Дикие собаки
Шрифт:
— Умри, падла! — выкрикиваю монстру.
Золотая дорожка летит ему в лицо, голова у чудища дергается, он падает на колени, а потом с размаху — ничком на ступени. Железная лестница вибрирует низким похоронным гулом. Я сползаю по стене, ноги не держат. Ух-х-х. Пытаюсь достать сигареты, сломал две штуки, пока засунул одну в рот. Пытаюсь прикурить, руки ходят ходуном. Алкоголь выветрился в один момент, сгорел в адреналине. Пля… ну и дела. Что это было? Меньше клювом надо было щёлкать, мечтать о прекрасном. Пля… Это продукт из пробирки, стопудова. Я подошёл к трупу и посмотрел на него. Это очень похоже на то, что я видел в пустыне. Рост, по крайней мере, такой же. Протиснулся мимо него, пошёл к своему рюкзаку. Надо нерв успокоить, а то уже веко дёргается, ноги подгибаются. Под ногами хрустит пластиковое крошево и битое стекло. Это что, результат Проекта 18? А также
— Сахиб, ваше состояние вызывает беспокойство, — озаботился моим здоровьем планшет, — необходим покой и отдых. ВК НИИ сообщает, что на минус первом ярусе исправный автомед, ваше состояние критическое, рекомендую срочно восстановить силы.
Заголосил, паскудник, где ж ты раньше был?
— Отвянь, — ответил я планшету, — без тебя тошно.
Я приложился к горлышку амброзии. Всё-таки бесценная вещь. Силы восстанавливает на раз-два. Надо посмотреть, откуда вылупился этот монстр, и нет ли там ещё каких-нибудь незаконченных процессов. Несмотря на то, что мой интузиазм несколько привял, а сил осталось чуть-чуть, я прошёл через выломанную решётку. Вандал разрушил большую часть оборудования, но на удивление маточные репликаторы не пострадали. Космическая, сразу видно, техника. А вот в следующем зале начались другие экспонаты. Тут, похоже, конвейер целый. Из репликаторов новорождённых переносили в боксы с прозрачными крышками. Внутри такое уютное лежбище для младенчика, чтоб лежать свернувшись ему было удобно. Они и лежали. Маленькие скелетики. Что ж здесь за сволочи работали, что учинили подобный беспредел? Над сферами как раз какие-то излучатели стоят, жала свои направили на трупики. По четыре штуки на каждый бокс, прозрачные пластиковые конусы. Диэлектрические антенны, факт. Вон и волноводы подходят, змеятся из шкафов. Меня передёрнуло. Если после самых гуманных медицинских экспериментов образуются детские скелеты, то эта медицина не имеет права на существование.
Дальше боксы становились больше, на вырост, видать, и кончалась эта кунсткамера громадными трёхметровыми гробами. Крышки откинуты, огонёчки светят зелёненькие. Это, надо думать финал эксперимента. Я пооткрывал крышки, на всех, без исключения, боксах и распорядился:
— Планшет, выдай команду ВК на уничтожение всех объектов биологического происхождения, включая фрагменты ДНК, на всех подвальных ярусах. Полная и безусловная санация, стерилизация и дезинфекция.
За спиной подвывает сирена и голос из громкоговорителей объявляет о срочной эвакуации. Сам я пополз на выход из этого Дахау. Привезу с Земли и всем своим пацанам покажу фильм «Обыкновенный фашизм». Я бы и в России заставлял всех просмотреть его, но у нас сейчас толерантность и общечеловеческие ценности. Есть ещё хорошая книжка для подрастающего поколения, «Фабрика смерти» [31] называется.
31
Ота Краус, Эрих Кулка. Перевод с чешского. М., Политическая лит-ра, 1960.
Я вышел на парадное мраморное крыльцо НИИ и прищурил глаза. Яркое солнце слепит после полумрака вестибюля. Дело, похоже, к обеду, надо бы что-то пожевать. Дилемму, что делать с информацией по экспериментам, я решил обдумать чуть позже. С одной стороны у меня был первый порыв все носители информации свалить в утилизатор, чтоб и следов не оставалось, с другой стороны, как сделать так, чтобы подобное не повторилось. Куда ни кинь, всюду клин. Я потом как-нибудь поинтересуюсь у специалистов, как поступают в таких случаях. Насчёт земных учёных я вообще не питаю никаких иллюзий. Результаты всех экспериментов в фашистских концлагерях прибрали к рукам такие же специалисты в белых халатах из других стран. Только есть небольшой нюанс, одних повесили, а другие процветают под государственной крышей. Я перестал на сегодня ломать себе голову, надо сходить к гринго и пообедать. Как с утра день не задался, так и пошёл весь наперекосяк. А всё из-за чего? Из баб-с, из-за них, родимых.
Но, похоже, неприятности на сегодня закончились. Начались приятности. Во-первых, обед. Во-вторых, в одной из казарм, в самом дальнем углу каптёрки, под грудой полусгнившего тряпья, пацаны нашли какой-то аппарат. Теперь меня зовут посмотреть, что же это такое, целое и неразбитое. Массивный ящик, размером с лежачий холодильник, покрытый серой добротной молотковой эмалью. РСП-7У-М, заводской номер 00017, так написано на латунном шильдике. Чиста армейская основательность. Четыре ручки для переноски, а к днищу приварены лапы под стационарный монтаж.
