Дилетант
Шрифт:
— А знаете други. За нами следят и очень сильно. Прямо-таки, чуть рентгеном не просвечивают. Самое смешное, эти наблюдатели следят за всеми жителями нашей девятиэтажки. Вывод, один. Они до сих пор не знают, кто им нужен конкретно, следовательно — это не маги. Простой вопрос, кто это может быть? Если у них достаточно людей нужных профессиональных навыков, нужной аппаратуры и самое главное нужные возможности для наблюдения?
— Простой ответ — силовые ведомства. МВД или ФСБ, — Ответил Юрка, — у кого ещё есть такие возможности?
— Вот и я так думаю, — согласился я, — Любопытство их понятно, тем более, раз мы решили ими заняться, то есть и повод для этого. Узнаем, кто такой любопытный и информированный, судя по репортажам. Тут ведь, что получается?
Вывалившись всей толпой из подъезда, мы отправились не спеша в сторону ближайшего торгового центра, расположенного в квартале от нас. Пока шли, я всё прокручивал в голове, наши дальнейшие поступки, сделанные ошибки. Впрочем, про ошибки и говорить нечего. Всё с самого начала было очень глупо. Вёл и веду себя как настоящий мальчишка. Ненужно было афишировать свои возможности. Хотя, как не крути, с Организацией так и так пришлось бы сцепиться. Не дали бы они мне покоя. С людьми драться не хотелось. Одно дело наказать оборзевшее ворьё, другое дело убивать простых исполнителей, выполняющих чей-то приказ. Но, нападут — значит придется.
Выйдя из подъезда, я был приятно удивлён количеству людей гуляющих во дворе, бабушкам на скамейках и детишкам на детской площадке. Старушки чинно беседовали, дети играли. За столами, на скамеечках сидели взрослые мужики и играли в домино. Всё, как раньше. Я даже испытал гордость. Вот что значит, дать людям небольшую возможность быть в безопасности и обустроить быт, хоть и на маленьком клочке земли. Возле каждого подъезда, были врыты красивые столбики с табличками «Уважаемые граждане! Убедительная просьба, не оставлять автотранспорт у подъездов. Для вас оборудованы парковки». Во, как! Тут, меня мои домовые, уже совсем умилили, убеждать они умеют. Глядя на спокойные лица своих соседей по дому, я не мог понять, неужели они не замечают, как изменился двор? Как изменились подъезды? Что теперь совсем не нужны сантехники, всё работает не ломаясь? Но, нет. Все спокойны, веселы. Обрывки разговоров были, на какие угодно темы, но только не на тему изменений во дворе. Мысленно связавшись с домом, я задал ему этот вопрос и получил удивительный ответ. Что домовые об этом позаботились в первую очередь. Весь дом излучает ауру спокойствия и благополучия, которая действует на всех, кто тут живёт. Нет, не управляет. А просто даёт людям чувство спокойствия в этом месте, а почему и как — их уже совсем не заботит. Они довольны всем происходящим тут и воспринимают всё как естественный процесс. Ну, а все несуразицы, вроде любопытных милиционеров и других личностей, которые неоднократно, за пределами двора, пытались задавать им вопросы, вызывали у них только неприятие и отсутствие желания к общению. Вот такой эффект. Хитро придумано, я мысленно, поблагодарил Араза и компанию за такую инициативу и снова переключил внимание на обстановку вокруг.
По моим ощущениям, за пределами контролируемой Домом зоны, находилось несколько десятков наблюдателей. Следили всеми возможными способами. Вернее, пытались. Дом выдавал «белый шум», поэтому направленные микрофоны не давали эффекта. Прослушивание телефонных разговоров, тоже ничего не проясняло. Можно было бы посочувствовать наблюдателям, но как-то не хотелось. Ненавижу вмешательство в частную жизнь. Так что, им оставалось только визуальное наблюдение. Кстати, наша компания сразу привлекла их внимание, несколько личностей сразу направились вслед за нами, как только мы покинули территорию нашего двора. Предупредив друзей о наблюдении, я продолжил контролировать наше передвижение.
