Дисциплина без стресса. Учителям и родителям. Как без наказаний и поощрений развивать в детях ответственность и желание учиться

Маршалл Марвин

Вот несколько диалогов учителей (У) со школьниками (Ш) от дошкольных групп до 5-го класса.

У: Какого уровня это поведение?

Ш: Я не знаю.

У: Скажи, какие у нас в классе правила вежливости или стандарты?

Ш: Не разговаривать, когда говорит учитель.

У: Получается, что ты устанавливаешь свои стандарты. Это какой уровень?

Ш: В.

У: Спасибо.

У: Какого уровня это поведение?

Ш: Он тоже так делал.

У: Вопрос

был не об этом. Давай попробуем еще раз. К какому уровню относится это поведение?

Ш: Я не знаю.

У: На каком уровне поведение того, кто мешает остальным?

Ш: Я не знаю.

У: В алфавите эта буква идет после А. Какая буква идет после А?

Ш: В.

У: Спасибо.

У: Будет ли правильно, если все будут вести себя на этом уровне?

Ш: Нет.

У: Как называется уровень, когда кто-то придумывает свои правила и мешает остальным?

Ш: Я не знаю.

У: Ты способный, и я тебе не верю. Класс, кто-нибудь может помочь?

Секрет в том, чтобы спрашивать

Обратите внимание, что во второй иллюстрации школьник был уклончив. Однако учитель настаивал. Это очень важно: кто задает вопросы, тот и контролирует ситуацию. Вопросы направляют разговор. Если случаются подобные ситуации, продолжайте задавать вопросы. Контролируйте ситуацию, задавая вопросы, пока не получите приемлемый для себя ответ.

Сначала ученик может «проверять» учителя, разыгрывая незнание. Не теряйте напрасно время. Просто спросите у всего класса:

– Как мы называем уровень, на котором человек придумывает свои собственные правила?

После того как уровень определен, учитель немедленно возвращается к уроку. Не нужно ничего больше говорить, потому что цель достигнута: поведение уровня В осознано и признано.

Эффективность этой стратегии в том, что когда учащийся признает неподобающий уровень своего поведения, то прекращает нарушать порядок, а младшие школьники часто еще и извиняются.

Извинение – это естественный побочный результат признания ответственности. Заметьте: мы никогда не требуем извинений от ребенка; это было бы принуждением.

Предостережения

Эффективность ответов зависит от эффективности вопросов. Например, спросив школьника «Что ты делаешь?» – вы добьетесь конфронтации и фрустрации, потому что тот скорее всего ответит: «Ничего». Лучше такого вопроса вообще не задавать. Стратегию беседы можно упростить, всегда начиная с вопроса: «На каком уровне это поведение?»

Будьте осторожны с закрытыми вопросами. В приведенных выше примерах все вопросы были с открытым ответом. Закрытые вопросы (на которые можно ответить

только «да» или «нет») нужно использовать, только если вопрос нацелен на оценку себя или самопроверку.

Вот пример уместного использования закрытого вопроса (У – учитель, Ш – школьник).

У: На каком уровне это поведение?

Ш: Я не знаю.

У: Скажи мне, что делают другие ученики?

Ш: Они работают вместе.

У: Ты старался работать вместе с ними? (Закрытый вопрос, на который можно ответить «да» или «нет», но требующий для ответа рефлексии.)

Ш: Нет.

У: Какой это уровень, когда человек придумывает свои собственные правила?

Ш: Уровень В.

У: Спасибо.

Дети постарше: предположить, а не спрашивать

Некоторые дети среднего школьного возраста могут воспринять просьбу идентифицировать уровень их поведения как принуждение. В таком случае просто скажите:

– Пожалуйста, подумай, какой уровень для поведения ты выбрал и хочешь ли ты продолжать вести себя на этом уровне.

Помните: задача проверки на понимание – помочь ребенку распознать выбранный уровень, и все. Как справиться с упорным неприемлемым поведением – предмет следующей фазы системы.

Просто, но не легко

Задавать рефлексивные вопросы – это не талант, а навык. Чтобы вопросы попадали в цель, они должны стать осознанной и практикуемой стратегией. Иначе мы остаемся пленниками привычного образа действий.

Алан Шнайдер вырос в Нью-Йорке и, чтобы оплатить учебу в Колумбийском университете, подрабатывал в такси. Однажды он ехал в гололед. Машину стало заносить вправо. Чем сильнее машину тянуло вправо, тем отчаяннее он выкручивал руль влево. Машину несло. Позже Алан признался, что все вокруг казалось как в замедленной съемке. Наконец он врезался в дерево. Сам Алан не пострадал, но машину пришлось эвакуировать. Водитель прибывшего эвакуатора посмотрел и сказал:

– Надо было выворачивать руль в направлении заноса, чтобы колеса снова получили сцепление с дорогой.

«Я ведь знал про это, – подумал Алан. – Почему я так не сделал?» Он объяснил мне:

– Я поступил так, как привык.

Алан живет у озера, которое той зимой покрылось льдом толщиной два фута. Чтобы попрактиковаться, Алан выехал на озеро, разогнал машину до 15 миль в час, нажал на тормоз и его, естественно, стало заносить. Он стал крутить руль, но, хотя он знал, как поступить, руки словно сами поворачивали рулевое колесо в противоположную заносу сторону. Алан сделал вторую попытку и снова повернул руль неправильно. Ему потребовалось три попытки, чтобы начать поворачивать руль так, как было нужно – в направлении заноса. Когда он повернул руль в сторону заноса, колеса встали правильно, и Алан вернул себе контроль над ситуацией.