Дип-склероз (сборник)
Шрифт:
Пока лучники приближаются осторожными перебежками, чтобы занять более выгодную позицию для обстрела, совместными усилиями нам кое-как все-таки удается протолкнуть Жирдяя. Следом уходит в дымку Череп, потом Дос. Когда наступает моя очередь, из-за ближайшей скалы выглядывает смуглая голова в бронзовом шлеме. Я запускаю в нее камнем и голова исчезает. Сейчас подберутся остальные и…
— Лезь! — командует Падла.
— После тебя! Я — дайвер! Я умею ловить стрелы!
— Некогда! — морщится бородач и толкает меня
Когда пелена рассеивается, я падаю на траву. Сочную, зеленую траву. Слава богу, с пустыней покончено!
Спустя несколько секунд рядом вываливается из ничего Падла. Из ушанки у него торчат две стрелы. Но сам бородач, похоже, цел и невредим.
— Сувенирчики, — подмигивает Падла, снимая ушанку с обритой головы и выдергивая стрелы.
— Слава богу, наконец-то мы снова в тихом и приятном месте, — бормочет Жирдяй, лениво развалившись на травке. — Вот только русалок мне очень и очень не хватает…
— Да ну, — кривится Дос. — А не хочешь ли кое-что взамен русалок! — и он указывает куда-то рукой.
Я поворачиваю голову… Надо же, как нам повезло! Тихое и спокойное место… Вдоль пологого склона впадины, на дне которой мы сейчас находимся, выстраивается целая армия. Древнеримская, насколько я могу судить по доспехам.
Жирдяй подскакивает:
— Делаем ноги!
— Куда? — спрашивает Дос, кивая на противоположный склон впадины. Действительно, особо торопиться не стоит, потому что здесь тоже выстраивается в боевые порядки войско. Не знаю чье, но во всяком случае, их ничуть не меньше, чем римлян.
Итак, веселенький расклад. Две изготовившиеся к сражению армии — и посредине мы. Так сказать, пикничок посреди столбовой дороги Истории…
Единственный свободный путь — вдоль фронтов враждебных сторон. Это не меньше километра топать под прицелом и у тех, и других. Даже если успеем до начала битвы, у меня смутное подозрение, что и тем и другим не слишком понравится, что какие-то ротозеи разгуливают перед боевыми порядками. Значит, придется бегать наперегонки со стрелами… Мне-то что, я — дайвер, а вот остальным…
Падла хмурится, нервно поправляя очки:
— Видимо, придется идти сдаваться. Они вот-вот двинут легкую пехоту и тогда выбраться из мясорубки будет намного труднее.
— К тем… или к этим?
— Лучше к римлянам. Про них я хоть что-то знаю, — бормочет Череп.
— Пошли, — не тратя времени, командует бородач. Встаем и, стараясь не делать резких движений, под пристальными взглядами римских лучников приближаемся к первым шеренгам боевого построения легионов.
— Стоять! — свирепо ревет какой-то коренастый центурион. — Вы что, латинского языка не понимаете?! Я сказал, стоять, придурки! Или мои ребята сделают из вас гусей на вертеле!
— Да стоим, стоим, — цедит сквозь зубы Жирдяй. — Надо же, оказывается,
— Вы кто такие?
— Простые римские крестьяне, — бесхитростно улыбается Падла. — Волею богов, застигнутые в районе боевых действий.
— И чем же вы занимались в такое время? — с подозрением таращится на нас центурион.
— Чем, чем… — шепчет бородач. — Откуда я знаю чем? — Он с надеждой оглядывается на Черепа. Но тот безмолвен.
— Стеклотару собирали, — выпаливает Дос. Уж лучше бы он молчал!
Римлянин хмурится и рука его выразительно постукивает по рукоятке висящего на перевязи меча.
— А сдается мне, что вы — пунические лазутчики!
Падла ненатурально смеется:
— Ну что вы… Как можно. Вы не проводите нас к начальству?
— Сперва, если вы действительно римские граждане, отвечайте: через сколько лет после освобождения Рима доблестный Камилл разбил при Аниене подлые галльские банды?
Опять старая шарманка! И какие они тут все недоверчивые. В конце концов, что странного, если измученные гнетом рабовладельцев крестьяне решили немного поискать стеклотары… в чистом поле.
Все наши взгляды устремлены на Черепа. Он как раз делает странные движения руками, будто листает книгу. Похоже, вышел из глубины и пытается найти ответ в учебниках. Только это у него не очень получается.
— Нет здесь никакой Аниены! — тихонько шепчет он Падле.;
Пауза явно затягивается. Центурион лениво почесывает подбородок и берется за рукоять гладиуса. В какой-то книжке я читал, что сталь у римлян была не очень и, скажем, против приличных средневековых панцирей римские мечи были бы просто бесполезны. Хотя, конечно, рубить безоружного можно даже таким дрянным мечом из дрянной стали…
Эх, доспехи рыцаря сейчас бы нам пригодились. И чего я до сих пор не завел их в своем виртуальном гардеробе? Вернусь, обязательно заведу. А пока не отказался бы и от рессоры трактора «Беларусь»… Что делать-то?
— А вы не подскажете, какой сейчас год до нашей эры? — вдруг выпаливает Череп.
Обалдевший центурион хлопает глазами.
Громила пожимает плечами: дескать, дальнейшие разговоры все равно бесполезны. Пока римлянин не вышел из ступора, мы торопливо спускаемся вниз по склону.
Проблему мы не решили — так, слегка оттянули развязку. На пару минут. Или даже меньше.
— Бар-ра! — раскатисто проносится боевой клич над римскими легионами. С враждебной стороны тоже что-то кричат. Будто две волны начинают двигаться навстречу друг другу. Легкая пехота идет в атаку.
Падаем на землю. Летят стрелы. Пока только над головами.
— Справа приближается отряд, сударь, — мрачно бормочет Жирдяй.
— Сколько человек, сударь? — хмуро отзывается Дос.
— Тысяч пять. И слева тоже не меньше…