Дипломатия и войны русских князей

Широкорад Александр Борисович

Лишь 1 августа 1318 г. Михаил выехал из Твери. До Владимира его провожали сыновья Дмитрий и Александр, а там его ждал ханский посол Ахмыл, который велел князю срочно ехать в Орду: «Зовет тебя хан, поезжай скорее, поспевай в месяц. Если же не приедешь к сроку, то уже назначена рать на тебя и на города твои: Кавгадый обнес тебя перед ханом, сказал, что не бывать тебе в Орде».

Бояре Михаила стали просить его: «Один сын твой в Орде, пошли еще другого». Сыновья Михаила, Дмитрий и Александр, также говорили: «Батюшка! Не езди в Орду сам, но пошли кого-нибудь из нас, хану тебя оклеветали, подожди, пока гнев его пройдет». Но Михаил ответил: «Хан зовет не вас и никого другого, а моей головы хочет. Не поеду, так вотчина моя вся будет опустошена, и множество христиан избито. После когда-нибудь надобно же умирать, так лучше теперь положу душу мою за многие души».

Михаил предчувствовал свою гибель и во Владимире «дал ряд» своим сыновьям, то есть духовную грамоту. Далее я процитирую С.М. Соловьева, удачно составившего выжимки из летописи. «Михаил отправился в Орду, настиг хана на устье Дона, по обычаю, отнес подарки всем князьям ордынским, женам ханским, самому хану и полтора месяца жил спокойно. Хан дал ему пристава, чтоб

никто не смел обижать его. Наконец Узбек вспомнил о деле и сказал князьям своим: «Вы мне говорили на князя Михаила: так рассудите его с московским князем и скажите мне, кто прав и кто виноват». Начался суд; два раза приводили Михаила в собрание вельмож ордынских, где читали ему грамота обвинительные: «Ты был город и непокорлив хану нашему, та позорил посла ханского Кавгадыя, бился с ним и татар его побил, дани ханские брал себе, хотел бежать к немцам с казною, и казну в Рим к папе отпустил, княгиню Юрьеву отравил». Михаил защищался; но судьи стояли явно за Юрия и Кавгадыя; причем последний был вместе и обвинителем и судьею. В другой раз привели Михаила на суд уже связанного; потом отобрали у него платье, отогнали бояр, слуг и духовника, наложили на шею тяжелую колоду и повели за ханом, который ехал на охоту; по ночам руки у Михаила забивали в колодки, и так как он постоянно читал псалтырь, то отрок сидел перед ним и перевертывал листы. Орда остановилась за рекою Тереком, на реке Севенце, под городом Дедяковым, недалеко от Дербента. На дороге отроки говорили Михаилу: «Князь! Проводники и лошади готовы, беги в горы, спаси жизнь свою». Михаил отказался: «Если я один спасусь, — говорил он, — а людей своих оставлю в беде, то какая мне будет слава?» Уже двадцать четыре дня Михаил терпел всякую нужду, как однажды Кавгадый велел привести его на торг, созвал всех заимодавцев, велел поставить князя перед собою на колени, величался и говорил много досадных слов Михаилу, потом сказал ему: «Знай, Михайло! Таков ханский обычай: если хан рассердится на кого и из родственников своих, то также велит держать его в колодке, а потом, когда гнев минет, то возвращает ему прежнюю честь; так и тебя завтра или послезавтра освободят от всей этой тяжести, и в большей чести будешь»; после чего, обратясь к сторожам, прибавил: «Зачем не снимаете с него колоды?» Те отвечали: «Завтра или послезавтра снимем, как ты говоришь». «Ну по крайней мере поддержите колоду, чтоб не отдавила ему плеч», — сказал на это Кавгадый, и один из сторожей стал поддерживать колоду. Наругавшись таким образом над Михаилом, Кавгадый велел отвести его прочь; но тот захотел отдохнуть и велел отрокам своим подать себе стул; около него собралась большая толпа греков, немцев, литвы и руси; тогда один из приближенных сказал ему: «Господин князь! Видишь, сколько народа стоит и смотрит на позор твой, а прежде они слыхали, что ты был князем в земле своей; пошел бы ты в свою вежу». Михаил встал и пошел домой. С тех пор на глазах его были всегда слезы, потому что он предугадывал свою участь. Прошел еще день, и Михаил велел отпеть заутреню, часы, прочел со слезами правило к причащению, исповедался, призвал сына своего Константина, чтоб объявить ему последнюю свою волю, потом сказал: «Дайте мне псалтырь, очень тяжело у меня на душе». Открыл псалом: «Сердце мое смутися во мне, и страх смертный прииде на мя». — «Что значит этот псалом!» — спросил князь у священников; те, чтоб не смутить его еще больше, указали ему на другой псалом: «Возверзи на господа печаль свою, и той тя пропитает и не даст во веки смятения праведному». Когда Михаил перестал читать и согнул книгу, вдруг вскочил отрок в вежу, бледный, и едва мог выговорить: «Господин князь! Идут от хана Кавгадый и князь Юрий Данилович со множеством народа прямо к твоей веже!» Михаил тотчас встал и со вздохом сказал: «Знаю, зачем идут, убить меня»; и послал сына своего Константина к ханше. Юрий и Кавгадый отрядили к Михаилу в вежу убийц, а сами сошли с лошадей на торгу, потому что торг был близко от вежи на перелет камня. Убийцы вскочили в вежу, разогнали всех людей, схватили Михаила за колоду и ударили его об стену, так что вежа проломилась; несмотря на то, Михаил вскочил на ноги, но тогда бросилось на него множество убийц, повалили на землю и били пятами нещадно; наконец один из них, именем Романец, выхватил большой нож, ударил им Михаила в ребро и вырезал сердце. Вежу разграбили русь и татары, тело мученика бросили нагое. Когда Юрию и Кавгадыю дали знать, что Михаил уже убит, то они приехали к телу, и Кавгадый с сердцем сказал Юрию: «Старший брат тебе вместо отца; чего же ты смотришь, что тело его брошено нагое?» Юрий велел своим прикрыть тело, потом положили его на доску, доску привязали к телеге и перевезли в город Маджары; здесь гости, знавшие покойника, хотели прикрыть его тело дорогими тканями и поставить в церкви, с честию, со свечами, но бояре московские не дали ими поглядеть на покойника и с бранью поставили его в хлеве за сторожами; из Маджар повезли тело в Русь, привезли в Москву и похоронили в Спасском монастыре. Из бояр и слуг Михайловых спаслись только те, которым удалось убежать к ханше; других же ограбили донага, били как злодеев и заковали в железа (1319 г.)» [161] .

