Дигворд. Духовный страж
Шрифт:
Одного моего удара, тем более усиленного умением, хватало с лихвой, чтобы перекрыть урон половины группы за серию атак. Вот только если скорость убийства у меня была намного выше, эффективность оставалась все равно за дядей Климом и командой. Четкие и точные движения, отработанные десятки тысяч раз, постоянная смена атакующего бойца, поддержка союзников – и это все без команд. Они напоминали единый организм, отточенный в сотнях, если не тысячах подобных боев.
Кроме дяди Клима, на дальних атаках была сконцентрирована и та женщина, которую мы первой встретили. Только, в отличие от своего командира, она пользовалась не арбалетом, а длинным луком с энергетической тетивой и такими же стрелами. Как я потом узнал, это у нее умение такое – создавать тетиву и стрелы из собственной энергии, хотя она носила с собой и тетиву, и запас обычных стрел на случай, если бой затянется.
А вот чернокожий мужик оказался магом огня, да и сам был из расы магмаров, в которых текла какая-то толика крови магматических элементалей. Однако из-за невысокого уровня у него был весьма скудный перечень заклинаний, но компенсировал он это крайне виртуозным их использованием. Я сначала подумал было, что огонь – не лучший вариант против демонов, но оказалось, что местные демоны – выходцы не из геенны огненной, как у нас писалось в старых книгах, а просто с крайне неприятного измерения, и далеко не у всех есть повышенный иммунитет к огню.
Сэр Эндрю ван Дюрен тоже успел показать себя, перехватив демона, который выглядел, как помесь таракана и богомола, и, крикнув, что он сам справится, показал настоящее мастерство рыцарского боя с использованием щита и меча. Несмотря на то, что демон, как пропеллер, махал своими серповидными конечностями, ни один удар так и не прошел мимо щита рыцаря, причем в большинстве случаев по касательной. А отточенные удары и уколы мечом достаточно быстро сначала лишили тварь конечностей, а потом, после своевременного торцевания щитом, в несколько ударов прикончили лежащую на земле тушку.
Дядя Клим даже похлопал его по плечу и сказал, что если у ван Дюрена появится желание, то в их отряде найдется место такому отличному бойцу. Только скунс на это фыркнул и пробурчал что-то себе под нос, но на него особого внимания не обратили – видно, он у них и так вечно найдет, чем быть недовольным.
Как бы то ни было, любая дорога рано или поздно заканчивается – вот и мы прибыли в их временный лагерь, находящийся в очередном лесу, на опушке которого нас уже встретил дозорный, хотя до самого лагеря пришлось топать еще без малого целый час. Уже там я понял, насколько действительно большая группа наемников находится под командованием отца и дяди Клима. Только на отдыхе внутри лагеря было около полусотни всевозможных разумных. А ведь еще есть бойцы на постах, да и на заданиях должны быть – в той же крепости, например. Черт, а не кисло они тут развернулись за эти годы!
Хоть дядя Клим и просил меня помолчать первое время и дать ему сначала поговорить с отцом, но, увидев того выходящим из палатки, сшитой из шкур демонов и покрытой для маскировки различной травой и листьями, я не удержался и с криком «папа» дернулся к нему. Но остановился, сделав буквально пару шагов, не зная, как он отреагирует.
Резкий разворот в мою сторону, пара секунд непонимания на лице отца, после чего пришло узнавание, и как тогда, с дядей Климом, на лице отца четко проступила вся вселенская грусть. Он ни капли за это время не изменился: все те же жесты и мимика, даже те же поджатые губы, когда ситуация ему не нравится, но он ничего не может изменить. А потом десяток быстрых шагов, и он, обняв, крепко прижал меня к себе.
– Севка, малыш, как же я по тебе скучал! – А потом в его голосе появилась сталь: – Я Лешему яйца на хрен оторву и завяжу на шее бантиком за такие дела!
– Пап, ты неправильно понял! – я решил сразу прояснить ситуацию, но осекся, вспомнив слова дяди Клима. – Там вариантов не было… В общем, давай я тебе наедине все расскажу, ты, главное, не кипятись раньше времени.
– Действительно, Котяра, не кипятись – там Леший абсолютно не виноват.
– Ладно… – проскрипел отец, явно не успокоившись. Оглянувшись вокруг поверх моей головы (он все же еще до сих пор был выше меня), он резко гаркнул: – А НУ, ПО МЕСТАМ! ИЛИ ВАМ ЗАНЯТЬСЯ НЕЧЕМ?
Я только сейчас обратил внимание, что все движение в лагере остановилось, как и разговоры. Ну, как бы понять их можно – тут такое событие: в огромном мире духовного плана родственные души смогли найти друг друга спустя почти шесть лет. Но и не стоит забывать, что отец дисциплину всегда поддерживал достаточно жесткую. Так что остальные присутствующие в лагере резко начали делать вид, что они заняты чем-то крайне важным.
– Ладно, пойдем, сынок, поговорим, – так и продолжая прижимать меня к себе, но только уже одной рукой, отец развернулся и направился к палатке. – Но учти! Должны быть очень веские основания для того, чтобы я не начал искать Лешего с целью оторвать ему все причиндалы.
В палатке оказалось достаточно уютно – ну, насколько возможно в таких условиях. По бокам возле стенок – две лежанки с набитыми чем-то вроде сена мешками, уложенными в ряд – этакий аналог матраса, и полмешка с той же набивкой вместо подушки. Небольшие ящики с замками возле лежанок и посередине – простенький деревянный стол возле центрального опорного шеста с четырьмя стульями вокруг, а наверху к этому шесту подвешена масляная лампа, которая хоть и бросала темное кольцо днища на стол, но зато освещала все остальное пространство, и довольно неплохо.
Отец наконец-то немного отпустил меня, но только чтобы внимательно осмотреть с головы до ног, даже пощупал бицепс и ненадолго задержал взгляд на седой полосе, но ничего не сказал по этому поводу, только тень проскользнула по его лицу. Похоже, он и без моих слов понял, откуда у меня такое украшение взялось. А вот медальоны-смертники, цепочка от которых выбилась из-под воротника жилетки после объятий, от его внимательного взгляда не укрылись. Подцепив пальцами цепочку, он вытащил медальоны и, внимательно осмотрев, вскинул одну бровь, что в его случае выражало крайнюю степень заинтересованности. Но как только вслед за дядей Климом вошел Картан, папа ловким движением практически моментально запрятал жетоны снова мне за воротник.
– А ты кто такой? – папа даже шагнул в его сторону – то ли загораживая меня, то ли собираясь выдавить собой нежданного посетителя.
– Пап, он со мной, и он должен быть при нашем разговоре.
Быстрый взгляд на меня, потом на Картана, секундная заминка, и отец неохотно кивнул, разрешая мохнатому присутствовать. М-да… Вроде папа внешне не изменился, но я вижу, что внутри у него многое поменялось – похоже, потеря мамы для него стала намного более серьезным ударом, чем для меня. Он стал более жестким и менее разговорчивым – раньше уже вставил бы что-то едкое шутливым тоном. А сейчас… Сейчас просто промолчал, приняв во внимание мои слова.