Дикое Сердце 1 часть
Шрифт:
– Я всегда бы вам помог в этом.
– Я знаю, Ноэль, теперь знаю. Я на мгновение ослепла, ваши симпатии к… – она запнулась, не желая произносить ненавистного имени, но все же выдавила: – Хуану Дьяволу…
– Хуан. Давайте его звать просто Хуан. Недавно я предложил ему зваться Хуан Ноэль.
– Что? Вы? Неужели? Вы могли бы…? – приятно обрадовалась София.
– Я хотел, но он решительно отказался. По-моему, он ничего не примет из предложенного.
– Но тем не менее, он в доме рядом с моим сыном, который стремится сделать его своим братом, чего я больше всего боялась. Полагаю, тот готов
– Думаю, присутствие Хуана в этом доме окажется очень коротким.
– Ноэль, я боюсь обратного, что Ренато не даст ему уйти. Я переживала, что вы согласны со мной, теперь знаю, вы пытались его убедить, но ваши хорошие советы мой сын не услышал.
– Хуан очень изменился за последнее время, был готов стать другим человеком, но… – сомневаясь мгновение, он продолжил: – Он ступил на плохой путь, ему подул неблагоприятный ветер. Есть существа, которых судьба влечет их за собой, есть существа, которые рождаются невезучими. Хуан из таких.
– Ошибки родителей отражаются на детях, Ноэль.
– Знаю. К сожалению, это происходит неумолимо. Хуан платит за ошибки матери.
– Ошибки матери, которая была проституткой! – злобно взорвалась София, но внезапно успокоившись, продолжила: – А также ошибки отца. Я хорошо это знаю, как и вы, Ноэль, и по этой причине я несправедливо затаила злобу, отвернулась от вас, вместо того, чтобы искать вашей дружбы и поддержки. Это большая ошибка. Теперь я это понимаю, и искала возможности поговорить с вами наедине и попросить прощения, чтобы вы помогли, потому что над моим сыном довлеет ужасная и сильная опасность, от которой я хотела его избавить. А теперь у меня нет власти и силы, чтобы защитить его, как я защищала его в детстве. Теперь остались печальные средства старых матерей, называемые советами и слезами. Но советы уже не слушают. Тем не менее, я что-то должна предпринять. Помогите мне, Ноэль.
– Если бы я мог, – раздумывал Ноэль. – Думаю, дела идут уже стихийно, и их трудно изменить. Мне бы успокоить ваши страхи, но предпочту говорить откровенно. Думаю, что Хуан и Ренато не рождены понимать друг друга. Возможно, если бы их с детства растили как братьев… Простите, что использую фразу, которая вас ранит, но она верная. Тогда, вероятно, все сложилось бы иначе. А сейчас не в нашей власти изменить это. Так или иначе, столкновение произойдет.
– Этого я и боюсь. Столкновение случится, а Ренато не самый сильный. Видите, почему я боялась? Что этот мальчик, как зловещая тень, приблизится к нему?
– Жизнь полна ужасных ловушек. Возможно, им следовало знать, что они братья. Вероятно, Хуан знает. Он воспитывался по-другому, а кроме того, старший.
– Он не старший. Они одного возраста, и эта самая огромная моя печаль. Мой сын и Хуан родились в одно и то же время. Из любящих рук жены Франсиско кинулся в объятия этой женщины. Предатель! Подлец! А она, она… Будь она проклята!
– Успокойтесь, донья София, вы ничего не добьетесь, вороша печальные воспоминания. Есть вещи посерьезней. Пока что у меня нет страхов, только подозрения. – Ноэль мгновение сомневался, но все же решился: – Вы доверяете мне, донья София? Позволите мне делать то, что сочту уместным, дабы предотвратить опасность, угрожающую
– Она угрожает, не так ли? Это не мое воображение и не мои нервы!
– К сожалению, нет. Я тоже думаю, что Хуана необходимо убрать отсюда. Дайте мне свободу действовать, чтобы я мог сделать это по-хорошему, великодушно предложить ему деньги, а их может быть очень много, ведь, насколько я знаю, состояние Д'Отремон увеличилось вдвое за эти пятнадцать лет.
– Вы надеетесь его купить? Сделайте это, Ноэль, дайте ему деньги, сколько ни попросит. Не важно, будет ли это целое состояние. Но пусть он уедет, пусть уедет подальше от моего сына!
– Колибри, Колибри!
Моника не пошла к баракам больных. Она оставила повозку у боковой ограды дома, а затем выглянула в смежную галерею, где находились комнаты для гостей, жадно выискивая кого-то, пока не появилась стройная темная фигурка, предлагая услуги:
– Я здесь, сеньорита Моника, вы чего-то хотите?
– Идем со мной…
Чуть ли не грубо она схватила его за руку и повела за собой. Она с трудом сдерживала желание спросить, и как всегда, в ее измученной душе, переплетаясь, боролись тысячи различных чувств. Этот мальчуган мог стать для нее драгоценным, наивно выдать зловещие планы Хуана Дьявола. Разве маленький друг не его подопечный? Не обрушится ли гнев Хуана на ребенка? Белая нервная ладонь гладила кудрявую головку, и она опустила взгляд, когда полные благодарности глаза мальчика повернулись к ней:
– Какая вы хорошая, сеньорита Моника!
– Я кажусь тебе хорошей, Колибри? Думаешь, я хорошая? Если я спрошу одну вещь, ты ответишь откровенно? Скажешь мне правду? Всю правду о том, что знаешь?
– Если это не то, о чем капитан приказал молчать, то скажу.
– Понимаю. Я спрошу лишь о том, на что сможешь ответить. Колибри, не скажешь, куда ходил вчера вечером?
– Как раз это я не могу вам сказать, сеньорита, потому что…
– Потому что я велел ему молчать, – прервал Хуан, приблизившись, и Моника от неожиданности воскликнула:
– Хуан!
– Для этого вы завоевывали его доверие? Для этого показывали свою жалость и привязанность? Мир не меняется, Святая Моника, он одинаков в тавернах и во дворцах. Даже улыбка имеет свою цену!
Моника осеклась от неожиданного появления Хуана, который отодвинул мальчика и встал перед ней, с горящими от гнева глазами, высокомерно бросая вызов. Моника с трудом выговорила:
– А что вы предположили? Что подумали? Вы неправильно истолковали мои намерения.
– Ваши намерения я прекрасно знаю. Пошли, Колибри, кому какое дело, куда ты ходил, никого это не касается. Пойдем.
– Минутку, Хуан.
– Минутку для чего? У меня нет времени слушать ваши просьбы! Ни ваши и ни чьи. Вон идет еще один любитель улаживать чужие жизни и проповедовать в пустыне, – заметил Хуан, увидев Ноэля. И удаляясь, заявил: – А вдобавок у меня нет времени на него!
– Хуан, Хуан! – позвал старый нотариус и тут увидел Монику: – Ах, сеньорита Моника, простите. Я думал, Хуан здесь.
– Только что был здесь. И сбежал от вас. Сказал, что у него нет времени на вас и на меня.
– В таком случае сожалею всей душой, что беспокою его, если дело в этом. С вашего разрешения.