Дикий. Его неудержимая страсть
Шрифт:
Матвей должен был забрать меня в два, но мне удается приехать к нему раньше на полчаса.
— Тук-тук, — стучу костяшками пальцев в и так открытую дверь и опираюсь на лутку плечом, пожирая глазами моего мужчину, сосредоточенно печатающего что-то на ноутбуке.
Взгляд синих глаз отрывается от монитора и сменяет в себе удивление на непонимание.
— Не понял. Ты что здесь делаешь? Я должен был тебя забрать.
Вхожу внутрь, не разрывая нашего зрительного контакта, и, обойдя стол, опираюсь на него бедрами.
—
Усмешка заставляет любимые губы разъехаться в стороны. Матвей тянет меня к себе за бедра и медленно гладит их.
— Опять ни черта меня не слушаешь?
— Может, мне так нравится.
— Иногда мне это тоже нравится.
— Иногда? Кажется, ты всегда любил мои самоуправленческие замашки. Особенно за то, что после их проявления меня можно наказать.
— О да. — ослепляет меня широкой улыбкой засранец.
— Ну вот. У тебя появился повод еще раз меня наказать, но перед этим… — открываю сумку и достаю оттуда довольно толстый конверт. Знаю, что ему это не понравится, но… — Вот. Я хочу тоже помочь нам.
Цепкий взгляд Кешнова изучает конверт, но не понять, что в нем, конечно невозможно.
— Нам? — широкая бровь вопросительно летит вверх.
— Нам. Ты же ради нас продал клуб. И сейчас собираешься провести последний бой. Правда, я не знаю как, но ты делаешь это ради нас. Вот и я хочу сделать что-то ради нас.
По тому, каким нечитабельным становится выражение лица Матвея, можно сделать вывод, что я была права. Он как не хотел брать деньги от меня, так не хочет и сейчас.
— Ри…
— Если захочешь, можешь их выбросить, — говорю без тени шутки, — на свои личные нужды я их не пущу. Мне хватает того, что я зарабатываю. И если ты считаешь, что эти деньги ни капли тебе не помогут, то раздай их нуждающимся. Ну… хотя бы не кричит! По взбугрящимся желвакам вижу, сколько внутренней борьбы в нем сейчас происходит, но я очень хочу верить, что все же смогла ему хотя бы как-то помочь.
— Вижу, занят, — раздается так внезапно со стороны входа, что я вздрагиваю.
Мы с Матвеем синхронно поворачиваем головы на того, кто посмел наглым образом ворваться в наш накаленный диалог.
Семен Валерьевич, тот, кого я терпеть не могу больше остальных знакомых Матвея, стоит в дверях и обводит нас глазами.
— Помирились?
Мне неприятен его скользкий взгляд, который, кажется, видит все. Цепляется за руки Матвея, находящиеся на моих бедрах, перетекает на мое декольте и впивается мне в лицо. Даже холодно становится. С нашей первой встречи чувствую к нему самую настоящую неприязнь. И ведь не зря. Он как пиявка вцепился в Матвея, хотя вероятно, одолжи я кому-нибудь такую сумму, то тоже бы вела себя подобным образом.
— Семен Валерьевич, — произносит Матвей, вставая с кресла, — я думал, мы только вечером увидимся.
— На вечер поменялись планы, поэтому я решил
Не знаю, о чем они собираются беседовать, но тон мне его совершенно не нравится.
— Ри, подожди меня на улице, я отвезу тебя.
Хочется сказать, что доберусь сама, но перечить Матвею при этом «царьке», который не дождавшись ответа вошел и уселся в кресле напротив, мне не хочется.
— Хорошо, — кивнув, выхожу в коридор, но не ухожу как должна была, а остаюсь за углом.
Шестое чувство вопит о том, что мне просто необходимо узнать причину его внезапного появления.
Этот хмырь просто так не приехал бы. Это что-то важное. И подтверждение моим мыслям находится мгновенно.
— Ну что, Матвей, ты пришел к какому-то решению?
Пара секунд молчания, а потом уверенный ответ Матвея:
— Я буду драться.
— Я в тебе не сомневался. — звучит довольно. — Все же между потерей своих клубов и вариантом грамотно слиться ты выбрал именно второе. Молодец, парень! Иногда нужно где-то прогнуться, чтобы потом шагнуть выше.
Что? Слиться? Ненамеренно прислушиваюсь внимательнее. У меня прямо дежавю. Словно вернулась во времена двухлетней давности.
— На когда договариваемся?
— Я сегодня как раз встречаюсь с Исмаилом. Думаю, обсудим детали.
— Асманов в курсе с кем будет драться?
— Еще бы.
Пока он что-то отвечает, я быстро вбиваю в гугле имя Исмаил Асманов. Имя конечно на слуху, но, если быть честной, я мало интересуюсь бойцами. Тем более такими…
С каждым прочитанным словом в его биографии меня прошибает ледяной пот. Господи, это не боец, это же машина для нокаутов. Сглатываю сухой ком в горле. Это с ним Матвей должен драться, чтобы не потерять клубы? Такое условие ему поставил этот подонок?
Вдоль позвоночника струится холод, заставляя руки дрожать.
Матвей согласился.
Согласился, чтобы быстрее рассчитаться с долгом. Ведь именно об этом я его просила. Господи…
Глава 57
Марина
— Матвей, зачем ты это сделал? — влетаю в кабинет, едва напыщенная задница Елисеева скрывается за углом коридора.
Матвей стоит у окна и выдыхает вверх струю дыма. Удивленным не выглядит.
— Подслушивала, Ри?
— Да тут и подслушивать не надо. — ладони дрожат, стоит только представить повторение того сценария, как легкие в панике в комок сбиваются, отказываясь наполняться кислородом. — Матвей, зачем?
— Это самый быстрый способ вернуть себе независимость, и… завернуть участие в боях.
Он произносит это без обвинения, просто ставит перед фактом, а меня давит лавиной вины. Не так я хотела, чтобы это произошло. Начнем с того, что я была против с самого начала, когда он только вливался в эти бои, но теперь…