Династия Одуванчика. Книга 2. Стена Бурь
Шрифт:
– Неужели? Посмотри хорошенько!
Девушка снова склонилась над подносом, разглядывая логограммы с разных углов.
– Ага, я поняла, что ты имеешь в виду. Внутри этих плоских штуковин, похожих на рыбное филе, вырезаны разные символы: в одной – половинка круга с линией в середине, заканчивающейся завитком; в другой – полукруг с линией, проходящей между парой треугольников.
– Правильно. А насчет «рыбного филе» – ну почему ты все время думаешь о еде? Еще не насытилась? Это «филе» называется фонетическим адаптером. Первая логограмма обозначает на языке ано глагол «круа», то есть «покупать»,
Дзоми протянула руку и стала ощупывать символы пальцами, пытаясь выявить детали, незаметные по причине однообразной серой глины.
– Я обнаружила, что на боковой части раковины – семантического корня – вырезаны еще пометки и рисунки. Они что-то означают?
– Их называют модуляционными символами, они обозначают спряжение глагола, склонение существительного и прочие грамматические характеристики. В официальной письменности их обычно выделяют цветом, чтобы сделать более заметными, а заодно и более эстетичными. Но в каллиграфии ради большей элегантности начертания модуляционные символы часто опускают. А еще, изменяя высоту или наклон логограммы, пишущий указывает на тон, ударение и… Но мы, наверное, забегаем вперед. В свое время ты со всем разберешься.
– Выходит, создать сложную логограмму из простой – это все равно что построить новую машину из тех, что уже имеются?
– Точно! – Покончив с едой, Луан пододвинул остатки блюда с пирожными к Дзоми. – Давай начнем с простого примера: берем логограмму «гора» и объединяем ее с логограммой, обозначающей «огонь». – Ловкими движениями ножа он быстро изобразил смешанную логограмму. – Что у нас получилось в результате?
– Это… вулкан?
– Да. Отлично! Давай попробуем что-нибудь чуть-чуть посложнее. Берем логограмму «вулкан» и добавляем модификатор мотива, означающий «цветок». Что у нас в итоге?
Дзоми задумалась.
– Вулканический цветок?
– Ты мыслишь слишком буквально. Вспомни: при помощи зеркала ведь можно не только увидеть свое отражение, но и передать картинку на иную поверхность. Думай метафорически.
Дзоми представила себе распускающийся цветок… и в мозгу у нее словно бы что-то щелкнуло.
– Извержение вулкана.
Лицо Луана расплылось в широкой улыбке.
– Тогда еще один пример. Что получится, если ты используешь логограмму с извержением вулкана в качестве модификатора мотива и поместишь ее рядом с семантическим корнем в виде «воздуха-над-сердцем», что означает «ум», потому как древние ано верили, будто мысли рождаются в сердце, а не в мозгу?
Дзоми воззрилась на составленную наставником новую логограмму. Одна из ее частей, «воздух-над-сердцем», состояла из похожего на грушу узелка, который довершали три волнистые линии, напомнившие девушке петушиный гребень.
– Извержение… ум… Ярость?
Луан рассмеялся в голос:
– Ты и в самом деле схватываешь все на лету! Да, ярость. А теперь взгляни на знаменитое стихотворение поэтессы Накипо.
И он вылепил
Дзоми разбирала логограммы одну за другой:
Воздух-сердце-огонь-гора-цветок.Воздух-сердце. Огонь. Гора. Цветок.Огонь-цветок. Гора. Воздух. Сердце.– Не понимаю. Что это за ерунда?
– Ты не способна пока распознать все модуляционные символы и фонетические адаптеры, поэтому давай я прочту тебе стихотворение, а потом переведу:
Сэфино.Ингингто ма доэту. Роафэру фисан со мака.Офэрэ, параги ко югидираю са гэютэю!Ингингто со аэ гофикрупэ.Ярость.Ум в огне. Цветок застывшей лавы.Откройся, души моей камень! Ветер над сердцем.Красиво, правда? Накипо написала это после ссоры с близким другом, и ее стихотворение – один из самых ярких образцов метафорической школы поэзии, популярной в древнем Аму. Каждая из двух строк стихотворения написана вариациями пяти подлогограмм, которые можно найти в одной логограмме названия, сочетаемыми разными способами, дабы придать им новые смыслы. Стихотворение – это тонко настроенная машина, сконструированная с такой же тщательностью, как и имперский воздушный корабль или драгоценные водяные часы.
Со стороны поселка к ним направились две молодые женщины. За спиной они несли большие плетеные корзины. Островитянки кивнули Луану и Дзоми.
– А вот и наши проводники, – сказал Луан.
Но Дзоми как будто не слышала его, она продолжала гладить пальцами логограммы на писчем подносе, отложив в сторону недоеденное пирожное.
Глава 13
Купцы и крестьяне
Одного за другим представляли императору остальных пана мэджи, и те с разной степенью размаха презентовали свои идеи. Некоторые устраивали спектакли на манер Киты Ту, другие предъявляли модели или картины. Один даже заставил слуг бегать вокруг Большого зала для приемов, запуская воздушных змеев. Затея сия была призвана проиллюстрировать возвышенность его аргументов. Но веревки перепутались, и змеи врезались в балконы, вызвав переполох и шутки на предмет «запутанных построений» логики автора. Еще один пана мэджи решил обратиться к повелителям Дара с предложением стать участниками его мини-оперы, спев хором: успех эксперимента превзошел все ожидания.
Император Рагин расспрашивал каждого испытуемого, переключаясь с их эссе на новые темы, казавшиеся ему более интересными. Тэра, посвященная в истинное значение происходящего, с большим интересом наблюдала за напыщенными, довольно странными ответами экзаменуемых, так же как и за подводными течениями власти в Большом зале для приемов. Создавалось впечатление, что император, пана мэджи и придворные играли в некую замысловатую игру, где под покровом одной беседы ведется совсем другая.