161

Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Кн. II. С. 222-224.

Я умышленно привел длинную цитату, дабы не быть обвиненным в предвзятости к московским «собирателям Руси». Я же обращу внимание на одну немаловажную деталь. В летописи подробно рассказывается о действиях всех лиц драмы — Михаила, Юрия, Узбека и Кавгадыя. А где же был сарайский «владыка» Варсоний? Он что, не мог «попечаловаться» перед ханом за Михаила или хотя бы устыдить Юрия за надругательство над обнаженным телом родственника. Увы, пришлось Кавгадыю пристыдить зарвавшегося князя.

В 1319 г. Юрий возвратился в Москву с ярлыком на великое княжение и привел с собой молодого князя тверского Константина с его боярами как своих пленников. Мать и братья Константина, узнав о смерти Михаила и погребении его в Москве, прислали просить Юрия, чтобы он позволил отвезти им тело в Тверь.

Но для Юрия даже труп — предмет

торга. Он отправляет в Тверь ростовского епископа Прохора и князя Ярослава Стародубского, позвавших Александра Михайловича в Москву и в виде гарантии его безопасности целовавших крест.

Александр едет в Москву [162] . 29 июня 1319 г. между Юрием Московским и Тверью был заключен мир. Братья Михайловичи признали Юрия великим князем владимирским, и произошел обмен телами. Москва выдала останки князя Михаила, а Тверь — татарки Агафьи. Тринадцатилетний Константин Михайлович, привезенный Юрием из Орды, был задержан в Москве. Как только он достиг 14 лет, Юрий Данилович обвенчал его в Костроме (видимо, принудительно) со своей дочерью Софьей. Это тоже был способ давления на Тверь.

162

Старшим сыном убитого Михаила был Дмитрий (1298—1326), далее следовали Александр (1300—1339), Константин (1306/07-1346/47) и Василий (1318/19-1349/50 или 1368). То что в Москву поехал не старший сын Дмитрий, а Александр, дало повод историку Н.С. Борисову предположить, что хан Узбек дал ярлык на Тверское княжество Александру, а не Дмитрию. Однако другие историки, а главное, летописи, считают тверским князем с 1318 г. Дмитрия.

Затем Москва и Тверь на некоторое время занялись внутренними делами. Юрий Данилович отправил в Новгород своим наместником брата Афанасия. А в Твери, согласно воле покойного Михаила Ярославича, братья расселились по уделам. Старший сын Михаила Дмитрий получил тверской стол и земли вокруг Твери; второй сын, Александр, — южные земли Тверского княжества с городами Зубцов, Старица, Холм и Микулин; третий сын, Константин, получил обширные, но малонаселенные области на северо-западе с центром в городе Кашин.

