Дионисов. За власть и богатство! – I
Шрифт:
— Господа! Родимцы! Защитники наши! На кого ж вы нас покидаете!
— Куда вы! На погибель оставляете!
— Может, здесь останетесь?
И в этом духе. Тут тeтку Марго просто взорвало:
— А ну умолкли все, клуши позорные! Мы не на смерть едем! Скоро с победой вернемся.
Истерички унялись, и колонна охотников смогла отъехать от особняка в приличном настроении.
Быстро добрались до нужного нам перекрестка и разъехались на позиции. Степан — направо, к переправе через реку, Рустам — налево, к лесу, оттуда следовало ждать появления зверя.
Людей из ближайшей округи мы всех укрыли во Фламберге за надежными каменными стенами, и по-быстрому разжиться кормежкой он мог только тут.
Я заглушил мотор и докатил мотоцикл до ближайшего дома, тeтка, с ружьем наперевес, меня прикрывала. Прислонив мотоцикл к стене, я подсадил тeтку с мотоцикла на край крыши, откуда она уже сама добралась до конька.
Минут пять она озирала окрестности через прицел своего ружья, потом отняла глаз от оптики, наклонилась ко мне вниз и тихо произнесла:
— Тут он. На могилах. Копает.
И как полтонны кирпича с души упало. Меня, оказывается бешено тяготила эта неопределенность, верно ли я разгадал поведение животного, не зря ли мы собрались здесь, может он обошел нас и уже подбирается к особняку? Но, нет, он здесь. Значит, всe расчитано верно, действуем дальше, действуем по плану.
— Общий сигнал, — так же тихо ответил я тeтке.
Тeтка поднялась над коньком крыши и замахала белым платком, моим платком, между прочим, между делом присвоила, подавая сигнал. Наблюдатели с обоих флангов должны следить за этой крышей и выдвигаться по сигналу на свои позиции. Степкина партия преграждает путь за реку к Номоконовску, партия Рустама отжимает от леса. Свободный путь остается только к дальнему лесу, вдоль длинной, ровной как стрела дороги. Если всe сложится, он будет уходить по ней. И тогда уже мне время делать свой ход.
Тeтка продолжила наблюдение за зверем, копавшимся во вчерашних могилах через прицел винтовки, а я сел в седло и приготовил мотоцикл к быстрому старту.
— Всe ещe копает, — произнесла тетка, не отрываясь от прицела. — Вижу как земля летит. О! Перестал. Услышал! Выглянул. Могу стрелять.
— Ещe рано, — ответил я, глядя на огромные хромированные буквы Х и Д на бензобаке перед собой. — Только когда побежит.
Я услышал рокот приближающихся автомобилей, фланги сближались.
— Забеспокоился, — произнесла тетка. — Выглядывает. Слушает. Сейчас?
— Ещe нет, — произнес я.
Я оглянулся и увидел ползущую по проселку вдоль леса «Антилопу-Гну» и Рустама с автоматом в кузове, с ногой на крыше кабины, готового ко всему.
Ну, сейчас начнется.
— Выскочил! — бросила тетка, не отрывая глаза от оптики, ствол её винтовки не шелохнулся. — Уходит по дороге!
— А вот теперь — в самый раз, — проговорил я, вытаскивая из-за шиворота отданную мне тeткой цепочку с боевым фиалом, одновременно с оглушительным выстрелом её чудовищной винтовки. Для таких колб на один глоток вообще нужен патронташ на десяток карманчиков, с боевыми коктейлями
Ну, понеслась! Пей, кастуй, руби!
Я выщелкнул пальцем приклеенную воском прозрачную пробку из колбы, и жидкость внутри тут же вскипела.
Игристое вино, носитель образа элемента Воздуха.
Я уловил мимолетный винный аромат и понял — живое. Поднес к губам и выпил тот скудный глоток, что был там внутри.
Ледяной поток обрушился в мое горло, я едва не потерял концентрацию. Еле удержался от крика. Посреди весеннего тепла меня скрутило ледяным холодом.
Держись. Держись. Сейчас первый удар алкохимического отравления пройдет и станет не легче, нет, терпимее.
Да, вот — началось.
Я чувствовал взмахи ледяных крыл призрачного существа за тонкой оболочкой этого мира. Он был рядом, он давил изнутри.
Я испил последнюю каплю эликсира «Призрак-3», самого сильного из телекинетических эликсиров, и содрогнулся от ледяного холода, пробившего до пят.
Элементаль невероятной мощи рождался в моем вдохе, заледенив лeгкие. Ещё не явился, но уже готов был обрести форму и предназначение.
Я дам тебе форму, свободный дух. Я дам тебе предназначение, вольный обитатель эмпирий. Я дам тебе цель.
Я поднес эфес меча к лицу и выдул мерцающего от холода синего элементаля воздуха, призванного усилием моей воли, на его место в кованной корзине эфеса. Металл тут же покрылся инеем и засиял на солнце. Призыв осуществился.
Я завел двигатель и, выехав из-за дома, одним взглядом схватил всe происходящее.
Волк несся по центральной дороге к далекому лесу на горизонте, оставляя явный кровавый след. Волк хромал. Молодец, тeтушка Марго, моe почтение.
Идеально.
Я пустил мотоцикл следом за зверем, с рeвом его нагоняя. Фланговые автомобили, рванувшие параллельно зверю по бездорожью, на глазах отставали.
Зверь на мгновение оглянулся и рванул быстрее. Он всe понял. В конце этой дороги останется только один…
Приготовленный к атаке фламберг завыл во встречном потоке воздуха всеми своими зубастыми выступами жуткую, немыслимую, но неповторимую песнь, песнь Бури. Он взлетел в моей руке, оставляя в воздухе позади нас размазанный синий ледяной след, взлетел сам легко, как крыло и именно крылом он и оказался. Аэродинамическим крылом в форме меча. Так вот почему он оружие воздуха! Вся эта излишняя масса обрела смысл, когда легла на встречный поток воздуха под нужным углом атаки.
Зверь мчался к далекому лесу, надеясь уйти. Двигатель мотоцикла ревел, и я неумолимо его нагонял.
Зверь уже был близок к лесу, он почти ушел, почти скрылся из виду снова, опять оставив погоню позади.
Но я его догнал. Догнал почти на самом краю леса.
Войдя под углом в тело зверя, меч просто, одним движением заточенного пилой лезвия смахнул голову с бронированного тела, когда я пронесся мимо.
В зеркала заднего вида я видел, как фонтаном летят следом тяжелые кровавые брызги из шеи зверя, как катится тяжелая голова с акульим оскалом.