Диалог в ходе эксперимента
Шрифт:
— А эти… которые исповедуют Иегову?
— Эти неверные для всех. Им достаётся со всех сторон.
— Почему?
— Ты Новый завет уже освоил или ещё Ветхий мусолишь?
— Новый только начал. От Матфея.
— Ну вот. Прочитаешь Новый завет — поймёшь. Они же Христа распяли!
— Это сделали римляне!
— Это сделали иудеи руками римлян…
— Есть такая версия… Я читал об этом. У Булгакова, Михаила Афанасьевича.
— Ну, слава богу, хоть так!
— Между прочим, он тебя совсем
— Знаю, знаю. Хороший писатель. И заметь — никаких рожек, копыт и прочих нелепых выдумок.
— Да, пожалуй, я тут немного переборщил. Но мы отвлеклись. Что ты ещё видел кроме Крестового похода?
— Да. собственно, ничего другого. Везде один сплошной Крестовый поход. Это ведь не только освобождение Гроба Господня. Это и обращение в христианство язычников, и война с еретиками. Крестовый поход идёт по всей Европе и даже за её пределами.
— Получается, что верить заставляют насильно…
— Огнём и мечом.
— Насилие вместо убеждения! Хороши проповедники…
— Ты ждал другого?
— Да. Но я оптимист и верю в будущее.
— Веришь, ибо абсурдно?
— Не придирайся к словам… Скажи, но ведь кроме кровопролития люди чем-то заняты, что-то создают?
— Кое-что. Строят храмы… Уже создан первый университет.
— Вот видишь! Я думаю, у них ещё всё впереди.
— Ты имеешь в виду образование?
— Не только! Расцветут науки, искусства…
— Создадут новое оружие, усовершенствуют орудия пыток… Разве не интересно посмотреть, как будет корчиться человек, если его… Но наука не стоит на месте. Так что я даже и фантазировать не буду.
— Да ради бога. Наука тут ни при чём.
Наука — инструмент познания природы. Математика, философия, медицина…
— Да, ещё вспомнил! Про любознательность и изобретательность… Один сиракузский тиран попросил медника сделать из меди полую фигуру быка в натуральный рост. Потом приказал этому меднику залезть в его собственное творение…
— Зачем?
— Тиран был очень любознательный. Ему хотелось услышать, как будет мычать этот бык, когда под ним разведут огонь…
— Но там ведь был этот медник!
— Вот именно. На нём первом тиран удовлетворил своё любопытство.
— Однако ты циник.
— Ну-ну! Я просто Чёрт. А потом — столько времени провести среди твоих сапиенсов и не стать циником…
— Бедняга! Тебе скоро предстоит с ними новое свидание. Не надоело?
— Нет, о чём ты! Каждый раз столько нового…
— Кстати, университет, о котором ты говорил, он где?
— В Болонье, на севере Италии.
— У тебя нет какого-нибудь атласа? Я хочу посмотреть на карту.
— Атласов сапиенсы ещё не создали. Руки не дошли. Заняты оружием и орудиями пыток.
— Ладно тебе. А храмы кто строит?
— Ну, храмы — это святое. Вера без них не может.
— Это кто такие?
— Еретики. Их много. Манихеяне, например. Говорят: «Кто работает, тот молится».
— Мудрые слова.
— Конечно, иначе их не посылали бы на костёр.
— Я смотрю, без костров они не могyт.
— На кого ты гневаешься? Саморазвитие ведь…
«Слепые»
— Ну, здравствуй! Долго же ты отсутствовал…
— «На полпути земного бытия, утратив след, вступил я в лес дремучий»…
— Очередная цитата, полагаю. Или ты и в самом деле заблудился?
— Нет, это из Данте. Божественная комедия. Часть 1. Ад. Большой поэт. Они с Вергилием — это его чичероне — бродили по аду…
— Что ты несёшь! Где ты видел ад?
— На Земле. То, что там творится, иначе, как адом, не назовёшь. Но Данте придумал свой, и они решили обойти его, посмотреть, как мучаются грешники. Ну, я к ним присоединился — мне же интересно, всё-таки это моя епархия.
— Интересно, что он придумал для грешников? Что-нибудь новенькое, до чего люди ещё не дошли на практике?
— Практически нет. Просто все мучения, какие он знал, он сделал вечными!
— Да, у них это страшилка такая — вечность…
— Осторожно — сленг.
— Виноват… Но всё-таки, что изменилось на Земле?
— Очень многое. Два ключевых слова: Ренессанс и инквизиция. Целое созвездие поэтов, художников, скульпторов. учёных. Один Леонардо чего cтоит! Рафаэль, Микельанджело… А рядом с ними — Торквемада, глава Святой инквизиции.
— Это ещё что?
— Это такое Министерство страха. Его создал один ревностный доминиканец, бывший духовник испанской королевы Изабеллы. Все в ужасе, даже монархи. У Торквемады — целая армия инквизиторов, написаны трактаты по систематизации разных прегрешений и способов искоренения ересей…
— А ты говоришь — Данте…
— Данте — поэт. Зато Торквемада…
— Ладно, чёрт с ним, С Торквемадой…
— Нет уж, я не с ним…
— Не придирайся к словам. Но всё же науки, искусства процветают, как я понял?
— Конечно. Вот выяснилось, что Земля имеет форму шара и вертится вокруг Солнца…
— Слава богу!
— В том-то и дело, что не слава богу! Напротив, это всё козни дьявола — шарообразная земля и гелиоцентрическая система. За эти открытия многие уже поплатились…
— Инквизиция?
— Она самая. Галилей посидел в темнице и отрёкся. А Джордано Бруно отрекаться не стал, и его сожгли…
— Ах ты, боже мой! Опять костёр.
— Но вообще-то учёные — не главная забота инквизиции. Их, учёных умников, не так уж и много. Так что в основном инквизиция сейчас занята охотой на ведьм.