Шум и суета торгового центра ударил по ушам. Не люблю я такие места, но никуда не денешься. Если женщины просят, то нам мужчинам приходится смиряться. Девчата сразу стали носиться по отделам, мы парнями побродили некоторое время по отделам, по-быстрому сделали несколько покупок и засели в кафетерии,
Юрка начал рассказывать какую-то смешную историю из своей армейской жизни, я невольно подключился к разговору. Сам армию прошёл, смешного и забавного хватало. Так что, Юрку прекрасно понимал. Одни только анекдоты про прапорщиков, чего стоили. Это ведь такая непробиваемая порода военнослужащих, которых и атомная война не переделает.
— И вот представляешь, даёт он мне самые обычные ножницы и линейку. И приказывает идти и стричь газон. Что бы, значит, стричь траву на нём по размеру. Я ему говорю, товарищ прапорщик, так ведь удобнее газонокосилкой?! А он мне, типа, мне не надо как удобнее, мне надо, что бы ты задолбался. Прикинь?
Мы посмеялись, вспомнили ещё несколько случаев армейского маразма. Тут появились наши красавицы с ворохом коробок и пакетов, которые просто сложили в огромную кучу возле стола. Сразу стало шумно. Мы придвинули ещё один столик к нашему и устроили маленькие посиделки. Дамы делились впечатлениями, хвалились покупками, а мы их слушали, в нужных местах поддакивали и удивлялись. Ну, а как иначе? Попробуй не согласиться и не похвалить и получишь столько проблем, и узнаешь столько нового про себя! Лучше, согласиться и немного потерпеть.
Рассчитавшись за заказ, мы отправились к выходу. Девушки впереди, налегке, а мы, гружёные как верблюды, сзади. Мы тащили покупки, изредка обмениваясь мнениями о равноправии, феминизме и домострое. На что наши дамы, ехидно усмехаясь, отшучивались, что нам полезно иногда и поработать, на благо прекрасного общества. Ну, с этим не поспоришь. Они действительно прекрасны. Практически все мужчины, оборачивались в их сторону и долго провожали их взглядами.
На перекрёстке, неожиданно для нас, на тротуар выскочили три автомобиля, перекрывая нам проход. Чёрные, тонированные джипы и такойже тонированный минивэен. Из них ретиво вылезли несколько крепких ребят и окружили нас. Один из них помахал каким-то удостоверением и потребовал, что бы мы прошли в минивэн.
— Это ещё зачем? — удивился я.
— Там узнаете, — ответил, скривив губы, с намёком на улыбку, тот который махал удостоверением.
— Мне это ничего не объясняет, — ответил я, пытаясь его прощупать. И удивился. Прочесть его мысли я не мог. Прощупывая его ауру, я нашёл какой-то амулет, видимо он и защищал этого индивидуума.
— А вам и не надо ничего понимать, следуйте в автомобиль, гражданин Иванов, и вы граждане тоже, — ответил субъект, — У нас к вам несколько вопросов. Вы ответите на них, и вас отпустят.
— А если мы не хотим?
— А вашего желания никто и не спрашивает. Естественно, вы не хотите. Но вам придётся, — уже откровенно надсмехался, чей-то там, представитель с амулетом.
Кто бы знал, как мне не хотелось устраивать разборки на глазах у всех, ни в чём не виноватых людей. Но, вот так, просто сесть в машину, потому, что кто-то там, этого захотел — я не мог.
Прощупав плетение амулета, своего незваного собеседника, решив не задумываться над тем как его распутать, или обойти, я просто слил всю энергию с него себе. Тут же слез в память этого доморощенного Рэмбо, считал нужную мне информацию, после чего молча, перехватив поудобнее коробки, проломил ему ударом руки грудь. Мужчина упал, хрипя, суча в агонии ногами и выплёскивая изо рта кровь.
Мои ребята долго не задумывались. Юрка влепил стоящему напротив, промеж ног так, что мужик подлетел метра на два вверх, а на землю упал уже труп, человек умер от болевого шока. Костя ударил остальных цепной молнией, Тоня вытянув руки, влепила по автомобилям акустическим ударом, оглушая всех, кто в них находился, а вот что сделала Марина, я не понял. Машины просто съёжились, как смятая в комок бумага, сквозь щели в разорванном металле, брызнула кровь. Все было кончено в течение каких-то двух-трёх секунд. Я снова, мимолётно, удивился нашей смертоносности.