Дипломатия и войны русских князей
Шрифт:
Курбский радушно принял Филиппа, они долго беседовали. Князь Андрей с удовольствием слушал рассказы пленного о сражениях с турками на Средиземном море и др. Затем ландмаршал Филипп был отослан в Москву. Зная характер Ивана, Курбский отправил ему специальное письмо с просьбой пощадить пленника. Причем просьба эта мотивировалась не гуманными соображениями, а тем, что Филипп был очень популярен в Лифляндии, и, перетянув его на свою сторону, можно было бы склонить местное немецкое население в пользу Москвы (о чухонцах в те времена и речи не шло).
Царь повелел привести к себе пленного
А тем временем Курбский в ходе трехнедельной осады Феллина ходил под Венден и разбил литовский отряд князя Полубенского, а под Вольмаром — нового ландмаршала Ливонского ордена.
Взяв Феллин, Курбский в июне 1562 г. сделал набег на Витебск и сжег посад. В августе того же года он был послан против литовцев к Невелю. Поход этот был, видимо, безрезультатен. В ноябре 1562 г. Курбский ходил под Полоцк, а в марте 1563 г. был оставлен воеводой в только что завоеванном Дерпте.
Через год, в ночь на 30 апреля 1564 г., Курбский с помощью верных слуг спустился на веревке с крепостной стены Дерпта, а внизу его ждали дети боярские С.М. Вешняков, Г. Кайсаров, Н. Неклюдов, И.Н. Тараканов и другие, всего двенадцать человек.
Вскоре беглецам удалось благополучно добраться до города Вольмара, занятого польскими войсками. Бегство воеводы было столь внезапным, что в Дерпте он оставил жену и маленького сына. Судя по последующей переписке, Курбский не успел забрать с собой почти ничего из имущества, даже воинское доспехи и книги, которыми очень дорожил.
Что же случилось? Почему лучший русский военачальник бежал к противнику?
Глава 2
ДЕЯНИЯ ИВАНА СТРАШНОГО
Понять мотив бегства Андрея Курбского невозможно без описания того, что творилось на Руси в 60-х гг. XVI века. Правление Ивана IV довольно подробно описано в трудах Карамзина, Соловьева и других царских историков, а во времена развитого социализма — Русланом Скрынниковым. Беда лишь в том, что в этих солидных трудах за многочисленными деревьями не видно леса — нет точной оценки деяний Ивана Грозного.
В чем-то историков можно понять, они жили в обстановке жесткой царской, а потом советской цензуры. Другой вопрос, что все наши правители, за исключением, понятно, Сталина, сами толком не знали, какой краской красить портрет царя Ивана — то ли белой, то ли черной.
Действительно, с одной стороны, при Иване Грозном Русь из Московского княжества превратилась в огромное царство. Иван IV в два раза увеличил площадь государства. Сделать это «либеральными методами» в белых перчатках не удавалось еще никому. Вспомним, что говорил Наполеон своему брату Луи, назначая его королем Голландии: «Если о короле говорят, что он добр, его царствование не удалось».
Но, с другой стороны, такого геноцида собственного народа, как при Грозном, еще не знала мировая история. Да, кстати, а почему мы Ивана IV именуем Грозным? Иваном Грозным современники в конце XV века называли его деда Ивана III и, замечу, вполне справедливо. В русской истории
Но давайте отбросим на время естественные человеческие эмоции и забудем про мораль, христианские заповеди и т.д.
Давайте для чистоты опыта рассмотрим действия Ивана Страшного по схеме «цель оправдывает средства».
Главные успехи его царствования — покорение Казанского и Астраханского царств — были сделаны в 1552—1556 гг., то есть еще до начала тотального террора против собственного населения. Что же касается покорения Сибири, то оно началось в самом конце царствования Ивана и велось в инициативном порядке казаками Ермака и купцами Строгановыми. Иван IV фактически никакого отношения к присоединению Сибири не имеет. Эффективное государственное вмешательство в русскую экспансию в Сибири началось уже в царствование Федора Иоанновича и Бориса. И если уж кому из царей ставить памятник за покорение Сибири — так это Борису Годунову.
После 1556 г. и до самой смерти Ивана Страшного ни один квадратный метр не был присоединен к территории государства Российского. Позорное поражение Ивана IV в Ливонской войне хорошо известно, и я не буду на нем останавливаться. Зато почему никто из историков не замечает того, что Иван IV упустил уникальный шанс воссоединить Малую и Великую Россию.
В середине XVI века центральная часть нынешней Украины находилась под властью черкасского и каневского старосты (правителя) Дмитрия Вишневецкого, прямого потомка северского князя Дмитрия Корыбуты, сына Ольгерда, внука Гедемина. Весь род Вишневецких от Дмитрия Корыбуты отличался верностью православию и считал себя русскими князьями.
В марте 1556 г. царь Иван Грозный послал дьяка Ржевского с отрядом стрельцов на крымского хана. Ржевский на чайках (малых гребных судах) спустился по реке Псёл (правый приток Днепра) и вышел в Днепр. Черкасский и каневский староста Дмитрий Вишневецкий посылает на помощь Ржевскому 300 казаков под начальством атаманов черкасских Млынского и Есковича. Дьяк Ржевский доплыл до турецкой крепости Очаков в устье Днепра и штурмом овладел ею. На обратном пути у порогов Днепра татарский царевич нагнал войско Ржевского, но после шестидневного боя дьяку удалось обмануть татар и благополучно вернуться в Москву.
Летом 1556 г. Вишневецкий построил мощную крепость на острове Хортица, там, где в последствии была знаменитая Запорожская Сечь. Крепость на острове находилась вне территории Польско-литовского государства и была хорошей базой для борьбы с татарами. Отряды Вишневецкого, преследуя татар, доходили до Перекопа и Очакова.
В сентябре 1556 г. Дмитрий Вишневецкий отправляет в Москву атамана Михаила Есковича с грамотой, где он бьет челом и просит, чтобы «его Государь пожаловал и велел себе служить».