Динка
Шрифт:
– Подожди... Ты дала согласие стать его женой? – быстро и требовательно спрашивает сестра. – Когда?
– Я написала ему письмо... – упавшим голосом отвечает Катя.
Марина, широко открыв глаза, молча смотрит на бледное, убитое лицо сестры и, медленно сплетая и расплетая свою косу, тихо спрашивает:
– Зачем ты это сделала, Катя?.. Только не лги... В детстве ты всегда говорила мне правду... Зачем ты это сделала?
Катя закрывает лицо руками и молчит.
– Катя, – бросаясь к ней, горячо говорит сестра, – скажи, что случилось?
– Нет-нет... – отворачиваясь, говорит сестра, и на глаза ее набегают слезы. – Костя тут ни при чем. Я просто решила, что так будет лучше для меня, для нас всех... Мы всегда будем вместе. Вместе будем воспитывать твоих детей... – тихо говорит Катя. – Я смогу помочь тебе...
Марина с ужасом смотрит на нее и, опустив руки, медленно качает головой:
– Никогда ни я, ни мои дети не примут такой помощи. Слишком дорогой ценой будет заплачено за нее, Катя... Но мне кажется – я все поняла...
– Нет-нет, ты ничего не поняла! – пугается сестра.
– Нет, Катя, я поняла. Ты не веришь, что вернется Саша... Ты боишься за меня, за детей... Ты не веришь! – с болью говорит Марина. – Я всегда вижу в твоих глазах это неверие... и, помнишь, тогда, когда я мерила любимое Сашино платье... и всегда... Я только молчу, я не хочу говорить об этом, я очень берегу эту уверенность в том, что Саша вернется, и в том, что все еще будет хорошо. Я всегда смотрю вперед и вижу только хорошее... Я, Катя, вижу... – Марина подняла голову, крупные слезы медленно катились из ее сияющих глаз. – Я вижу не только себя и Сашу... Я такое хорошее вижу...
– Ну, так чего же ты плачешь? – обнимая ее, ласково усмехается Катя. – Видишь хорошее и плачешь!
– Так от хорошего и плачут, – улыбнувшись и вытирая слезы, сказала Марина. – Я от плохого не заплачу, нет! И я не боюсь жизни. Я не боюсь бедности! Мне наплевать, что у меня нет денег! Я буду кормить своих детей мучной похлебкой и не заплачу! Потому что вот тут у меня... – Марина прижала руку к сердцу и замолчала.
Катя тоже молчала, думая о своем.
– Ну хорошо, – нетерпеливо сказала Марина. – Я считаю, что ты сделала глупость и надо ее исправлять. Жаль Виктора! Это действительно хороший, мягкий человек. Но еще больше жаль Костю. Мне просто будет стыдно и больно смотреть в глаза Косте, если он узнает, что ты собиралась сделать.
– Но он знает... я сказала ему, – с отчаянием прошептала Катя.
– Ты сказала? Ты решилась сказать любимому человеку, что выходишь замуж по расчету?
– Я все сказала... и он ушел... Он уже не вернется... Все равно... у меня уже ничего нет, Марина! – вытирая слезы, прошептала Катя.
– Да... На его месте я не простила бы этого, – безжалостно сказала Марина. – Когда ты сказала ему?
– Сегодня...
– Бедный Костя! Он так поспешно ушел... Сейчас, конечно, не спит... А у него столько дел, столько нужно ему душевных сил, напряжения! – задумчиво сказала Марина и, глубоко вздохнув, махнула рукой. – Другая девушка пошла бы за ним на край света...
Катя молча плакала. Старшая сестра накинула на себя халат и, выдвинув ящик стола, бросила на стол конверт и бумагу.
– Что ты хочешь делать? – спросила Катя. Но Марина быстро-быстро настрочила несколько строк, запечатала конверт и сухо сказала:
– Завтра я разбужу Алину и скажу, чтобы она передала это письмо Виктору. Я прошу его, чтобы, прежде чем говорить с тобой о замужестве, он постарался повидать меня. Вот и все!
Глаза у Кати посветлели.
– А я запрусь в своей комнате, – сказала она.
– Почему? Это совсем неудобно. Можешь поговорить с ним об отвлеченных вещах.
– Ну еще бы! Сидеть друг против друга, как два дурака! Мне совершенно не о чем с ним говорить! – возмутилась Катя.
– А о чем же ты говорила бы, если бы он оставался твоим женихом? – язвительно спросила сестра.
– Мало ли о чем! Прежде всего мы обсудили бы мое условие.
– Какое условие? – удивилась Марина.
Катя вынула из-под подушки листок, на котором крупным четким почерком было написано несколько слов.
– Я хотела поставить ему условие... – сказала она.
Сестра взяла у нее из рук этот листок и медленно прочла вслух.
– «Никогда не разлучать меня с теми, кого я люблю...» То есть с Костей? – лукаво спросила она и, разорвав на мелкие части листок, бросилась в постель. – Все это глупости, Катя! Давай спать!
Через полчаса обе сестры спали.
По лицу младшей бродила счастливая улыбка.
Глава 9
Ночные привидения
Ночью Динка жалобно стонет. Мышка в длинной ночной рубашке подходит к постели сестры и, наклонившись над ней, тихонько шепчет:
– Проснись... Тебе снится что-то страшное... Проснись скорей...
Динка открывает глаза, и белеющая в темноте Мышка кажется ей слетевшим ангелом, собирающим на земле души умерших. «Он душу младую в объятиях нес», – смутно припоминает она и изо всех сил отталкивает от себя склонившегося над ней «ангела»:
– Не хочу!.. Не дам! Пошел вон отсюда!
Но «ангел» не отходит.
– Диночка! Диночка, проснись... – шепчет он, обнимая ее плечи теплыми руками.
Динка круто поворачивается на живот и, прижимая к груди подушку, старается спасти свою «душу».
– Пошел вон! Пошел вон! – сонно бормочет она, не поднимая головы.
– Кто «пошел»? Это я, Мышка. Это я... я... – теребит ее сестра.
Динка с трудом поднимает голову и приоткрывает один глаз. Мягкие волосы Мышки падают ей на лицо, и, узнав сестренку, она сонно спрашивает: