, - сказал Бурлак, любуясь переливами света в наполненном благородным напитком стакане.
– Вы всё бросили, сбежали хрен знает куда. Так?
– Так.
– Я всё бросил, сбежал хрен знает куда. Так?
– Так.
– Вдруг мы с вами хрен знает где встречаемся нос к носу. Вам нужны деньги. Они у меня есть. Мне нужна квалифицированная помощь. Вы – единственный человек на свете, который может мне её оказать.
– Ты хочешь сказать, что с позиции здравого смысла такое не могло произойти?
– Наоборот. Именно с позиции здравого смысла всё произошедшее выстраивается в одну очень логическую цепочку.
– То есть всё подстроено некими высшими силами? Так, что ли?
– Да, - сказал Иван и посмотрел на Бурлака сквозь свой стакан. – И из этого следует, что у нас с вами всё получится.
– Что ж… За это мы выпьем по-второй. А первую – давай все-таки за смежника. В его судьбе верхние ребята уж точно никак не поучаствовали.
Они выпили, и Бурлак наполнил стаканы по-новой.
– Хорошо бы ты оказался прав. Ну, за то чтобы у нас получилось. И вообще, дела, требующие интуитивного подхода, лучше делать не на трезвянку. Много, говоришь, денег папаша Ореза тебе оставил?
Глава 35. Пропащие резиденты
Подлец Крайтон очень удручил генерал-майора Петрова своим отказом с ним, как в старые добрые времена, на пару, по-товарищески, отобедать. А учитывая то, что приглашение, как обычно, исходило от русского резидента, а значит, подразумевалось это мероприятие провернуть за счёт российской резидентуры – отказ американца был Петрову странен.
Добро бы обиделся и не пошёл обедать с Крайтоном Петров: ведь опять! опять его человек погиб, да ещё какой человек: человечище!.. И ладно бы просто человечище. Человечище, в конце концов, любое смертно. Сколь ни тяжела потеря, однако с любой потерей можно примириться. А тут – ведь правая рука Эдуарда Авксентьича погибла смертью храбрых, отрезали ему его правую руку без наркоза коварные маньянские гангстеры и бросили куском кровавого мяса в вонючих пригородах своей столицы, и не на кого больше в этой жизни опереться главному представителю российской разведки в стране Маньяне!
А тут ещё американские резиденты, сытые негодяи, воротят носы и не желают, мазефакеры, преломить хлеба кусок с осиротевшим своим коллегой. Doing the grand, honcho halfdone [33] … Ну, не доставил я ему эту Агату. Но ведь сказал, где она находится. Он сам и виноват в том, что я ему её не доставил. Взял бы на себя труд разобраться с этим Бермудесом – была бы ему Агата в лучшем виде. Понимаю, что предвыборный год, что они там на своем Потомаке всего боятся, и всё же…
33
Крутого из себя строит, шишка недоделанная… (англ.)