Дилетант 2. История сослагательного наклонения
Шрифт:
Что сейчас будет? Ладно, брякнул бы ты это наедине с Павлом, а тут при сыновьях! Хорошо хоть Павел со свиты никого не взял.
Где бы это я с ним наедине остался?
А ведь ты не только себя подставил, но и Дашкову.
После достаточно долгой паузы, Павел, так ничего и не сказавший, встал и пошёл к выходу. У самой двери вдруг обернулся и спросил: - А почему ты мне не подарил такое же перо?
– Простите, Ваше высочество, у меня их было всего три - одно я подарил Её Величеству Екатерине Алексеевне и два Вашим сыновьям. Но скоро, надеюсь, мне
– Не забудь.
– И вышел.
Конец урока прошёл скомкано, хотя я вроде и объяснил и про зависимость подъемной силы, то есть какой вес может поднять шар, от его объёма и температуры, до которой нагревается воздух внутри шара.
А чего ты, собственно, рефлексируешь? Павел к твоему спичу отнёсся вполне благосклонно. Последняя фраза про то, что он будет Императором, ему скорее понравилась.
Н-да, Павел! Ведь если положить руку на сердце, Павла, как объект своего влияния я не рассматривал. Все мои дёргания, всего лишь попытки определить, где возможно я смогу повлиять на ход той истории, что известна мне. И смогу ли? Судьба дала шанс приблизиться к Александру, будущему Первому, смогу я на него повлиять так, что бы он не допустил покушения на отца? Чёрт его знает... Ну, допустим... Что потом?
Вот! Потом Паша всех злоумышленников вешает (а он, кстати, за время царствования, если мне не изменяет память, на смерть никого не отправил) и рулит дальше. ... Можно избежать Аустерлице и Бородина?
Если отвертеться от антинаполеоновских коалиций, то может и можно. Сосредоточится, к примеру, на Кавказе и Чечню присоединить, пока Шамиль там ещё не родился. ... Или уже родился? ... А полезет Наполеон на Россию, если она будет нейтральна?
Наполеон завоёвывал Европу не просто так, а под лозунгом освобождения народов. Когда он создаст свой европейский союз, у него вполне может созреть идея 'освободить' и Россию. ... Если даже и не созреет, что потом? На западе страны Россия имеет соседа, чьи объединённые ресурсы, и человеческие и материальные, кратно превосходят свои собственные. И если и не в 812, а позже, но их интересы всё равно пересекаются, и война неизбежна. А вот как она закончится, ещё бабушка надвое сказала.
Может пусть идёт, как идёт? ... А повлиять на Павла?
Как? Ему 38 лет, он взрослый человек уже со сложившимися взглядами и представлениями о том, что правильно, что не правильно. Да и что, собственно, нужно в его будущих поступках изменить, что бы... ну, хотя бы ... что бы он отменил крепостное право? Предположим, напел ты ему в уши о необходимости такой радикальной реформы. Причём, он и сам, скорее всего это понимает. Ну, вот решился он, отменил! И что? Социальный взрыв неизбежен. Тут заговорщиков будет больше, чем у дурака махорки. Англичанам даже деньги приплачивать не понадобится.
Бунты? Гражданская война?
Да всё, что угодно. Причём в преддверии наполеоновского нашествия.
Так что делать? Оставить всё как есть?
Вот сейчас Екатерина узнает, что ты предрёк Павлу императорскую корону, и тебя, как монаха Авеля, отправят в Петропавловку. Вот оттуда ты и будешь влиять на историю...
Так Авель вроде в Шлиссельбурге сидел?
Ну,
А кто Екатерине донесёт? Павел? Нет. Александр или Константин капнут бабушке?
Павлик Морозов тоже с доносом на отца никуда не бегал, но правильно поставленные вопросы дают нужные ответы... Да и где гарантия, что комната, где вы проводите уроки, не прослушивается? А если не прослушивается, то это неправильно - мало ли что эти учителя вкладывают в уши наследникам престола.
Зря я плохо подумал о Шешковском. Нет, Степан Иванович своё дело знает добре! Я не верю, что Александр или Константин, что-то могли сказать бабушке. Прослушивается класс, прослушивается. На следующий же день в Кирьяново прибыл фельдъегерь с приказом о моей отставке, предписанием убыть в своё имение и запретом въезда в Москву и Петербург.
Спасибо, что не Сибирь.
Теперь еду на перекладных. Свою коляску мне подарила Екатерина Романовна.
Станции, подорожные, смена лошадей. Филимон торгуется с ямщиками, станционный смотритель переписывает мою подорожную, грязь весенней распутицы - и так день за днём. Расстояние, которое я в прошлой жизни проехал бы за десять часов, едем уже шестой день.
Вот перед кем мне стыдно, так это перед Дашковой. Мою опалу она восприняла очень болезненно. А я боюсь, как бы всё это на ней не отразилось. Ведь считается, что я был её креатурой.
И в то же время, мне показалось, что она после ухода фельдъегеря, облегчённо вздохнула. По-видимому, она чего-то такого ждала. Надеялась, конечно, что я смогу встроиться в дворцовую жизнь. Не смог. Дурак!
Да, братец, дурак ты - не вышло из тебя ни председателя колхоза- миллионера, ни великого реформатора. Графа Монте-Кристо, кстати, тоже не вышло.
Ну, и ладно! Не очень-то и хотелось
Конечно, 'не очень-то'... Как когда-нибудь скажет товарищ Бендер: 'Придется переквалифицироваться в управдомы'.
М-н-да! Всё, всё, домой, в деревню. Вон, уже и Рославль скоро.
Видимо я задремал, потому, как начало выпало из сознания.
Лошади стоят, ямщика на козлах нет. Глаза, сидящего напротив Филимона, напоминают чайные блюдца, в них ужас и растерянность... Перевожу взгляд. Чёрная дыра ствола пистолета, над ней бородатая рожа с повязкой на глазу. В голове дурацкая мысль - блин, почему всех злодеев рисуют с повязкой на глазу? Вторая мысль - удар левой рукой по пистолету, правой, двумя пальцами в глаза? Замечаю - ещё один пистолет упирается в грудь Филимона. ... Это не шах, это - мат.
– Выходь, барин. Только не балуй.
– Погоди, сразу не могу, надо ноги пристегнуть.
Нет, это бред какой-то! Откуда здесь разбойники? Если ямщик сегодня к вечеру не вернётся, завтра здесь уже будет всё прочёсываться.
– Не дури, барин... А что с ногами?
– Тут его единственный глаз замечает обрубки моих ног.
– Гдей-то тебя, паря?
– Под Измаилом.
В глазу отражается удивление, потом он почему-то увеличивается. Пистолет опускается.
Можно бить.
– Г-г-господин поручик?... Ваше благородие!...