Дикое сердце ветра
Шрифт:
Танри слышала эти слова и злилась на гатура. Но и самой ей вспоминались предостережения: не отказываться от обретенной однажды зеленой земли. Чушь! Если следовать всем предостережениям, будешь ли свободен и счастлив? Нет.
Определяя по приборам отклонение дирижабля от курса, Танри, выполнявшая обязанности штурмана под внимательным надзором Ванибару, вдруг поняла - страх прошел. Неизвестность, гостеприимно распахнула ей объятья! Свершилось, летим! Тонкие иголочки нетерпения и азарта покалывали спину. Даже начавшаяся буря не внушала опасений. Танри знала - до острова Ивинаку они доберутся без приключений.
Ивинаку. Черная скалистая земля со скудно
Дежурил на маяке угрюмый старый гатур - бледный, выцветший, высушенный непогодой. Вестнице пришлось заложить несколько кругов, прежде чем он заметил и сигнальными огнями указал - к какой из мачт причаливать.
Пока наземная команда аэродрома соединяла тросы, чтобы лебедкой подтянуть дирижабль к мачте, Бартеро хмуро смотрел вниз из рубки. Эдвараль с командой еще не прибыл. Им-то лететь минут десять, если не торопясь…
Что поделать, если верить теории командора, древние машины Данироль реагируют на высокую скорость. А дирижабль способен двигаться сколь угодно медленно, и даже зависать на месте… В нем почти нет электроники, на которую тоже могут наводиться орудия. Спутниковую навигационную систему они отключат на подлете и пойдут по старинке по людским приборам…
Ступив на землю под навязчиво моросящий дождь, Бартеро Гисари натянул до глаз капюшон куртки и отправился беседовать со смотрителем. Но старый гатур, едва узнав имя куратора экспедиции, отшатнулся и во все глаза уставился на человека.
– Не думал, что ты такой. Ничего в тебе нет от отца, - вымолвил он наконец.
– Вы знали моего отца?
– удивился Бартеро.
– Кто ж его теперь не знает?
– гатур криво усмехнулся.
– Я его всегда уважал. Знаменитая личность во всех отношениях. Даже с тобой отличился! Но тебе, его сынку, лучше на Спире не появляться. Фегинзар не пощадит.
– Вы что-то путаете, - куратор ничего не понял.
– Разве Фегинзар пришел в себя? И мои родители, они давно погибли…
– Так ты не знал? Жаль что Марминар, твой настоящий отец, не пожелал известить тебя заранее о твоем происхождении. Теперь это известно всей Спире.
И смотритель коротко обрисовал потрясенному Бартеро и подошедшему, да так и замершему в дверях Ванибару все, что он услышал по передатчику.
– Я чувствовал, - совсем тихо прошептал человек.
– И как мне жить с этим дальше? И жить ли вообще?
– Поищи в себе хоть что-то, чем получится думать, и ответь: все эти годы ты ощущал себя человеком?
– рявкнул Ванибару.
– Ты был человеком?
– Да, - одними губами ответил куратор.
– Так что изменилось? У тебя крылья прорезались или гребень?
– он встряхнул своим, и золотые украшения на голове зазвенели.
– Отвечай!
– Но я…
– Отвечай!
– голос командора рокотал под сводами просторной прихожей маяка.
– Внешне ничего. А вот внутри, в душе…
– Все зависит от твоего отношения к этому, - тон гатура смягчился.
– Ты хороший человек, и мое расположение к тебе не изменится от того, что я узнал. И ничье не изменится, если ты сам не захочешь этого, если не станешь вести себя иначе. Будь таким, каким был. Не кори себя за то, на что повлиять не способен, а поищи плюсы нового положения. Вдруг окажется, быть сыном адмирала
Бартеро плотно сжал губы. Командор прав. Но отчего так тоскливо в груди?
– Пока возможно, пусть это останется между нами, - только и попросил куратор, выходя вон.
Гатуры переглянулись, и старый произнес:
– Вот уж не думал, друг, что тебя вновь потянет во льды.
– Сам от себя не ожидал, - согласился Ванибару.
– И я не думал, что тебе разрешат коротать старость на Земле.
– Сто сорок лет стерег покой этого неба. Заслужил.
… В рубке, войдя во вкус, командовал Ванибару. Дирижабль медленно, словно стекая вместе с равнинной рекой, полз над свободным от льдин морем, над плоской тундрой, мертвым, поваленным лесом. Перегруженный подсевшими рабочими, тяжело тянул он на небольшой высоте. Где-то там, на леднике должны быть еще живыми до сорока двух человек экспедиции и одиннадцать - спасательной группы. Должны быть. Но Ванибару не надеялся на это и сразу предупредил Бартеро.
– Почти месяц прошел с их пропажи. Если они разбились так далеко от жилья, надежды нет.
– Я чувствую, Анавис жив, - возражал погрустневший куратор.
Гатур только скептически кривил губы. Он видел, чего стоит молодому человеку удержаться над пропастью меланхолии по поводу собственного происхождения. Поэтому, командор всячески пытался задеть его, в воспитательных целях упрекал в некомпетентности. Бартеро злился, но отвлекался от черных мыслей…
Расстояние до предполагаемого места катастрофы покрыли за одни сутки. Под незаходящем в это время года солнцем сменялись вахты. До рези в глазах всматривались вниз пилоты и рабочие. Ни следа экспедиции. Дирижабль едва ли не скреб гондолой по ледяной груди континента. Передатчик молчал, погода портилась, грозясь обрушиться мокрой метелью.
Танри, которую, не смотря на малый опыт, поставили выполнять обязанности штурмана, успевала и поболтать со всеми, и поругаться с Бартеро по пустякам, и почти помириться с Рофиртом. Даже Арви относился к бывшему другу значительно мягче, что не могло не радовать Бингара. Полет их сблизил, вернул иллюзию былой легкости в общении.
Так случилось, что он, Рофирт, и обнаружил первым обломки антигравитационных платформ - покореженные, оплавившиеся куски железа, вмерзшие в снег. Одна за другой все три. Осколками людских надежд они чернели на фоне общей белизны.
Расплющенные, точно кем-то пожеванные и с омерзением выплюнутые обломки разлетелись на добрые полсотни анр от места падения. Там же лежали и обгоревшие остатки грузов. И то, что осталось от людей, там было тоже. Танри отвернулась, зажмурилась, тщетно пытаясь успокоиться. Но Бартеро, видать, из лучших побуждений, положил ей руку на плечо и вкрадчивым голосом вымолвил:
– Вот какая жестокая твоя родина!
Не желая больше присутствовать при этом, девушка побежала к зависшему над землей дирижаблю, ухватилась за веревочную лестницу и вскарабкалась в гондолу. За ней легко поднялся на своем платто командор. Пока рабочие внизу пересчитывали трупы, дирижабль ушел на дальнейшие поиски. Менее, чем в пятистах анр от первого места крушения обнаружилось второе. Это была та самая поисковая экспедиция, стартовавшая с базы на такой же антигравитационной платформе. Гатур, позвавший за собой дальнелетницу, долго парил вокруг, осматривал место крушения.