— Мбонго, что это за вещь? Что такое РСП?
— Очень старая вещь, сахиб, у меня нет сведений. Обращаюсь к ВК базы. Тонкий канал, нужно время.
Нычка, похоже, ротного старшины. Думаю, что старшины, в силу своей специфической профессиональной деформации, ненужной вещью не стали бы загромождать и без того тесную каптёрку.
— ВК базы поднимает архивы и справочники, — проинформировал меня планшет о ходе процесса, — РСП пока нашлось аббревиатура «ротный синтезатор полевой», «радиотехническая система посадки», «ротный станковый пулемёт» или «реактивный сигнальный патрон».
Я склонен думать, что это ротный синтезатор, благо в каптёрке же нашлись 15 запасных картриджей. Их ни с чем не спутаешь. Один полупустой патрон уже вставлен, ща мы продегустируем. Включил, и немедленно вырубился свет. Вот же зараза, я выполз из каптёрки пошёл искать распредщит. Возле него нашлась деревянный клин, которым ушлый старшина подпирал контактор автоматической защиты. Значит у него там всё нелегально, да ещё и пожароопасно. Удивляюсь таким людям. Когда их из горящего здания вытаскивают, они мычат «кто ж мог подумать».
Приготовившись к возможному пожару, я начал изучать раритет. Очень удобная, оказывается вещь. Пульт управления прилагался плоский, прямоугольный, с крупными буквами, а присоединён он к синтезатору толстым кабелем в гибкой оцинкованной броне. Наверное, чтобы удобно было работать в противогазе и костюме химзащиты.
Я пробежался по категориям, ох ты боже ж мой, чего только здесь нет. Всё ротное имущество, согласно штатному расписанию, да вдобавок, независимо от рода войск. Начиная от лопаты сапёрной малой, портянок и всяких вооружений, до полевых пайков повышенной калорийности. Меня, конечно же, сразу повело посмотреть, чем мы можем снабдиться в части оружия. Оказалось — всё, что душа пожелает. Начиная от арбалетов и кончая ротным миномётом. Я чувствовал себя мальчиком из глухой деревни, впервые попавшим в гипермаркет. Нет, столько стрессов на один день — это слишком.
Изучение прейскуранта само по себе увлекательное занятие, но полторы тысячи позиций многовато даже для меня. Это только боеприпасы. Например, унитарный безгильзовый патрон калибра 7,66 мм, пуля c оболочкой из чистого железа, рубашка из ячеистого свинца, заполненная амальгамой серебра и септет-сердечник в виде игл из карбида вольфрама. Или стальная заготовка для арбалетного болта, пластиковый стабилизатор, головка предназначена для навинчивания костяного наконечника. А вот ещё, пуля под беспатронную винтовку с сердечником из цирконий-цериевого сплава. В общем, читать всё это чертовски завлекательно, но так я до морковкиного заговенья просижу. Видать, я настолько погрузился в глубины прейскурантов, что напрочь выпал из жизни. В реальность вернул меня Дохсун:
— Магеллан, с тобой всё в порядке?
— А что заметно? Да, в порядке. Даже слишком.
Ну, надо снять пробу. Я выбрал себе штурмовой пистолет-пулемёт калибра 5,28 мм, даже безо всякого обвеса, так, чиста для проверки работоспособности. Но гнусный аппарат мне в моих желаниях отказал. Дескать, вставьте картридж 18БВ-124, загрузите в приёмный отсек смесь номер пятнадцать. Ага. Насчёт картриджей понятно, универсальной первоматерии, увы, в них нет. Только согласно списку. Я изучил бирки на имеющихся картриджах, но они были все одного типа, 24ОБ-14, только для синтеза пищевых продуктов. Тут я всё понял. Старшина втихушку получал из механизма пойло и больше ничего. То-то в каптёрке валялись пустые пузыри. Ну ладно, картриджи я стрясу из ВК на базе, а сейчас на чём можно поэкспериментировать? Начнём с сухпая. Заказал двадцать пять штук, а эта гнида требует ещё в приёмный отсек органику загрузить. Но это мы быстро. Я откинул крышку на верхней панели синтезатора, и туда пацаны быстро натолкали веток и чурбаков. В наступившей тишине слышно было, как загудел натужно контактор в силовом шкафу, силясь сбросить с себя ярмо непосильной нагрузки. Потом — шлёп, и получите ваш сухпай. Ещё тёплый. Под занавес я синтезировал на всех по шоколадному батончику с изюмом, а себе — офицерского коньяку, чиста для ознакомления с бытом имперских войск. Коньячок-то, гады, делают максимум майорский, ротный, фигле, синтезатор. Для генеральского надо найти аппарат другого класса. Но это не актуально, я же знаю теперь, что нет ничего лучше «Вдовы». И нашей, отечественной, водки.