Дикие ночи
Шрифт:
В вагончике подвесной дороги мы поднимаемся на лыжную станцию. Санки, запряженные лошадью, развозят нас по домикам, которые застыли в снегу, как дешевые межпланетные корабли, совершившие аварийную посадку. Потом мы отправляемся на телевизионную станцию, я несу сумки, а Лора тащит на руках Мориса; когда она ставит его на землю, он тут же по брюхо проваливается в глубокий снег.
Я выхожу на площадку и вижу Джеми, он явно удивлен присутствием Лоры. Сказав, что режиссер забыл забронировать для
— Та, другая, — это только для траханья, она хорошая девка.
Пластик, бело-зеленые стены студии высоко в горах. Морис писает на газету, расстеленную в ванной. Вечером мы ужинаем в ресторане, где нам подают мясо, приготовленное на жаровне.
Ночь кажется мрачной и скучной, несмотря на снежную бурю и раскачивающиеся под ветром фонари. Мы занимаемся любовью, и нам хорошо, как будто существует какой-то источник неиссякаемого удовольствия, берущий свое начало вне человеческого существа.
На следующее утро я отправляюсь работать, а Лора приходит на площадку только к двенадцати. Мы берем напрокат ботинки и лыжи, светит совершенно белое солнце, Дидье, наш электрик, ведет нас к склону. Мы едем слишком быстро, и Лора отстает на середине склона. Я оборачиваюсь и вижу ее крошечную темную фигурку, мы решаем подождать Лору в кафе у подножия склона. Присоединившись к нам за столиком, она с яростью отхлебывает из чашки шоколад. Отдохнув, я снова отправляюсь на площадку, а Лора выгуливает Мориса в снегу. Вечером мы встречаемся в нашей бело-зеленой комнате.
Вечером, на ужине, устроенном телекомпанией, меня пытается «снять» девушка-гримерша; мы с Лорой едва смотрим друг на друга, и девушке даже в голову не приходит, что мы вместе. Гримерша прижимается ко мне, а Морис играет с йоркширцем ее сестры. Лора бросает на меня убийственные взгляды, потом шепчет на ухо:
— Господи, до чего они обе вульгарны! — потом вдруг подходит к девице, берет ее за руку, начинает ласкать щеку. Девушка пугается: она принимает Лору за лесбиянку и уходит, уводя с собой сестру.
Телефонистка сообщает мне, что около восьми звонил Сэми. Лора страшно бледнеет, руки сжимаются в кулаки, ногти впиваются в ладони. Мы идем к себе, но она уже не может сдержаться.
— Зачем Сэми звонил? Он что, не может потерпеть два дня и не звонить?! Или он собирается тебя и здесь доставать? — Снег приглушает ее вопли.
В постели Лора пытается разговаривать со мной, задает вопросы, на которые я не собираюсь отвечать. Я не хочу заниматься с ней любовью, она кидается на меня, рвет майку, но я не двигаюсь: я боюсь самого себя, своих жестов, потому что единственное, чего мне хочется, — убить ее.
На следующий день я заканчиваю установку света на площадке, вызывая удивление всей группы, им кажется, что я сделал это слишком быстро. Вечером мы идем с Джеми в ночной клуб; полумрак, зеркала, металл… я пью джин с тоником, и мы разговариваем ни о чем, лишь бы поддержать иллюзию существования. Лора сидит между нами, но это только ее тело, дух испарился, улетучился, отлетел…
В конце концов мы возвращаемся и ложимся в ледяную постель. Лора не может заснуть, она хочет поговорить со мной. Я прошу ее заткнуться, но она не дает мне уснуть — она не собирается лежать в темноте одна с открытыми глазами. Лора наблюдает за нами, но это «мы» исчезает, бледнеет, теряется.
Я уже не могу сдерживаться: бью Лору по щеке, колочу по телу, выкидываю из кровати. Она лежит на полу, я приближаюсь… Кажется, сейчас я убью ее… Она отодвигается от меня, ползет по полу, садится на корточки у стены, закрывает лицо руками, защищаясь. А Морис в это время писает на ковер.
Внезапно Лора теряет свою власть надо мной — слишком велик ее собственный страх. Мы похожи на двух затравленных животных, выбившихся из сил. В конце концов мы засыпаем, натянув на себя разорванные простыни.
Мы собираем вещи, запихиваем их в сумки, не разговариваем, потом идем завтракать с Джеми. На Лоре темные очки, она прячет за их стеклами покрасневшие от слез глаза, обведенные черными кругами.
Я ставлю на стол свою чашку с чаем, она снимает очки, глаза ее полны слез. Внезапно Лора со всего размаху бьет меня по щеке. Джеми восклицает:
— Ты рехнулась!
Лора отвечает:
— Это за ночь, которую ты заставил меня провести!
Сани везут нас к стоянке такси. Два электрика, работавшие со мной на площадке, возвращаются в Париж. Мы едем в Женеву, оттуда я улечу самолетом, а у Лоры обратный билет на поезд.
Мы пьем вино в баре аэропорта. В последний момент Лора заявляет, что хочет вернуться вместе со мной самолетом. Мне становится дурно при одной мысли о ее новых капризах.
— Не начинай снова «доставать» меня, садись в поезд и убирайся к черту, оставь нас в покое!
Лора резко встает, опрокидывает стол, один из стаканов падает и разбивается вдребезги. Лора почти бежит к стойке «Суисэр», таща за собой на поводке насмерть перепуганного Мориса. Я догоняю ее, хватаю за плечо и отвожу в сторону.
— Послушай, у тебя ведь есть билет на поезд, и ты в него сядешь! У тебя же нет денег на билет на самолет, а у меня тем более, так что хватит придуриваться!
— Ну давай, ударь меня, как прошлой ночью, сверни мне челюсть, можешь даже ударить ногой!
Она вырывается, бросив Мориса, бежит к бару и кричит мне оттуда в совершенном исступлении:
— Разве тебе мало того, что ты уже со мной сделал?! — Ее голос разносится по огромному залу ожидания аэропорта. — Чего тебе надо еще?