Дипломатия наемника
Шрифт:
— Пристроимся здесь?
Мы уселись, как положено взрослым людям, наблюдающим со стороны на веселящуюся молодежь. Нам никто не мешал. Напротив — семейная пара, сидевшая на другом конце бревна, быстренько переместилась.
Пока усаживались, диспозиция на поле для танцев переменилась — «птица» выбрала свою «ягодку» и теперь стояла напротив, старательно копытя землю пятками.
— Воробьи клюют рябину, — выпалил я наугад.
— Это дрозды-рябинники, — поправила меня женщина. — Разве не видишь, что у парней рубахи сизо-серые?
Дрозды,
— Это не просто танец, а какой-то обряд? — поинтересовался я. — Парни выбирают себе невест?
— Нет, это просто танец, — усмехнулась женщина. — Конечно же, парень подходит к понравившейся ему девушке, но девушка может его отвергнуть. Да и та из ягод, которая уйдет со своим дроздом, не обязательно станет его женой.
И точно — не каждая девушка шла танцевать с избравшим ее парнем, а чего-то ждала. А те, кто не дождался, просто уходили и смешивались с толпой.
— Ягодка укатилась и досталась другому дрозду, — догадался я.
Женщина кивнула.
— Эх, как бы я хотела поплясать вместе с девушками, — вздохнула женщина.
— Так кто мешает? — хмыкнул я.
Я уже успел углядеть, что среди танцующих есть не только юные, но и вполне себе взрослые девушки. Такие, которым за тридцать. Моя незнакомка, правда, все равно выглядит старше, нежели любая из «ягодок», но если это не танец невест, то почему бы и нет?
— Наверняка у тебя есть красный платок, так что, повяжи им голову и войди в круг. И потанцуешь и душу отведешь, — посоветовал я.
И впрямь, в руках незнакомки появился красный платок, но она не спешила надевать его на голову.
— А ты прицепишь на голову клюв и выберешь меня своей ягодкой? — насмешливо спросила женщина.
— Я — нет, — честно сказал я, для убедительности покачав головой.
— Вот видишь, — грустно улыбнулась незнакомка. — И не только ты, но и никто другой меня не выберет. Мои соплеменники меня боятся, а тебе я не нравлюсь.
Кажется, незнакомка на меня обиделась. А мне она уже начала нравиться.
— Ты меня не дослушала, — сказал я, стараясь, чтобы мой голос прозвучал не торопливо, а размеренно, а где-то даже и менторски. — Ты мне очень нравишься, но я тебя не выберу по другой причине. Мне скоро уходить, а взять тебя с собой я не могу. И клюва у меня нет. И мой камзол коричневый, а не сизый. А даже если и выберу, то ненадолго.
— Это неважно, — отмахнулась женщина. Посмотрев на танцующих, хмыкнула: — Клюв я тебе найду, а камзол сойдет и такой. Среди прочих танцующих его цвет не будет заметен.
— А разве обязательно нацеплять клюв? — простонал я, представляя, что придется плясать. И опять танец дроздов! Я ведь его уже плясал, да не с кем-то, а со своей собственной женой. Но там все было чинно и неспешно. Не сумасшедшая пляска, а балет.
— Клюв прицеплять обязательно, — отрезала незнакомка, вставая с места. Поставив свою кружку рядом с бревном, отобрала мою, где еще плескалось немного сидра. Потянув меня за собой, сказала: — Идем за клювом, а потом станем танцевать.
Я уныло поплелся следом, мысленно проклиная и дроздов, а заодно и ягоды рябины. Уж лучше бы из них брагу варили! А дрозды могли бы и червяков круглый год клевать, а не летать на чужие рябинки.
Наплясался я не так и много, но впечатлений получил море. Показалось, что я не то целый день пробегал в полном доспехе, как в старые времена, не то не слезал с Гневко неделю, не меньше.
И теперь нужно было вести куда-то свою «ягодку». Я-то полагал, что мы пойдем к ней, а женщина, оказывается, живет не здесь, а в другом селении, ближе к морю. А вот в моей временной квартире расположился Габриэль с двумя здешними стариками, в компании со здоровенной бочкой сидра. Я бы, без зазрения совести выгнал бы всех троих — пить можно и на улице, но засмотрелся на бочку. И как ее протащили в узкую дверь? Не иначе, Габриэль применил какую-то магию.
А потом незнакомка просто потянула меня за локоть, увлекая меня в сенной сарай, стоявший на отшибе.
А сено-то старое, оно даже не прошлогоднее. Если взять травинку, то она не гнется, а сразу ломается. Прелое, попахивает гнильцой. Я сам бы такое сено не стал есть, не говоря уже о моем жеребце-привереде. Хороший хозяин такое сено бы на подстилку пустил, а здесь зачем-то в сарае держат. Нет, такое сено нужно выбросить, а сарай проветрить, пока он не начал гнить. Будь хозяин сарая моим арендатором, то приказал бы выпороть, не посмотрев, что свободных пейзан пороть нельзя.
А вот вчера я даже не обратил внимания на такое безобразие.
Пока я вспоминал события вчерашнего вечера и, частично, ночи, проснулась моя незнакомка. Ну да, я ведь так и не спросил, как ее зовут. Да и она мое не спрашивала. Мне даже показалось, что знать имена друг друга совершенно лишнее. Зачем это мне? А ей, как мне показалось, тем более.
Незнакомка потянулась, а потом с восторгом сказала:
— Как давно я так не плясала!
— Неужели у такой красавицы нет ни мужа, ни какого-нибудь поклонника? — поинтересовался я.
Женщина принялась собирать раскиданную одежду и одеваться. Я, глядя на нее, тоже. Одевшись, незнакомка сообщила:
— Ты знаешь, сколько мне лет?
— А разве у женщин следует спрашивать возраст? — усмехнулся я, стараясь быть галантным.
Сказать-то сказал, но внутренне содрогнулся. В принципе, я еще вчера догадался — что это за женщина. Выглядит она на сорок, а тело, словно у тридцатилетней — нет ни морщинок, ни складочек, но все бывает обманчиво. Ладно, если ей лет пятьдесят, пусть даже и с хвостиком, а если все сто?