Дикий 2
Шрифт:
Задумался, какая всё же ерунда в голову лезет, а потом громко сказал «еда», из пола выдвинулась тумбочка, накрытая большой полукруглой крышкой, как в ресторанах. Под ней продолговатая тарелка желе, стакан напитка с непонятным прибором, ложкой с трубочкой. Попробовал, вроде что-то растительное, типа кабачковой икры. Жевать почти не надо, можно и через трубочку тянуть, а можно и ложкой помахать, проглотил, в общем, быстро. Правда, стоя. Тут задумался, полежать бы.
И тут меня осенило: меня, как крысу подопытную, проверяют, смогу я стул либо лежак организовать или не смогу. Ну, пока ничего умнее я не придумал, как громко сказать «кровать». Ни фига, не все так просто. Дальше названия не стал перебирать, понял, что бесполезно. Мыслил так, а если задание невыполнимое? Плюнул, завалился на пол. Хотя… Нет, просто так
Выспался я хорошо, чувство, что пару суток проспал, хотя как узнать, я как вышел из дома в шлепках, шортах и майке, так тут до сих пор в них, ни часов, ни телефона. Хотя стоп, майка задом наперед надета, вот оно! Значит, меня раздевали-одевали. Полтора месяца лететь, а сколько уже пролетели?
И – оп! – навалилась тягучая резина по рукам и ногам, и подняло меня над полом на том же столе. Стена разошлась с легким шелестом, и появились целых три сполота. Причем впереди знакомый, сзади двое поменьше, поглазели на меня молча, ну и я промолчал. Скорей всего, они как-то ментально или мысленно общались, а возможно, и так все знали, говорить не о чем было. Тут двое развернулись и вышли. А я все-таки сказал:
– Здрасьте.
– И вам не хворать. – Тут сполот скорчил юморную рожу, не думал, что так умеют. Вроде всегда неизменное выражение лица, как у статуи, было. А тут как-то улыбнулся и ободряюще подмигнул.
– Так вот, – продолжил он, – исследования мы провели, отклонений не обнаружили. Как ты смог подойти к псиону, остается загадкой, нужно провести испытания. Твоя задача – подойти к столбу.
– Какому столбу?
Сполот сделал жест рукой, чтоб не перебивал:
– Сейчас появится, и надень шапку, вот сбоку лежит. Вопросы есть?
– Вопросов много. Это что, вы меня в медкапсулу уложили на исследования? Наверно, исправили все отклонения организма?
Сполот зашелся в хохоте:
– Ну ты делец, нет, мы тебя не лечили. Во-первых, можем эксперименту повредить, а во-вторых, это дорого. У тебя есть полторы тысячи кредитов? Нет – значит, и лечения нет. – Сполот махнул рукой: – Давай надевай шапочку, и вперед. – И вышел.
Стол меня отпустил, и осталась шапочка, ну да, почти из фольги. Надев шапку, начал озираться по сторонам… У, блин, даже вздрогнул, напугался. Справа от меня вместо сплошной стены организовался коридор, метров сорок в длину, в конце которого стоял, ну, не столб, скорее колонна, метра полтора в диаметре. Ну, я начал подкрадываться.
– Стоп, – раздался голос ниоткуда, – давай заново.
Ну, вернулся, и опять, пришлось повторить раз десять.
– Не, так не пойдет, – опять раздался голос, – давай вспоминай, как подкрадывался.
Вот! Ключевое слово «подкрадывался», подкрадываться я люблю. На Земле частенько в леске, ну, как лесок, там, где жил, степи одни да лесопосадки, лесов вообще не было. Так вот, лесок вокруг озера был. Я частенько туда ходил, хотя все боялись этого места, так я туда даже по ночам ходил. Особенное ощущение ночью, когда идешь по открытой местности до леса и заходишь в лес, где деревья с кустами стеной весь обзор закрывают. Страх хороший, даже собака к ногам жалась в такой момент и поскуливала. А как зайдешь за первую линию кустов, пять минут обвыкнуться, и ты хозяин положения, не знаю, как это объяснить, не то слышишь все новые звуки, не то еще что. Так вот там частенько крался. И главное в подкрадывании – взгляд. Он должен быть как у хищника. Не тот «взгляд хищника», про который все книжки пишут, когда главный герой на шпану смотрит, и все боятся. Нет, настоящий взгляд хищника! Хищник никогда не смотрит на вас заинтересованно, он либо глаза отводит, либо на жертве взгляд не фокусирует, смотрит как бы сквозь и даже ни о чем не думает. Не верите? Посмотрите, как тигры, медведи в зоопарках смотрят, и ничего там их не затравили, они на вас не смотрят, чтоб не спугнуть. Чтоб вы взгляд на спине не почуяли. Да что далеко ходить, на кошку гляньте, фиг взгляд сфокусированный
И вот я в коридоре.
