DIMOH. Сказка для детей от 14 до 104 лет
Шрифт:
– Только не оступись, только не оступись!
Что-то вмешалось в ставший уже механическим процесс его перемещения по карнизу, какой-то внешний дополнительный фактор. Димка собрал в пучок расползающийся рассудок и сконцентрировал взгляд на возникшем перед ним объекте. Объект был гадок и страшен.
Прямо перед Димоном из глубины котловановой преисподней на беспрерывно машущих стрекозиных крыльях всплыло и зависло в воздухе омерзительное существо.
Туловище этого существа напоминало собой замшелую деревянную колоду, покрытую глубокими складками
«Ну, вот и всё! – подумалось Димону. – «Show must go on!» Праздник жизни закончен!»
«Нет! – словно перебила первую новая мысль. – Борись! КИРИЕ ИСУ ХРИСТЭ ЭЛЕЙСОН МЭ! КИРИЕ ИСУ ХРИСТЭ...»
Кто-то сзади схватил его за руку и сильно дёрнул, Димон потерял равновесие и, не успев даже охнуть, кувыркнулся назад спиной в глубину не замеченной им прежде расселины-пещеры.
ГЛАВА 17
Грохнувшись спиной и затылком, Димка на короткое мгновенье зажмурился от боли, затем, встряхнув несколько раз зазвеневшей головой, сел и огляделся.
Пещера-расселина была узкой трещиной в скале, не более двух метров шириной на уровне пола, сужающейся кверху и уходящей вглубь каменного массива метров на десять-двенадцать. Пол пещеры был покрыт крупным, вперемежку с камнями, песком.
На этом полу перед Димоном в рваных джинсах и такой же куртке фасона семидесятых годов, босиком стоял – сам Димон!
Те же черты лица, те же неукротимые рыжие лохмы, такие же сутулые узкие плечи. Только более резко обозначились на лице прорези морщин от ноздрей к подбородку и в уголках слегка прищуренных глаз.
– Ого, двойник! Ты кто? – первым обратился к Димону обитатель пещеры.
– Димон... то есть Дима, Рыжок Дмитрий Сергеевич. А ты кто?
– Подожди! Рыжок? Тебе сколько лет?
– Семнадцать.
– А твою мать не Лариса зовут?
– Лариса!
– А её мать, бабушку твою, не Анна Макаровна?
– Бабу Нюшу? Да, точно, Анна Макаровна. А...
– А меня зовут Рыжок Сергей Николаевич. Здравствуй, сын. Вот и свиделись, наконец!
– Здравствуй... папа... Ни фига ж себе встреча!
– Да уж! И не говори! Нашлось-таки время и место!
– Подожди, папа! Так ты, значит, уже умер?
– Значит, умер, сын! Хотя ты сам теперь знаешь, что так называемая смерть – это лишь переход в другую форму существования. Я перешёл сюда, когда тебе было четырнадцать лет, стало быть три года назад. Саркома мозга. А ты? С тобой-то что случилось? Неужели
– Авария, папа. Но не со мной. С Маринкой. Я тут, типа, из-за неё.
– Как это, сын?
– Ну, слушай, папа...
Оба Рыжка уселись друг против друга на полу пещеры, одинаково, «по-турецки», скрестив ноги.
– Да, сын! – поскрёб рыжие лохмы Рыжок-старший, выслушав всю историю Димоновых приключений со дня аварии и до настоящего момента. – Ты знаешь, а я рад! Рад тому, что мой сын, несмотря на то, что я оказался никаким отцом, хотя и рос без «мужской руки», вырос нормальным парнем, мужчиной. Не растеряй этих качеств, сын, если выберешься отсюда! Кстати, а где твой Ангел?
– Какой Ангел? Ты что Вестника что-ли имеешь в виду? Или Тофика?
– Ты что, не в курсе? – удивился старший Рыжок. – Ты разве ещё не понял, где ты находишься и кто такие эти Вестник и Тофик?
– Ну, как... В Терминале переходном каком-то... Вестник – это, типа, охранник мой и сопровождающий, а Тофик – менеджер какой-то терминальский, разводчик, блин...
– Ясно! А слова-то что означают, что тебе этот схимник Афанасий дал, ты хоть знаешь?
– Нет! Типа, заклинание какое-то, Афанасий сказал – призыв! Главное ведь, работает! А что такое «схимник»?
– Схимник, Дима, – это монах христианский, православный, высшая ступень монашеского пострига. А призыв этот называется «молитвой Иисусовой»: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя»! Только он тебе эту молитву дал на греческом: «Кирие, Ису Христэ, элейсон мэ»! Я даже догадываюсь почему – времени у него не было тебе краткий курс «Катехизиса» читать, да и веры у тебя ещё не было, мог не воспринять ничего. Ну а теперь здесь, в Аду, да ещё самостоятельно в силе этой молитвы убедившись, тебе уже ничего не мешает всё по полочкам в голове разложить.
– Что значит «в Аду»? Это что – Ад? Терминал – это тот самый Ад?
– Терминал – это вход в него. Так называемые «залы презентаций». По-церковному их называют «мытарства», то есть «таможни». А так называемый основной уровень – это и есть сам Ад во всём его многообразии. Где мы с тобой, собственно, сейчас и находимся. И это ещё не самое худшее место.
– Подожди, значит, Вестник – это...
– Вестник по-гречески – Ангел! Твой Вестник – это твой Ангел Хранитель! А «менеджер» – просто бес или демон, дьявол, много у них есть всяких названий. «Дер тойфель», кстати, по-немецки – чёрт. Отсюда и «Тофик».
– Подожди, папа! У меня сейчас голова лопнет! Значит, если есть Ангелы, бесы и Ад, то должен быть Рай?
– А ты был в Верхнем Городе?
– Нет! Только на Смотровой Площадке, времени не было. Так значит, Верхний Город – это и есть...
– Рай! Ты правильно мыслишь, сын.
– Но тогда, значит, должен существовать и Бог?
– Бог существует, сын. Иначе мы бы с тобой сейчас не разговаривали. Сложи два и два и получишь четыре.
– Ох, ни ф... ничего ж себе дела!
– Да, сын. Именно так.