Дэзи Фрэдмэн и Стэн Капенда
Шрифт:
В аэропорт Стэн прибыл ровно в 11 часов утра. Группа, вылетающих в Африку, была уже на месте. Он поприветствовал всех бойцов поднятой рукой и, вслед за этим, обнялся по очереди со своими старыми друзьями Алексоном, Ждано, Бэйкером и Эльсоном. Рида, Вчерашни и Шаберштейна Стэн сгреб своими большими руками в одну кучу. То же самое он сделал с МакКарни, Федотоффым, Балоботя и Черемхи. С остальными поздоровался за руку. Затем отошел с Ником на несколько шагов в сторону.
– Сейчас сюда прибудут Калоефф и еще некий Гаррис, которому поручено организаторами путешествия провести инструктаж, – быстро отрапортовал Джонсон.
– Понятно. В остальном все в порядке?
– Нет. Шестнадцать человек здесь. Двое не явились.
– Как так?
– У меня
– Это уже мне совсем не нравится. Дурной знак. Так. Кто эти двое?
– Бэн Левицки и Фил Харфлит. Молодые, но надежные ребята. Еще двое молодых здесь, двоих других нет. Я тебе о этих четверых говорил. Это мои люди. Я их очень хорошо знаю. Они не могли меня подвести. Иначе я бы и связываться с ними не стал. Ты понимаешь. Не знаю что и делать.
– Похоже, сделать мы уже ничего не сможем.
В этот момент к Капенде и Джонсону быстро подошли два человека, Калоефф и высокий, стройный, очень хорошо одетый, респектабельный джентльмен, представившийся как Хоуп Гаррис. Гаррис вел себя так, как будто он был Гулливером в стране лилипутов.
– Ваш верный и покорный слуга, – с издевкой, как показалось Стэну, сказал Гаррис, всем своим видом показывая, что является боссом и никому служить не собирается.
– Очень приятно, мистер Гаррис, – ответил Капенда, не представляясь.
Вслед за Гаррисом с Капендой и Джонсоном поздоровался Калоефф. После приветствия он передал Джонсону большую папку, в которой находилась пачка конвертов с банковскими пластиковыми карточками, пакет с документами и список заложников, с полным набором данных о них. Гаррис не стал тянуть время и сразу приступил к делу.
– В полете будете около четырнадцати-шестнадцати часов. На место прибываете, кажется, в 5 утра в тот же день когда и вылетели. Такая разница во времени. В Киншасе вас будет встречать наш человек по имени Юл Кабан, глава африканской группы, мой подчиненный. Он обрисует вам общую ситуацию происходящего, расскажет о самых последних новостях, о погоде на месте работы и обо всем прочем. Вместе с ним и в тот же день под видом специалистов-нефтянников вы вылетаете в Луанду. Там у нас есть друзья, союзники, купленные люди и еще кое-кто. С местными властями и руководством нефтедобывающей компании одного из береговых месторождений относительно вас есть договоренность. В Луанде вас тоже будут ждать. Кто руководители этой компании вам знать не нужно. Вы с ними встречаться все равно не будете и ни на какое месторождение не поедете под предлогом того, что после долгого перелета вам нужен длительный отдых. Но и отдыхать вы не будете. Кабан вас переправит к границе района, занятого сепаратистами. На границе вас уже ждут еще четыре человека. Это Чунка, Майкл Сависски, Берт Рэд и Аркади Харт, которые поступают в ваше полное распоряжение. Кроме них в приграничной зоне будут другие наши помощники, которые также окажут вам всяческое содействие консультациями и тому подобным, а если понадобится и фактическими действиями.
Гаррис растегнул пуговицу пиджака и сунул левую руку в карман брюк.
– В приграничном районе уже все готово для переброски на место операции: оружие, беоприпасы, обмундирование и оборудование, медикаменты, рации, продовольствие, подробные карты, а также шифры для переговоров по радио. Когда прибудут вертолеты вам скажет Кабан. Он вообще обладает всей информацией и постоянно контактирует с нами, ожидая новых указаний. Кабан подробно расскажет вам о всей технической стороне дела. На месте, то есть в районе, куда вас забросят, действуйте уже по обстоятельствам. В эфир не выходите. Только в самом крайнем случае. Когда заложники будут у вас, вызывайте вертолеты. Экипажи те же самые. Вашего сигнала будут ждать каждую минуту. Кабан хотя и не полетит с вами на место операции, но обязан, по выработанным нашим руководством инструкциям, выполнять все ваши приказания. В его руках очень многое и он все сделает так, как надо, как вы ему скажите. У него связи и соответствующие полномочия. Так что в случае возникновения любых проблем обращайтесь
– Спасибо! Все предельно ясно. А вот этот Кабан. От него, как вы говорите, очень многое зависит. Нельзя ли для пользы дела узнать о личных и деловых качествах этого человека немного поподробнее.
