Дикарь
Шрифт:
— Ты очень удивил меня тогда… своими поцелуями в щёчку.
Тим присел рядом.
— Я и себя тогда удивил. Ты… заплакала, и это вызвало у меня неожиданную реакцию.
— Ты так остро реагируешь на женские слёзы?
— Только на твои. Они были очень искренние. Я совсем не хотел тебя расстраивать — наоборот, это купание показалось мне удачной шуткой, а потом я вдруг понял, что повёл себя глупо: ты ведь такая нежная барышня. И стало страшно до одури, что ты обидишься и уедешь.
— А папа расстроится…
— Я расстроюсь. Уже было ясно, что мне самому не хочется твоего отъезда.
— А я всё думала, что это очередной хитрый ход, чтобы избавиться от меня. Правда, непонятно, в чём уловка…
— Ты
Я не смогла удержать смеха:
— Да уж, вот будет забавно рассказывать нашим детям о том, как мы познакомились!..
Я даже не успела договорить эту фразу, как опять оказалась прижатой к кровати, причём уже без прикрывавшего меня полотенца.
— Не могу оставаться спокойным, когда ты говоришь о наших будущих детях! — пророкотал Тим мне на ушко, а потом внезапно лизнул его, после чего обрушил шквал поцелуев на мою шею и ключицы.
— Давай не будем торопиться с детьми! — выдохнула я буквально на последних сполохах разума в голове.
— Не будем, — согласился мой медведь. — Хорошо, не будем… Но живёшь ты теперь здесь! В моей комнате… — этот приказ был отдан таким ласковым шёпотом, что спорить совсем не хотелось.
— Есть, капитан! — я засмеялась, но приступ веселья был тут же прерван новым страстным поцелуем.
Было тяжело и трудно дышать, но моё тело будто жаждало этой тяжести и трудности — оно неприкрыто наслаждалось тесным контактом с лежащей на мне мускулистой тушей медведя, оно просило ещё чуть больше контакта… В ту секунду, когда это желание стало почти нестерпимым, тяжесть вдруг схлынула, звякнула пряжка ремня, а потом мой мужчина потянулся к тумбочке у кровати. В его руке мелькнул блестящий квадратик, и у меня в голове вдруг зазвенел тревожный колокольчик.
Тимур
Я не успел надеть на себя защиту, как меня пробрал до костей вдруг похолодевший тон Ники:
— Откуда у тебя запасы?
Я ужасно не люблю ложь, но сейчас мне до дрожи не хотелось разборок. Я желал владеть своей женщиной и на самом деле ничего от неё не скрывал. Саран давно уехала, я абсолютно свободен. Точнее, уже занят. Никой. Поэтому буркнул что-то вроде:
— Мы ж не на острове в Арктике. Сообщаемся с большой землёй.
Ника не сразу расслабилась, какое-то время я ещё ощущал её напряжение и старался не давить. Гладил, целовал, двигался в ней осторожно и плавно — и в конце концов она откликнулась, расслабилась, растеклась по мне. Приняла в себя окончательно. Я буквально улетал в космос от этого ощущения. В этот раз мы никуда не торопились, тщательно распробуя и наслаждаясь друг другом. Нежные ладошки девушки скользили по моим плечам, ноготки вонзались в них, делая удовольствие ещё острее и глубже. Она обнимала мой торс ножками и ерошила волосы тонкими пальцами — меня накрывало такой волной блаженства, что я перестал понимать, как жил раньше без этого. Каким бы изощрённым ни был секс с нелюбимой женщиной, он навсегда останется в памяти бледным пятном в сравнении с этим единением тел и душ.
Ника первой достигла разрядки, и чувствуя её пульсацию, я тоже поспешно скатился в бездонную пропасть наслаждения, а потом надолго замер, прижимая её к себе и не желая ни выходить, ни отпускать хрупкое тело из своих объятий.
— Люблю тебя, — прохрипел я, не в силах держать этот огненный шар в груди и пытаясь хоть как-то выпустить его наружу. — Ника, я тебя люблю… Я никогда не испытывал ничего подобного!
