Дикая кошка мастера Дуэйна
Шрифт:
Глава 63
Но один вид румяно поджаренных ломтиков хлеба, намазанных сыром и посыпанных специями вынудил Сель бежать в ванную. Аппетитный завтрак остался нетронутым, поскольку уже несколько дней пантера чувствовала по утрам тошноту. Баронесса умылась и улыбнулась себе в зеркало.
"Всё будет хорошо!" — говорила она себе, приводя себя в порядок. Не об этом ли дне она мечтала долгие годы? Ещё маленькой девочкой она представляла себе, как однажды выйдет замуж за мастера Дугласа — самого сильного и смелого из мужчин, которых ей только доводилось видеть.
И вот напротив кровати стоял манекен с её подвенечным
Вскоре пришла Маргарита Стоун — уже собранная и готовая помогать невесте. Мама, подошла к дочери, потянула воздух и приложила руки к груди:
— Сель! Детка! Я уже чувствую! Небесные странники, какое счастье!
Пантера улыбнулась и обняла маму, распахнувшую свои объятия.
— Дочь, если начал меняться твой запах, то срок уже около месяца! Дуэйн знает?
— Нет ещё, я сама только недавно поняла. А с ним мы не виделись почти неделю. Так что эта новость будет ему моим подарком на свадьбу.
Мастер Дуглас и Селена договорились несколько дней перед праздником провести порознь, чтоб впечатления от встречи были ярче. Видимо Дуэйн надеялся, что пантера соскучится по нему сильнее, поймёт, насколько нуждается в нём. Он часто обеспокоенно заглядывал ей в глаза, видя некоторую странность в её поведении. Она не была холодна, с ним она плавилась как воск, горела и взрывалась мощными оргазмами, была пылкой, ласковой, нежной. Но Сель будто что-то беспокоило, она была задумчива и молчалива.
И кошка действительно хотела скорее увидеть свою пару, вдохнуть его аромат, как-то вытерпеть целый день в светском обществе и уехать с любимым в их общий дом. Платье было надето, корсет затянут, волосы уложены, украшения сияли на смуглой коже созвездиями.
— Ты ещё красивее, чем на первой свадьбе, — простодушно заявил дочери Рональд, пришедший в комнату, чтоб сопроводить невесту к алтарю.
— Спасибо, папа! Очень милый комплимент, — покачала головой кошка, но обняла отца, искренне улыбнувшись.
— Жених уже машет хвостом и достал всех своей нервозностью, — закатил глаза барон.
— Почему нервничает? — спросила Селена, когда они уже спускались вниз, где должна была проходить церемония.
— Непонятно. Боится, наверное, что убежишь, — пожал плечами отец.
— Да мне уже некуда бежать, — смущённо сказала пантера.
— Я чувствую, дочь. Спасибо тебе! — Рональд поцеловал её в щёку, и они продолжили путь.
Алтарь был организован в саду среди плодовых деревьев, и это было очень удачной идеей. Атмосфера была лёгкой, романтичной и естественной, без вычурности и помпезности, которые Сель совсем не любила. У алтаря уже нервно притоптывал ногой и поглядывал на окна Селены Дуэйн Дуглас, казалось, будто он из последних сил удерживал себя там, а не бежал к ней. Когда на пороге дома появился барон с дочерью, то приглашённые восхищённо вздохнули.
Пантера была довольна выбранным нарядом — платье было простым и изящным. Нежный оливковый цвет оттенял кожу и освежал её. Простая вышивка смотрелась очень эффектно, а украшения гармонировалии с ней. Сейчас всё было так, как Сель хотела, ведь первую свадьбу она почти не помнила, а в сборах практически не участвовала.
Когда леопард увидел свою пару, то набрал полную грудь воздуха,
Рональд передал руку Сели в тёплые ладони Дуэйна. Священник доброжелательно улыбался и уже собирался начать церемонию, но спустя миг всё изменилось…
Селена не могла видеть, что происходит за её спиной, да и почувствовать не могла, сосредоточенная на влюблённом взгляде своего леопарда. А у мастера Дугласа будто внезапно сработала интуиция, и он устремил свой взгляд мимо невесты в тень деревьев, прямо на искривлённое злобой лицо миловидной оборотницы, в которой чуть позже опознают Анабель — влюблённую служанку герцога Спенсера, которую он оставил в своём доме, уезжая послом в королевство матери. В дрожащих руках она сжимала арбалет, который был предусмотрен на тот случай, если яд, которым были сдобрены бутерброды на завтрак, по какой-то причине не сработает. Стрела уже неслась к намеченной цели и всё, что успел сделать Дуэйн — оттолкнуть Сель, но смертоносное оружие не осталось без жертвы…
Поскольку большинство приглашённых имели так или иначе отношение к боевым искусствам, то реакция последовала незамедлительно, и Анабель была моментально поймана. Она кричала и кусалась, пыталась обернуться, сыпала проклятиями, но это было бессмысленно. Сель осталась жива. Но у алтаря истекал кровью её возлюбленный.
***
Спустя полгода
— Доченька, ну нельзя так себя изводить! Покушай, пожалуйста! Ты не о своих желаниях сейчас думать должна, а о том, что внутри тебя твоё дитя!
— Ему хватает, мама!
Опека сверх всякой меры порой тяготила Селену. Особенно это стало нервировать, когда родительница после трагедии на свадьбе переехала в дом, купленный Дуэйном для их с Селью семьи. Маргарита была уверена, что пантере тяжело в её положении справляться со свалившимися на неё трудностями. Смирившись с тем, что иногда проще матери уступить, чем продолжать перепалку, кошка откусила кусок пирога и страдальчески посмотрела на мать. Та довольно кивнула и протянула:
— Давай, давай! Ты ещё не доела!
— Ой!
— Что?!
— Кажется меня Дуэйн звал! — Сель выбралась из-за стола и быстро зашагала прочь из столовой.
— Я не слышала! Селена, вернись и доешь!
Но пантера уже приближалась к залу для тренировок, где частенько пропадал её муж. Они всё же поженились, но это было совсем не похоже на ту свадьбу, которую они планировали. Мастер Дуглас в тот момент находился между жизнью и смертью, ведь сумасшедшая служанка смазала стрелу тем же сильным ядом, который позже нашли и в бутербродах. Решение о том, что церемония должна быть проведена, принял Дуэйн, когда в очередной раз ненадолго очнулся от беспамятства. Тогда же Селена сообщила ему то, что надеялась поведать совсем в другой обстановке — о своей беременности. И теперь Дуэйн говорил, что именно та новость вернула его к жизни, а ещё слёзы, капавшие из глаз любимой на его грудь. Мастер Дуглас признался, что иногда сомневался, что кошка по прежнему любит его. Но открывшиеся ему эмоции стали ещё одним стимулом для того, чтоб цепляться за жизнь изо всех сил.