Диамант

Ёшкин Котэ

— Ты такой заботливый, — Людмила Ивановна ласково провела кончиками пальцев по плечу Вадима, когда тот склонился над ней, чтобы снять с нее босоножки.

— Я буду здесь рядом на палубе, звони, если что-то понадобится, тотчас примчусь, — улыбнулся он ей в ответ.

Людмила Ивановна томно прикрыла глаза и кивнула головой — конечно, удерживать парня возле себя не имело никакого смысла, она все равно собиралась подремать на свежем воздухе.

— Принеси мне, пожалуйста, легкое покрывало из каюты, и можешь быть свободен, — попросила Людмила Ивановна и махнула рукой, где

по ее предположению должно было находиться лицо Вадима, чтобы теперь прикоснуться к его щеке. Но промахнулась…

Свою новую знакомую Вадим заметил сразу, как только укрыл Людмилу Ивановну принесенным покрывалом и отошел от нее. Приближаться к женщине он не стал, чтобы не выглядеть в ее глазах навязчивым. Привалившись к перилам, он наблюдал за ней из-под опущенных век, делая вид, что его интересует лишь струящаяся вода за бортом. До обеда было еще довольно далеко, приходилось стоять в расслабленной позе и вот так рассматривать разношерстную публику, собравшуюся на яхте. Ни одного знакомого лица, не считая Ольги, чтобы ненавязчиво выспросить все про игру за накрытыми зеленым сукном столами в баре. Впрочем, куда он торопился? Совершенно не нужно гнать коней. Всему свое время. Но с другой стороны, стоять и пялиться на публику и струящуюся воду за бортом довольно скучное занятие — хотелось в Париж и убивать, то есть все и сразу.

Ольга сидела в компании плохо одетых мужчин. Теперь Вадим прекрасно разбирался, сказывалась наука Людмилы Ивановны, что джинсы и футболки, что были одеты на них, куплены на рынке, не в бутиках однозначно. Ему показалось, что спутники его новой знакомой были немолоды, точнее они были не очень старые, по крайней мере, по возрасту не должны быть старше Ольги, а, скорее всего, ровесники ее, но та выглядела гораздо лучше их, ухоженней, а от этого казалась моложе. Похоже на то, что с его Людмилой Ивановной Ольга была примерно одного возраста, то есть дама под сорок, решил Вадим, продолжая наблюдать за женщиной. Все равно делать было нечего, как только строить догадки.

Оглядевшись по сторонам, Вадим попытался найти взглядом такую же скучающую одинокую личность, как он, тогда непременно познакомился и нашел тему для разговора, будь то женщина или мужчина, без разницы.

— Идите к нам! — неожиданно позвала его Ольга и помахала рукой, чтобы он ни на секунду не усомнился, что это обращаются именно к нему.

Не спеша, делая вид, что ему и одному было вполне комфортно, Вадим приблизился к компании.

— Берите стул и присаживайтесь за наш столик, — предложила Ольга. — Мы тут проводим дегустацию виски, изготовленного в домашних условиях. Присоединяйтесь.

— Я не пью с утра пораньше, — поморщился Вадим. Он не любил и никогда даже не пробовал домашние настойки, наливки и любой другой алкоголь, приготовленный кустарным образом. Интересоваться мнением по поводу их сомнительного качества — это не к нему.

— А кто тут пьет? — заразительно рассмеялась Ольга, и ее поддержал нестройный хор голосов мужчин. — У нас на всех всего-то чуток, исключительно для пробы. Как в лучших домах Лондона и Парижа, у нас никто не неволит — не хотите не пейте, а пригубить и высказать свое мнение все же стоит. Человек старался.

— Настоян на настоящем самогоне, не подделка и не туфта какая-нибудь, — один из мужчин налил в крошечную рюмку «виски» из обычной пластиковой бутылки из-под минералки.

«Шестьсот грамм у них, — отметил про себя Вадим, — а не четушка».

Из вежливости он поднес рюмку к губам, слегка смочил их, почмокал, делая вид, что пытается разобраться со вкусом и… неожиданно для себя все выпил.

— Еще можно? — попросил он, протягивая пустую рюмку мужчине, который разглагольствовал по поводу домашнего виски. Вадим решил, что он как раз и есть тот человек, который старался.

— Понравилось? — мужчина не скрывал видимого удовольствия.

— Неожиданно, — согласился Вадим. — Никакого запаха и привкуса самогона, это раз, два, я хоть и не большой знаток и любитель крепких напитков, но настоящий виски, мне казалось, от поддельного всегда смогу отличить. А тут не смог. Решил попробовать сделать это со второй попытки.

— И не пытайтесь, не получится, — продолжая смеяться, замахала руками Ольга. — А мне очень нравится смородиновка в исполнении Анатолия. Это что-то с чем-то.

— Смородиновка будет только осенью, — отозвался мужчина, — когда новый урожай созреет. Не люблю ставить на замороженной ягоде. Вкус не тот, да и крепость уходит.

— А сколько градусов сей напиток? — спросил Вадим, чувствуя, что слегка захмелел.

Он взглянул на Ольгу, а потом вдаль на корму за ее плечо. Ему показалось, что там он увидел Ангела, никак не меньше, белокурого Ангела в бледно-розовом газовом платье. Вадим даже рукой перед лицом помахал, чтобы видение исчезло, но оно продолжало оставаться на месте.

— Всего сорок, как в обычном виски, — пожал плечами Анатолий. — Вот когда я абсент делал, там совсем другое дело. Повторная возгонка… Все шестьдесят выжал. А цвет… А аромат…

Но Вадим его уже не слушал. Он поднялся и пошатывающейся нетвердой походкой пошел к Ангелу, как ему показалось, манившему его рукой. Но видение исчезло, испарилось — и только роза, такого же нежного оттенка, как платье Ангела, осталась лежать на том месте, где он стоял. Вадим прикоснулся рукой к цветку, стараясь не уколоться об острые шипы, огляделся по сторонам, пытаясь понять, куда с палубы могло уйти это небесное создание. Двустворчатая дверь, ведущая вниз к каютам, зазывно колыхнулась.

Вадим устремился туда. За ней.

Но в длинном коридоре Ангела тоже не было видно, видимо, создание успело исчезнуть в одной из кают. Вадим пробежался по коридору от одной двери до другой, пытаясь понять, за которой спрятался Ангел. Но все тщетно. Не стучаться же в каждую дверь?

Разочарованно вздохнув, он вернулся к лестнице, где остался лишь легкий шлейф духов, Вадим даже не сомневался, что так мог пахнуть лишь Ангел в бледно-розовом платье, и никто иначе.

На нижней, самой первой ступеньке лестницы, ведущей наверх, лежала туфелька, как в сказке, она могла принадлежать только Ангелу, больше никто не пробегал по этому коридору — все отдыхали на верхней палубе.