Дикое шоссе
Шрифт:
Я не вписывалась.
Три месяца, проведенные здесь, не изменят этого факта. Спор или нет, но я уезжаю. Он может злорадствовать перед своей семьей, пока я буду за тысячу миль к югу, наслаждаясь калифорнийским солнцем.
Я задержусь здесь ненадолго, чтобы провести еще несколько ночей с Кэтрин. Но как только продукты в моем багажнике закончатся, я уеду.
К тому времени, как я добралась до хижины, уже почти стемнело. Звезды сияли в полную силу, а температура быстро понижалась. Прежде
Еды здесь хватило бы на неделю. Я буду приглашать Кэтрин как можно чаще, и у нас будет больше времени вдвоем, прежде чем я отправлюсь в путь. Если мне повезет, погода продержится и меня не занесет снегом.
К тому времени, как продукты были выгружены, а в хижине стало тепло, я налила себе большой бокал вина и подняла его в сторону пустой комнаты:
— За новую неделю! И за одинокий вечер пятницы.
Слезы навернулись мне на глаза, и, прежде чем я успела их вытереть, с меня уже стекал макияж.
Я не для этого приехала в Монтану. Не для этого я начала это путешествие.
Я хотела почувствовать, но это? Нет, спасибо.
Но плотину прорвало, и поток уже было не остановить. Капли уродства стекали с моего тела потоком неконтролируемых слез и прерывистых рыданий.
Я стояла посреди комнаты, вино переливалось через край моего бокала, и плакала.
Я оплакивала жизнь, которую с таким трудом построила. Жизнь, которая так много значила для меня три месяца назад. Жизнь, которую я оставила позади.
Продажа компании и отъезд из Бостона не были ошибкой, но впервые я оплакивала себя. Потому что двенадцать миллионов долларов в банке не сделали меня менее одинокой.
Слезы хлынули быстрее. Рыдания стали сильнее. Мои колени были в нескольких секундах от того, чтобы подкоситься и превратиться в жалкую лужицу, когда две руки обхватили меня и не дали упасть.
Истон прижал меня к своей груди, придерживая одной рукой, а другой взял у меня вино и поставил его на стол рядом с нами. Потом он позволил мне намочить своими слезами перед его зеленой рубашки.
Я крепко держалась, позволяя ему удерживать меня на ногах, потому что, казалось, у меня ничего не получалось. Сколько бы глубоких вдохов я ни делала через нос, выдохи получались беспорядочными. Пока, наконец, несколько минут спустя, один из них не застрял. Затем другой. И слезы просто… иссякли.
Даже когда я перестала плакать, Истон не отпустил меня.
— Я в порядке. — Я оттолкнула его и вытерла лицо насухо, повернувшись к нему спиной, потому что он был свидетелем ужасного падения. — Прости.
— Что это было, Джем?
— Ничего. — Я отмахнулась от него. — Что ты здесь делаешь?
—
Честно говоря, я была удивлена, что он заметил. И что пришел проведать меня. Или, может быть, он пришел, чтобы перепихнуться. В любом случае, я была в таком смятении, что даже не слышала, как он подъехал.
— Ничего страшного. Иногда женщины плачут.
— Чушь собачья. Что, черт возьми, происходит?
— Ничего. Это была долгая неделя.
— Джемма. — Он взял меня за локоть и развернул лицом к себе.
— Что? — Я оттолкнула его руку. — Ничего особенного.
Он стоял неподвижно и смерил меня взглядом, который говорил, что он не собирается уходить, пока не получит ответа.
Упрямый осел.
— Ты флиртовал с барменшей.
— С Лиз? — Он расхохотался. — Я не флиртовал с Лиз. Она моя подруга с пеленок.
— Это был флирт. Ты улыбнулся ей. Вы смеялись и шептались.
— Да, она сказала мне, что от парня, сидящего через три места, пахнет сыром. Я рассмеялся, потому что она веселая и с ней легко общаться.
Давний друг или нет, я не хотела слышать о том, как сильно он наслаждался обществом другой женщины.
— Ты не смеешься вместе со мной.
— Ты не смешная.
Я ткнула его в грудь.
— Я говорю серьезно.
Он нахмурился и потер то место, куда я его ткнула.
— Я тоже. Скажи что-нибудь смешное, и я рассмеюсь.
— Но я не смешная. — Слезы навернулись снова, и на этот раз они только разозлили меня. — Черт возьми!
Он покачал головой, подходя ближе, пока я яростно вытирала слезы.
— Ты ревновала.
— Да, — призналась я. — У меня есть некоторые проблемы, когда дело касается мужчин.
— Давай проясним одну вещь. — Он обнял меня за плечи, нависая надо мной и ожидая, пока полностью завладеет моим вниманием. — Здесь нет мужчин. Есть только один мужчина. Я. И, если у тебя есть ко мне претензии, мы, черт возьми, обязательно их обсудим.
Я уронила голову на руки, и на моем лице, без сомнения, отразился стыд.
— Прости.
Истон взял меня за запястья и отвел их в сторону.
— Может, нам стоит поговорить о том, почему ты избегала меня на этой неделе?
— Ты не тащил меня в свою постель. — Очевидно, сегодня вечером поток правды было не остановить.
— Хм?
— Ты прижал меня к стене. — Я дернула запястьем, указывая на указанную стену. — И заставил меня кончить на том верстаке в твоем гараже.
— Три раза.
— Три раза. — Я закатила глаза. — Но ты не повел меня в свою спальню.
Он покачал головой, моргая, пытаясь понять, что я несу. Я не винила его за растерянное выражение лица.