Дикий Дракон
Шрифт:
Когда она начала извиваться под ним в попытках выбраться, Риордану пришлось закрыть глаза, чтобы усмирить порожденные ею ощущения в теле. Жар обжигал кожу, а тело затвердело. Она не могла не почувствовать это.
— Встань. С. Меня, — в ее голосе звучала сталь.
Риордан приподнялся, но не встал. Вместо этого он еще крепче прижался к ее бедрам, вглядываясь в красивое лицо.
Кира Бэтлен всегда пробуждала его дракона. Он наблюдал, как из маленькой, долговязой девчушки она превратилась в сильную, потрясающую женщину. Мужчина в Риордане хотел исследовать каждый дюйм ее соблазнительного тела. А дракон в нем
Но Риордан прекрасно знал, что после всего совершенного им Кира никогда его не простит. Поэтому ему никогда не вкусить сладости ее губ.
В ее глазах промелькнула какая-то искра.
— Слезь, Шаркан. Немедленно!
Риордан поднялся на колени. Но прежде чем встать на ноги, позволил ей ощутить весь свой вес, давая понять, кто сильнее.
Кира моментально вскочила и, задрав полы отороченной мехом вельветовой куртки, подбоченилась.
— Что ты здесь забыл?
Боже, она словно сошла с картины. Черные кожаные штаны облегали длинные ноги. А пара расстегнутых на рубашке пуговиц лишь подчеркивала соблазнительную ложбинку, куда ниспадала толстая золотая цепочка с медальоном. Рыжевато-каштановые волосы были заплетены в перекинутую через плечо длинную косу. Риордан бы все отдал, лишь бы увидеть эти пряди распущенными и обрамляющими лицо.
— Отвечай! — потребовала Кира.
Риордан изогнул бровь.
— Разве не очевидно? Преследую дикого.
— Это я преследую этого дикого — прищурила она голубые глаза. — Он мой.
Риордан пошел за посохом и поднял. Затем воткнул в землю и оперся на него.
— Ты знаешь правила Ордена. Преимущество получает более опытный рыцарь.
Дыхание со свистом вырвалось у Киры сквозь зубы.
— Будь ты проклят.
О, да, она ненавидела, когда ей об этом напоминали. В свои тридцать шесть Риордан уже почти двадцать лет числился рыцарем. А Кира же состояла в Ордене меньше половины этого срока.
— Разве ты недостаточно диких убил?
Слова Киры обожгли Риордана подобно кислоте. Сжав челюсти, он пристально посмотрел на свое оружие. Используя магию, Риордан заставил посох исчезнуть.
— Я просто выполняю свою работу.
— Великий Риордан Шаркан. Ты знаешь, как все тебя называют, да?
Риордан сжал руки в кулаки. Его не волновало, как его называли остальные драконы. Он никогда не вникал в их перешептывания и темные сказочки. Рыцарь заставил себя разжать пальцы — большие руки, отобравшие жизни у бесчисленного количества перешедших черту драконов.
— Они называют тебя Диким Драконом, убивающим без сожаления, без пощады.
Риордан отвернулся. Ему было неважно, что они — и она — говорили. Они были заинтересованы в том, чтобы он защищал их от диких, не позволяя людям обратить на их расу внимание. Именно этим занимался Орден испокон веков вплоть до наших дней. Не давал обезумевшим насиловать и убивать людей и драконов.
«Зачем ты убиваешь ради них? — зашептал коварный голос в его голове. — Почему ты не используешь свою силу, чтобы стать тем диким чудовищем, которым они уже тебя считают?»
Огромным усилием воли Риордан подавил голос.
— Я преследую этого дикого, Кира. Можешь либо присоединиться ко мне, либо найти для охоты другую цель.
— А с чего ты вдруг решил, что я готова присоединиться к человеку,
КИРА ЗАМЕТИЛА, как Шаркан застыл. Ее слова повисли между ними, словно черный дым в холодном вечернем воздухе
— Твой брат стал диким, Кира, — тихо заявил Риордан, так и не повернувшись к ней лицом.
Гнев свернулся внутри Киры кольцами подобно смертоносной змее, ожидающей момента нанести удар. Ее любимый Марек был мертв, а перед ней стоял мужчина, повинный в его смерти. Яд внутри нее кипел и рвался наружу, стремясь выплеснуть на Риордана все — боль, злость, печаль. Кира ненавидела его, презирала каждой каплей своей драконьей крови.
— Нет, — охотница отказывалась верить, что Марек превратился в одно из выслеживаемых ею темных существ.
— Ты же знаешь, порой они пересекают черту, после которой уже слишком поздно что-то менять, — голос Шаркана был пустым, словно каменным.
— Ты не можешь знать наверняка, — бросила Кира ему в ответ и сжала руки, чтобы унять дрожь. — Марек не был злым. Я могла бы его спасти.
Шаркан повернулся к ней лицом. Боже, она ненавидела его, но даже сейчас замечала, насколько он был потрясающим. Риордан был огромным, ростом под два метра, с широкими мускулистыми плечами, лишь подчеркивающими его силу. Волевое лицо со сверкающими зелеными глазами и взлохмаченными каштановыми волосами, вившимися у ворота. Черные брюки облегали худощавые сильные ноги, а белая рубашка лишь подчеркивала бронзовую кожу. Дракон выглядел элегантно, будто только что вышел с какой-то чертовой вечеринки.
Но эта элегантность совершенно не скрывала того, кем он был на самом деле — воином, хищником, самым умелым рыцарем Ордена Драконов.
«Марек, вспомни о Мареке», — для Киры брат был лучшим другом. Они появились на свет с разницей всего в один год. Марек обожал компьютерные игры, ходить на вечеринки и постоянно ее поддразнивать. Он любил веселье и дарил его окружающим. Немыслимо, что он позволил своей магии взять над ним вверх. Кира никогда не сможет принять то, что он стал диким, или то, что должен был быть убит.
Кира никогда не забудет тот день четыре месяца назад, когда вернулась с очередной охоты и узнала, что ее брата казнили. Ее любимого Марека лишили жизни в грязном закоулке Будапешта, и погиб он от руки Дикого Дракона.
— Ты убил его.
Шаркан, полный силы и грации, крадучись направился к ней, пока между ними не осталось всего пара сантиметров.
— Не будь дурой. Ты — рыцарь Ордена. И знаешь, что было уже слишком поздно.
— Не смей называть меня дурой! — их взгляды схлестнулись. Ну почему он должен быть таким красивым? Таким подавляющим?
Риордана нельзя было назвать смазливым. Он выглядел совершенно необузданным, доминирующим мужчиной. Не было ничего милого во взгляде этих диких зеленых глаз, которые, казалось, смотрели в саму ее душу. Но Кира не желала, чтобы кто-то туда заглядывал.
Когда Риордан приблизился снова, их тела соприкоснулись.
— Тогда не веди себя как дура.
Кира хотела отойти, чтобы не чувствовать его опаляющего жара, но гордость не позволяла. Риордан намеренно ее запугивал. Ей было ненавистно признаваться в этом даже самой себе. Кира была рыцарем и никогда не позволяла кому-либо себя запугать. Кроме этого мужчины.