Шрифт:
Посвящается N.
Часть 2.
Конкур.
Глава 1.
У меня отчётливо сильно тряслись руки. Я пыталась это скрыть от остальных, но, кажется, зря переживала об этом: все были заняты своей собственной дрожью. Некоторые даже плакали в своих гамаках, подвешенных под потолком. Кто-то из парней нечленоразборчиво матерился в тёмном углу за моей спиной. Даже Дикая сейчас пребывала не в лучшей своей форме, которая, за время, проведённое мной в Паддоке, стала для меня привычной. Закрыв глаза и сжимая кулаки, Тринидад подпирала собой южную
Отведя взгляд от Дикой, чтобы случайно не быть пойманной ею в процессе наблюдения за ней, я посмотрела на Яра. Парень стоял между мной и Дикой, и так сильно хмурился, что при свете тусклых масляных ламп казался на двадцать лет старше своего возраста: под глазами залегли густые тени, на лбу проступили глубокие горизонтальные морщины, побелевшие губы поджались и обратились в тонкие линии. Почти не дыша, я перевела взгляд на свои сжатые кулаки: сидя на грубо сколоченном столе, я упиралась ногами в его перекладины, а локтями в колени. Определённо точно прошло уже много часов. Возможно, ночь уже на исходе.
Яр не только возвёл крепкое укрытие, но смастерил отличную дверь с продуманной системой запоров, что почти невероятно, с учётом того, что материалов и инструментов в его распоряжении было катастрофически мало. На протяжении нескольких часов стены Мастерской ходили ходуном от бури и ещё какой-то мистической внешней силы, в которой, судя по истошным звукам извне, могли быть замешаны не только Люминисцены. Сначала казалось, что наше укрытие не выстоит. Теперь, когда за стенами звучит только неистовый рёв бури, без примесей потусторонних звуков, кажется, будто у этих стен и крыши всё ещё имеется шанс выстоять. По крайней мере ещё пару-тройку часов. Если по истечению этого времени буря не стихнет хотя бы наполовину, скорее всего, Мастерская падёт. Она уже начала сдавать позиции: под деревянным полом явственно плескалась холодная вода, уже начинающая просачиваться сквозь щели между половицами, крыша у восточной стены час как сочилась, в углу на стыке западной и южной стенами образовалась щель, которую Вывод тщетно пытался заделать при помощи инструментов Яра. Лачуга разваливалась по частям. Поэтому вопрос сейчас заключается в том, развалится ли она до момента окончания бури. И, если развалится, тогда…
Что что тогда?
Когда дверь Мастерской с душераздирающим скрипом отворилась, я сразу же поморщилась от непривычного для глаз дневного света, который казался ярким даже несмотря на серую пасмурность общей обстановки. Выходить предложила Дикая. Хотя, скорее, она не предложила, а просто поставила всех перед фактом своего выхода, подразумевающего всеобщий выход. Подойдя к двери со словами: “Ну ладно, пора”, – она начала вынимать запоры из пазов. Если бы она не сделала этого, через минут тридцать сделала бы я: из-за сырости, холода и начавших гаснуть масляных ламп оставаться в Мастерской с каждой минутой становилось всё более невыносимо.
Первыми вышли мы втроём: Дикая, я и Яр. Вслед за нами на поляну высыпались и остальные обитатели Паддока. Вернее, обитатели того, что от него осталось. Первым в глаза бросился оставленный бурей кавардак в виде перевёрнутых вверх дном знакомых предметов: ящики из Ночлежки, лавки и котелки из Медпункта, кормушки из фермы, масса разодранных парашютов – какие-то из них застряли в сильно помятой и теперь в основном лежащей высокой траве, какие-то висели ободранными ошмётками на ветвях деревьев рощи, что выглядело ещё более жутко, словно нам на встречу стремился караван привидений… Неподалёку, на маршруте между Мастерской и Хранилищем, лежал один деревянный крест, явно прилетевший со стороны кладбища.
После общего бардака в глаза бросилось состояние Мастерской, в которой мы укрывались и, каким-то чудом, смогли переждать ураган. Мастерская теперь выглядела по-настоящему пугающе. И дело было не в том, что от стальной обшивки, которой её предусмотрительно наделил Яр, ободрав мою криокапсулу, не осталось и следа. Дело было в том, что на деревянных стенах лачуги проступали глубокие чёрные рубцы, как будто оставленные где-то когтями, а где-то клыками зверя, подобного громадной кошке, достигнувшей размеров спинозавра. Очевидно, что если бы изначально стены Мастерской не были обшиты стальными листами, они бы по итогу не выстояли.
– Возможно ли, что несколько часов назад нас пытались сожрать не вскрывая Мастерской? – вдруг подал голос Эффект.
– Да… – вяло отозвался Парагрипп. – Как банку консервов с дюжиной шпрот, которая не поддалась вскрытию.
– Не называй нас шпротами, – нахмурился Сладкий, – всё это и без того выглядит жутко.
– Может быть мы выжили только потому, что Дикая с Отмороженной успели вбежать в Мастерскую перед самым началом бури? – Выдала неожиданное предположение Абракадабра, и все, включая меня, сразу же одарили её непонимающими взглядами. – Что? Эти двое из везучих. Сами ведь видите: спокойно шныряют по Тёмному лесу, как будто нашли какую-то прореху в силовом поле…
– Не как будто, а действительно нашли, – повела бровью я.
– Это теперь может оказаться неважным, – неожиданно выдала Дикая.
– Что ты имеешь ввиду? – я неосознанно сдвинула брови к переносице.
– Буря была из сильнейших. Есть вероятность того, что силовое поле могло полностью разрушиться или хотя бы частично повредиться. Необходимо проверить. И ферму тоже нужно осмотреть. Я вижу несколько разбросанных тушек курей. Может быть, какая-то птица уцелела, и ещё где-то должна быть коза… Мы с Отмороженной проверим на целостность северную часть купола, Дефакто и Бум, будете идти нам навстречу. Остальные определитесь самостоятельно: кто за что и с каких сторон возьмётся.
Глава 2.
Хотя и редкими, но крупными каплями, вода с неба всё ещё немного проливалась. Стряхнув со своего лица вторую за прошедшую минуту каплю уходящей на север бури, я поджала губы – высокая трава систематически промакивала материю штанов до колена, что было не очень приятно.
Мы с Дикой прошли всю северную сторону купола от границы Тёмного леса до обрыва и то же самое заставили сделать Дефакто с Бумом, только в обратном направлении. Силовое поле было на месте, без единого зазора, трещины или вмятины. Мы возвращались к Мастерской ни с чем.
– Купол не защитил нас от бури, – пряча руки в высоких карманах куртки, хмурилась я.
– Заметила, – Дикая хмурилась не меньше моего.
– Какова вероятность того, что буря могла быть неприродного происхождения?
– Ну, мы видим тучи, уходящие к горам, и видим молнии, уже блещущие в горах. А перед этим мы побывали за границами купола и увидели, что по ту сторону не то же самое, что предстает нашему взору по эту сторону. Таким образом получается, что вероятность иллюзии высока.