– Слушайте, когда на Земле ваши шары увидел, сильный страх был, я думаю, у вас есть прибор, который отпугивает любопытных. Прошу, чтоб этот прибор «страха» включили.
Мне ничего не ответили. Но страх начинает пробирать, хочется развернуться и убежать, иду потихоньку на одной воле. Хотя страх все-таки поменьше, чем на Земле был, наверно, где-то в глубине стал знать, что он искусственный. Крадусь, взгляд как у кота в одну точку на столб-жертву, причем расфокусированный, охватывающий все пространство. Мысли все из головы, пусто, и только вдыхаю, не знаю, как так получается, но ощущения только вдыхаю, без выдоха. Страх помогает, он дает энергию, оседлать его достаточно легко, так вот крадусь до столба пятнадцать метров… десять… столб. Стою около него. Слышу внутри приятный женский голос. Правда, думаю, говорил этот голос что-то неприятное. Не успел подумать, как страх резко отпустил.
– Молодец, – это уже свистящий голос сверху, – давай на место, отдыхай, нам нужно разобраться.
Ну, я опять пошлепал в свой конец коридора, который стал опять моей комнатой четыре на десять.
Пробуждение, опять привязанный.
– Ну что, что хотели, мы выяснили, да и прилетели уже. Ты пройдешь по коридору, выйдешь в шлюзовую станцию.
– Подожди, так ты вроде говорил, что полтора месяца лететь, а три дня прошло.
– Не… прошло полтора месяца, ты во сне меньше кислорода потреблял, да и продуктов на тебя не напасешься, короче… проспал ты все. Хотя я хотел бы с тобой еще один контракт заключить в будущем и взял на себя смелость оставить в твоей голове закладку кое-какую.
Я начал разевать рот, закладки в голове меня пугали.
– Не спеши, дослушай, – сказал сполот. – Эта закладка тебе очень поможет, это царский подарок, о котором можно только мечтать в твоем положении.
«А, – подумал я, – наверно, языку какому научил». Но вслух ничего не сказал. Сполот продолжил:
– Но если ты будешь против, то все просто рассосется. Так ты не против, ни сейчас, ни в будущем?
– Нет, я не против. Как будто у меня выбор есть, – неуверенно буркнул я.
– Но в будущем я переспрошу. – Сделал паузу. – И не болтай лишнего, не расплатишься! На станции скажешь, что ничего не помнишь. Расскажешь всю свою жизнь, можешь не скрывать ничего, вышел из дома, очнулся только что в белых стенах, ничего не видел, ни с кем не говорил. Мы иногда подкидываем на станции спасенных, поэтому поверят. Нет, конечно, вопросы будут задавать, все-таки мы редкие гости. Удачи, хуман!
– И вам удачи! – ответил на автомате.
Глава 2
Стол меня уже привычно освободил, и появился небольшой коридорчик, метра три в длину, по которому я подошел к металлической двери, которая с шипением открылась. И за ней уже шел коридор, облицованный серым пластиком, с тускло светящимися панелями, или, может, я просто привык к яркому свету на корабле сполотов, поэтому кажется все тускло. Причем тут были тени, в отличие от корабля сполотов, где светился воздух, не оставляя теней. Да и панели тут видали лучшие времена – там скол, там трещина, можно подумать, назад на Землю вернули. Пройдя коридорчик, я подошел к стойке с вертушкой, как на земной проходной, за которой стоял обычный человек в необычном комбинезоне серо-голубого цвета.
– Здравствуйте, – сказал я.
– Эшытыр, быр быр быр, быр?
Тут я почувствовал себя гостем из Средней Азии. Сначала я тупо пялился, потом, когда человек начал повышать голос, я начал кивать: да, да.
Он что-то спрашивал, что-то «быр быр». Ну, думаю, что-то типа «выпирает». Я машу: «В-выпирает, выпирает». «А тут – ровно». Я: «Да-да, ровно выпирает».
Тут даже заулыбался своим мыслям.
Человеку явно это надоело, он махнул рукой, и из-за конторки вышел комитет по встрече, двое в броне тех же расцветок, что и комбинезон стоящего за стойкой. Броню я ожидал увидеть немного потолще. А была всего пара нашлепок на комбинезон, что-то типа бронежилета, налокотников и поножей, все начищено до блеска. Но не металлического блеска, а как бы новогоднего дождя. Но не так, как у греческих гоплитов, а как-то футуристично, что ли.