– А на кой черт о нем еще говорить? Сами все увидете. Хотя о чем я? Если для пользы дела, пожалуйста. Он хороший организатор самого низшего звена и ответственный исполнитель, только чрезмерно медлителен, его чуть ли не пинками подгонять надо, болеет кретиничной восторженностью и немного глуповат. Страдает к тому же еще и звездной болезнью, так сказать, считая всех кроме себя какой-то мелочью, – лицо Гарриса исказила гадливая улыбка. – Это ж надо, на дверях своего кабинета укрепил фундаментальную бронзовую доску с отлитыми на ней именем, какими-то надуманными титулами и временем приема посетителей, совсем как на стене берлинского вокзала времен гитлеровской Германии, где с точностью до минуты указывалось об отправлении и прибытии пассажирских поездов. У немцев это должно было свидетельствовать о точности, незыблимости и вечности германских порядков, в том числе и железнодорожных, а у Кабана, по словам автора текста на доске, о такой же вечности его начальственного положения и достоинствах личности. Посетителей, правда, у него не бывает. Ну, не дурак ли? А в общем-то он милый парень. Мы зовем его Папуасом за его вьющиеся на голове волосы. Уж очень он похож по своей внешности и примитивному характеру на коренного жителя Полинезии, не в обиду аборигенам будет сказано. Да и сам он эту кличку часто оправдывает придурочным стишком, который любит декламировать при женщинах: «Я жажду крови, я жажду мяса. Во мне бушует кровь папуаса».
Стэн вытянул лицо.
– Вас что-то смущает? – спросил Гаррис, внимательно посмотрев на Капенду.
– Против крови папуаса и животных наклонностей этого Кабана я ничего не имею, но для нашей операции нужно ли нам его самолюбование? – возразил Стэн.
– Ну что вы! Все, что я сказал – лишь для поднятия настроения и не больше. Шутка! И кто из нас свободен от себялюбия?
– Да, мы едем так далеко для того, чтобы пошутить! Все больше вопросов нет. Благодарю за исчерпывающую информацию, – заявил Стэн каменным голосом.
– Желаю успеха! – Гаррис широко улыбнулся, показав две золотые фиксы на верхнем ряде зубов, которые никак не вязались с его изысканной прической, элегантностью и респектабельностью английского лорда.
Через два часа группа Капенды села в самолет с тем, чтобы рано утром прибыть в Африку. Стэн приказал всем как следует отдохнуть во время длительного рейса, заметив, что на месте для расслабления времени не будет совсем. Начальная стадия операции началась.
Глава III. На месте действия. Первая потеря.
После многочасового перелета группа Капенды на рассвете прибыла в аэропорт столицы Заира Киншасу. Сразу же после таможенного контроля к Стэну уверенной походкой подошел крупный, очень упитанный и рыхлый человек, с большим животом и жирными ляшками, перетершими, вероятно, за жизнь их хозяина очень много десятков пар брюк. На ногах подошедшего носков не было, а только большие сандалеты со смятыми задниками. Желтые трехслойные ногти больших пальцев его ног торчали в разные стороны. О близорукости незнакомца свидетельствовали большие роговые очки, каким-то чудом удерживавшиеся на маленьком носу. Густые, кучерявые и черные с проседью волосы незнакомого человека начинали расти в пяти сантиметрах от бровей. Борода, как и волосы головы, завивалась мелкими колечками. Лицо джентльмена заливал пот. Вся рубашка также от пота была совершенно мокрой. Одежда кучерявого господина, вроде бы, была чистой, но какой-то замызганной, такой же как и ее владелец. Создавалось впечатление, что вот-вот от тела мужчины пахнет кислятиной и несвежестью или даже смрадом. Однако, к удивлению, этого не происходило. Уверенность, с которой человек подошел именно к начальнику группы, свидетельствовала о том, что он знал Стэна в лицо, хотя Капенда его видел впервые. Человек был нетрезв.