Дхана и иные миры
Шрифт:
— Они почти все невиноваты, а ведь убивают!
На окраине деревни трое солдат вражеской армии похоже собрались устроить казнь четвёртого, лежащего связанным с кляпом во рту. На хлопанье крыльев никто не обратил внимания, и мы со всеми удобствами расположились на крыше соседнего коровника. Радек приспособил винтовку.
— Смотри, бей только в голову! — прошептала я. — Через минуту всё было кончено.
— Ну и чего же ты теперь собираешься делать со спасённым?
— А сколько у тебя осталось патронов, — задала я встречный вопрос. Радек похлопал по карманам и извлёк последний рожок.
— Вот — десяток, да ещё в винтовке — три.
— Значит
У Радека от удивления отвисла челюсть, а руки так и вцепились в свою родимую, любимую.
— Да возьмём мы её, возьмём, … на обратном пути, … если живы будем.
Пока Радек прятал винтовку, я спрыгнула с крыши и подошла к спасённому. — Обычный мальчик, тёмненький, безусый. Он с испугом поднял на меня глаза, — и тут же расслабился.
— А не сможем мы, так Роза подберёт! Знаешь же, как она всё чувствует. И сейчас, небось, за нами подглядывает!
5 — 4 лет дкс (конец войны)
Из дневника Розы.
Военные годы.
Я, конечно, нашла записки Любы и Радека под той самой крышей, где они их оставили. Нашла и знаменитую винтовку…, но оставила её на прежнем месте, как предмет уже весьма бесполезный. Впрочем, случилось это через целых пять лет. И не потому, что так уж трудно было всё это отыскать, а потому, что очень много дел свалилось на мои плечи в эти трудные годы. Итак, по порядку:
В то время, как Радек и Люба азартно уничтожали врага, я была в отчаянии, так как понимала, что их комариные укусы не способны остановить огромную армию, и что армия эта неминуемо пройдёт прямо по территории нашего госпитального городка.
Мысленно я следила за каждым их подвигом, переживала за них. Но радость от их удач смешивалась с болью от жестокости их деяний. Я понимала, что магия числа два всё более захватывает их, делая в чём-то похожими на колдуна УЫЫ. Тем временем, я готовилась рожать свою вторую дочурку — мою любимицу Валентину. И вот она родилась. Мой безногий Петруха прыгал от радости на своём баллоне и кричал «браво, бис», — я так поняла, что рожать мне и рожать на бис до конца дней моих….
Люба и Радек, как нарочно, выбрали этот момент для внедрения в чуждую армию для террористической деятельности. Они просто сошли с ума!!! Радек хоть немного знал маразийский язык, побывав в армии. Люба же — ни слова… Но, как ни странно, им везло. Гипнотизируя всех подряд, они благополучно внедрились, затем ночью проникли к командиру и тихо его убили. Вот тут-то и кончилось их везение. Оказывается, их с самого начала «вёл» зам. ком. армии, сам неплохой телепат. И цель его — была избавление от командира, сидевшего, что называется, «у него в печёнках». Кроме того, он мог гордиться, что лично обезвредил трёх опасных террористов — Любу, Радека и спасённого ими солдата, работавшего с ними в одной команде. Осталось только провести показательную казнь… Но сорвалось, из-за мелочи — маленького серого колечка на пальце Радека, с неразборчивой вязью букв по ободку.
— Что это? — спросил зам. ком. у своего специалиста по запутанным делам.
— Это означает, что мы поймали людей Саида, и казнить их не в нашей власти… Грузим их в спец. вагон с ментальной защитой и отправляем в центр, там разберутся…
Так я потеряла мысленный контакт с Любой и Радеком, но, хотя бы знала, что они живы.
Итак, ситуация: я кормлю грудью маленькую Валю, Петруха упрыгал по делам госпиталя. Я, кажется, уже писала, что после свадебной ночи, когда мы с Петей реально летали по комнате, Петруха вознамерился и далее летать в поднебесье, аки птица, но не вышло. Взлетал он максимум на метр, затем плюхался вниз. Набил множество шишек, пока не нашли для него старый автомобильный баллон от трактора. Вот на нём он и приловчился прыгать… Соседские ребятишки дразнили его «деда плюх». Почему «деда», да потому, что волосы моего любимого от всех переживаний совсем поседели… Да, так вот, кормлю я, значит, Валюшку, Петруха мой упрыгал…, а годовалая Полина — одна в кроватке. Слышу, о чём-то она с кем-то разговаривает и смеётся, и этот кто-то ей тоненьким голоском что-то отвечает, а она опять — «Ха-ха-ха-ха!»
Кто это там у нас в гостях? Кладу Валюшку и тихонько заглядываю в соседнюю комнату. Сначала я увидела только смеющуюся Полину, летающую по комнате из угла в угол. Затем присмотрелась и разглядела двух призрачных человечков, играющих моей Полиной, как мячиком. На первом, физическом плане, человечки были не видны, но на втором и третьем явно просматривались, и Полинка, похоже, их отлично видела. Вот ведь шалуны.
Вошла в комнату. Они остановились. Смотрят настороженно.
— Да играйте, играйте. Я мешать не буду. Села на кресло и задумалась. Какая здесь может быть замечательная жизнь, а тут какие-то войны. Человечки наигрались с Полинкой, та уже зевать начала…
— Хватит, — говорю, — подтолкните её к постели, пусть теперь поспит. Откуда вы, мои хорошие и весёлые.
— А мы, — отвечают, — всегда здесь жили. Но раньше люди глазастые были, нас видели, называли домовыми, лешими, а теперь почти все слепые. Вот только вы с дочуркой нас видите, с Вами играть интересно.
— Хорошо, — говорю, — с вами. Но недолго нам осталось играть. Идут сюда люди нехорошие, всех нас убьют или угонят… Вас-то они не заметят, а нам от них не скрыться. Будь я одна, превратилась бы в собаку и убежала бы от них… А так, куда мне со всем семейством и с остальными моими подопечными.
— А это, — говорят. — для нас не проблема. Мы давно шутки шутим, да дороги путаем. Сделаем так, что не найдут к вам дорогу люди нехорошие, — мимо пройдут.
— Спасибо, — говорю, — милые. Век буду помнить и детям своим завещаю играть с вами и вас любить. Но ведь госпиталь наш такой не один на Земле. Да вы ведь сами знаете нашу примету — соединение четырёх, да четверную магию против плохих людей. Мест этих много на Земле и всем им угрожает беда неминучая. Спасли бы вы уж всех нас, тогда по всей Земле вам будут благодарны и обижать вас никто не будет.
— Это, — говорят, — не обещаем. Попробуем связаться с нашими родственниками, может, и помогут…
Не верилось мне в могущество этих маленьких, но в отчаянии хватаешься за соломинку. Был день, и была ночь, и ещё один день, когда гулом наполнился воздух вокруг. То шла, ехала, ползла армия врага. Казалось, ползла она прямо по нашим домам. Стены тряслись от рёва моторов. По моему приказу, все сидели по домам, молчали и, даже, думать я им запретила. Так и прошла безглазая армия мимо и нас не заметила… Говорят, и другие центры также выжили…