Я нарочно не делал пауз, чтобы не ставить её в неловкое положение. Скажет, когда сама захочет, да и вообще это не обязательно, если она уже вполне готова примерить на себя роль матери моих детей.
Я лёг на спину, а девушку разместил у себя на груди, мягко поглаживая её спину
— Ну что там с нашим свиданием? Ты обещала спланировать его…
— Да! — она оживилась, до этого будто плавая в томной неге. — Кое-что уже погуглила. В Курске. Мы ведь можем поехать завтра в город?
— Конечно, моя принцесса. Всё, что твоей душе угодно.
— Всего лишь принцесса? — Ника театрально надула губки.
— Королевой станешь после ЗАГСа, — пообещал я. — Так что ты задумала?
— Это сюрприз.
Я нахмурился:
— Не люблю сюрпризы.
— А это приятный. Не волнуйся, всё более или менее в рамках стандартной программы. Посмотрим, потанцуем, поедим… Ты… ведь больше не опасаешься появления Витторио?
— Нет. Я волновался только за тебя, но мы же будем вместе, я смогу тебя защитить.
Я следил за судьбой мистера Кастеллано, и мои люди убедились, что он отбыл в Италию. Это, конечно, не значит, что от него не стоит ожидать никакого подвоха, но с таковым легко справится моя охрана.
Не хотелось разлучаться с Никой, но чтобы освободить завтрашний день, пришлось вернуться на фабрику и раздать сотрудникам ЦУ.
Глава 13. Свидание
Вероника
Опять я осталась одна — уже и не помню, когда это состояние в последний раз меня так удручало. Словно мы с Тимом срослись в одно целое, и находиться где-нибудь без него стало больно. Я вернулась в свою комнату, чтобы перенести кое-какие вещи, но обнаружила в телефоне сообщение… с итальянского номера Витторио. Его я не добавляла ни в какие чёрные списки — просто не подумала, и теперь очень обрадовалась этому. Послание было удивительно мягким и нежным — даже сердце сжалось от грусти. Я ещё по итальянскому тексту поняла, что оно полно любви и печали, а не гнева, поэтому поспешно закинула его в переводчик.
"Дорогая Нико, очень жаль, что всё так вышло, что мы не смогли толком поговорить и объясниться. Но я понимаю: у тебя есть полное право сердиться на меня, так как я не был честен с тобой в главном. Поверь, я никогда не стал бы обманывать тебя, будь у меня хоть капля надежды, что, узнав правду, ты останешься со мной. Действительность такова: я женат, у меня трое детей и жена из богатого неаполитанского рода — думаю, ты понимаешь, что развод невозможен. В то же время, между нами не осталось никакой близости, мы больше напоминаем партнёров по бизнесу, чем супругов. По молодости было всякое: и страсть, и влюблённость, но потом сошло на нет. Моя жена имеет нескольких любовников и давно не интересуется моей личной жизнью вне семьи. Чёрт, пишу и представляю, как ты морщишь носик, честная и искренняя моя птичка! Именно за это я тебя и полюбил: за твою чистоту, открытую душу, незамутнённый пороком взгляд на жизнь. Я не таков, и потому пил из тебя чистое наслаждение, как усталый путник из горного источника. Мне мнилось, что если мы поженимся по законам твоей страны и проживём какое-то время вместе, потом ты найдёшь в себе силы примириться с моей некрасивой правдой. Я уделял бы тебе всё своё свободное время, жил бы с тобой практически постоянно, у нас была бы совершенно нормальная и законная по правилам твоей страны семья. Мы могли бы завести детей… Моё сердце обливается кровью, когда я это всё представляю и понимаю, что этому не суждено сбыться. Любимая, подумай, пожалуйста, стоят ли все эти условности света нашего с тобой счастья? Я приму любое твоё решение и буду молиться, чтобы ты была счастлива в жизни. Если же твоё намерение сделать меня несчастнейшим из смертных не так твёрдо, как ты сообщила мне по телефону, дай мне знать любым удобным для тебя способом. Я приеду за тобой в любой момент, наплевав на все дела. Как же я проклинаю их теперь за эту задержку, что отняла тебя у меня! Люблю тебя. Вечно твой Вито".