Дипломат императора Александра I Дмитрий Николаевич Блудов: союз государственной службы и поэтической музы

Рецензенты:

Захаров В. Ю., доктор исторических наук, профессор кафедры Истории России МГПУ;

Химич Т. М., кандидат исторических наук, доцент МГУПС (МИИТ).

Исторический опыт государственной и общественной деятельности российской элиты, понимание ею задач, стоявших перед Россией на каждом переломном этапе существования страны, сегодня особенно интересны. Судьбы современной российской государственности во многом зависят от наличия просвещенных и компетентных чиновников и их менталитета. Изучение истоков формирования «просвещенной бюрократии», процесса ее профессионализации и обретения опыта государственной службы, безусловно, является полезным и в наши дни.

Обращение к микроанализу на уровне изучения конкретной личности помогает понять происхождение отечественной «просвещенной бюрократии», исследовать исторические и социальные корни ее появления. Становление личности выдающегося отечественного государственного деятеля Дмитрия Николаевича Блудова (1785–1864) шло в условиях эскалации

Личность Блудова интересна во многих отношениях, и прежде всего тем, что он был востребован государственной властью для решения государственных задач в период наполеоновских войн. Дмитрий Николаевич обладал несомненными способностями и участвовал в формировании кадровой основы дипломатии, пригодной к решению главной задачи, стоявшей перед страной – обеспечения ее независимости. Пройдя путь от «архивного юноши» Московского главного архива Коллегии иностранных дел до дипломата и переводчика, выполнявшего ответственные поручения императора Александра I, арзамасец Блудов приобрел обширные знания о состоянии дел в Западной Европе. Накопленный им опыт и полученная государственная выучка, а также ответственное отношение Блудова к службе является примером достойной самореализации жизненных стратегий «просвещенной бюрократии».

В исторической литературе обычно игнорируется или освещается недостаточно период службы Блудова при императоре Александре I (1801–1825). Богаче научная традиция изучения жизни Блудова в эпоху следующего царствования – императора Николая I (1825–1855). Применительно к николаевскому царствованию в литературе рассматривают Дмитрия Николаевича в качестве «просвещенного («либерального») бюрократа», и пишут о нем, как о «новом типе российского чиновника» [1] . Такой интерес историков к службе Блудова императору Николаю I правомерен. В то время чиновник занимал ключевые государственные посты: министра юстиции (1830–1831, 1838) и министра внутренних дел (1831–1838). Он входил в число немногих наиболее осведомленных и просвещенных администраторов [2] . При Александре II Блудов проявил себя сторонником подготовки отмены крепостного права и введения форм самоуправления – земств и мировых судов. Его влияние на земскую и судебную реформы было позитивным [3] .

Учитывая масштабность личности Дмитрия Николаевича Блудова, отметим, что статьи о нем в энциклопедических и справочных изданиях публиковались и продолжают публиковаться вполне заслуженно [4] .

Однако специальных работ, посвященных всестороннему анализу личности и деятельности Блудова, после издания в 1866 г. (и переиздания в 1871 г.) работы Егора Петровича Ковалевского – первого прижизненного биографа и друга Блудова [5] – пока не появилось.

Первый биограф Блудова – Е. П. Ковалевский (1809 или 1811–1868) – был выдающейся личностью: гордость отечественной науки и дипломатии, выпускник философского отделения Харьковского университета, востоковед, горный инженер, дипломат и путешественник, писатель. Он работал в Черногории и участвовал в Хивинском походе, вел геологические исследования в северо-восточной Африке, обогатил представления русских о Монголии и Китае. Благодаря

Ковалевскому был успешно заключен Кульджинский торговый трактат – договор 1851 г. между Россией и Китаем, содействовавший развитию торговли России с западным Китаем. Ковалевский участвовал в Крымской войне (1853–1855), собрал материалы об осаде Севастополя англо-французскими войсками. После войны он был директором Азиатского департамента Министерства иностранных дел (1856–1861), одновременно был помощником председателя Императорского географического общества (1856–1862), членом-кор-респондентом (1856), а с 1857 г. – почетным членом Императорской Санкт-Петербургской Академии наук. С 1861 г. Ковалевский стал сенатором и членом совета МИДа. А еще он стал первым председателем Литературного фонда (1859).

Работа этого замечательного человека [6] – «Граф Блудов и его время (Царствование Александра I)» остается единственным трудом, специально посвященным Дмитрию Николаевичу Блудову [7] . Начатая Ковалевским еще при жизни Блудова, книга была завершена и опубликована спустя два года после смерти Дмитрия Николаевича и за два года до кончины самого Ковалевского. Вторым изданием книга вышла через несколько лет после смерти ее автора.

Основным принципом жизнеописания личности Блудова для Ковалевского являлось обязательное рассмотрение условий жизни своего героя, его общественных связей, современного ему общества, «увлечений его среды». «Если время и общество, – считал Ковалевский, – доставляют необходимый материал для обрисования известной личности, то и биография ее во многом дополняет описание самого общества, особенно если это такая личность, как граф Блудов, которого всесторонняя деятельность обнимала собою более полувека, а необыкновенная его память служила важным пособием и уразумением многих событий» [8] .

Восстанавливая и описывая этапы жизни и деятельности Д. Н. Блудова, Ковалевский опирался на данные, полученные им из государственного архива и архива министерства иностранных дел, а также частных архивов графа Ф. В. Ростопчина и графа С. Г. Строгонова. Он внимательно прочел воспоминания Ф. Ф. Вигеля, генерала графа М. Г. Спренгпортена [9] , В. И. Левенштерна, И. И. Дмитриева, князя А. И. Чернышева и других известных людей, знавших Блудова. По свидетельству самого Ковалевского, источниками жизнеописания графа Блудова ему служили «оставшиеся после смерти его бумаги, сведения, доставленные его семейством и близкими к нему людьми». Источником стали и собственные воспоминания Ковалевского [10] . Биограф полагал, что «только общими усилиями можно составить полную и точную биографию» Дмитрия Николаевича Блудова [11] .

Выход в свет книги Ковалевского о Блудове стал общественным явлением, поскольку и ее автор, и его герой были известными людьми. Многие авторитетные издания («Русский инвалид», «Современное обозрение», «Литературная летопись», «Русский вестник» и др.) опубликовали рецензии [12] . Помещенные в них статьи заложили основу долговременной тенденции, повлиявшей на более позднюю научную литературу.

Первые публикации о Блудове появились сразу после его смерти. Так, Михаил Осипович Коялович (1828–1891), многое сделавший для истории русского самосознания, видел в Дмитрии Николаевиче «достойнейшего русского человека» и поставил конкретную задачу перед современниками и потомками: «Русские люди, близко знающие деятельность и жизнь покойного, спешат принести ему достойную дань и определить то место, которое принадлежит этому долговечному, неутомимому деятелю» [13] .