Князь тверской [163] Дмитрий Михайлович в январе — феврале 1324 г. женился на Марии, дочери великого князя литовского Гедемина.

В царских и советских учебниках истории утверждалось, что убийство Михаила Тверского в Орде было исторически оправдано и укрепило Русь перед татарской угрозой. Увы, все было с точностью до наоборот. Действия Юрия Московского привели к началу татарского беспредела, которого не было в конце XIII века. Татарские послы, может и не послы, а так, «полевые командиры», зачастили на Русь для разных поборов. Замечу, что Юрий платил дань хану очень аккуратно. Так, под 6828 г. (1320 г.) Тверская летопись сообщает: «Тое же зимы приходил из Орды Бадера ко князю Юрью, и много пакости учини святым церквам и людям татбою в Володимире». То есть прибыли татары во главе с неким Бадерой в формальную столицу Руси Владимир и разгромили его ни с того, ни с сего.

163

С начала XIV в. стало модно именоваться — великий князь московский, тверской, рязанский, смоленский и т. д. Это было сделано, чтобы показать его верх над удельными князьями внутри княжества. Я же буду просто именовать «князь тверской», подразумевая «великий князь тверской», а исключение сделаю лишь для Великого княжества Литовского.

В том же году в Ростове народ расправился с какими-то «злыми татарами», которые грабили население. В 1321 г. рогожский летописец повествует: «В лето 6829 на весне приездил в Кашин Гаянчар татарин с жидовином длъжником, много тягости учинил Кашину» [164] .

Как видим, татары для выколачивания дани часто использовали лиц иудейского вероисповедания, раздражавших русских со времен Владимира Ясное Солнышко.

Осенью 1321 г. Юрий Данилович собрал в Переяславле войско и собрался «со всею силою Низовскою и Суздальскою» выступить на Тверь. Дмитрий Тверской вместе с братьями двинулся навстречу Юрию. Рати сошлись в районе города Кашина. Однако вместо сражения начались переговоры. В конце концов, тверичи уступили и уплатили Юрию две тысячи рублей серебром. Что это были за деньги? Дань хану? Вероятность этого крайне мала. Не платить хану означало открыто порвать с Ордой, о чем Михайловичи тогда и не думали. Скорее всего татарин Гаянчар с «жидовином» не сумели до конца ограбить Кашин и позвали туда Юрия.

164

Полное собрание русских летописей. СПб, 1908. Т. 15. Вып. 1. Столбец 41.

В середине марта 1322 г. Дмитрий Михайлович едет из Твери в Орду жаловаться на беззакония Юрия. Между тем Иван Калита с 1318 г. безотлучно находился в Орде при хане Узбеке. И вот, как назло, весной 1322 г. хан посылает Ивана вместе с воеводой Ахмылом пограбить ярославские и ростовские земли. «Ахмылова рать» принесла много горя Руси, а московским князьям стоила ярлыка на Великое княжество Владимирское. Дмитрий Михайлович в красках рассказал Узбеку о действиях Юрия и получил от него ярлык на Владимир.

Осенью 1322 г. Дмитрий садится во Владимире на престол своего отца Михаила Ярославича. В том же году Юрий собирает большую сумму денег и едет «качать права» в Орду. Путь его полегал через Ростов, но близ устья реки Шексны на маленькой речке Урдоме московский князь попадает в тверскую засаду. Дружина Юрия разбита, а вся казна достается тверичам. Московский князь бежит, не разбирая дороги, и оказывается ... в Пскове. Видимо, он готов был бежать и дальше — в Литву или в Орденские земли. Но Дмитрий Тверской почему-то не требует у Пскова выдачи беглого московского князя. Зато с запада Пскову начинают угрожать литовские рыцари. Принять начальство над псковской ратью Юрий отказался и уехал в Новгород. Тогда призвали из Литвы князя Давыда Гродненского, который сумел отразить нападение рыцарей.

Новгородские бояре отправили Юрия на весьма прибыльное дело — наказать жителей Устюга, отказавшихся платить дань Господину Великому Новгороду. А дань была очень велика и состояла в основном из ценнейших мехов, собранных на Северном Урале и в Зауралье. Зимой 1323/24 г. Юрий с новгородским войском разорил Устюг. Теперь у него было, что везти в Орду. Причем на сей раз он поехал не через Владимиро-Суздальскую Русь, а новгородцы провели его северными окраинами своих земель к реке Каме, а оттуда по Каме и Волге Юрий добрался до Орды.