Диссертация по некромагии
Шрифт:
На двери кухни была повешена заранее приготовленная табличка: «Не входить – убьет! Готовит Валькирия». Кусок картона светился неприятным голубоватым светом, а потеки красной краски казались в полумраке коридора потеками крови.
Затем Софа сняла со шкафа огромный таз, в котором, по задумке коменданта, студентки должны были мыть посуду. Этой исполинской чашей никогда не пользовались, пока ее не увидела студентка Ринуш, и теперь все знали, что это таз для теста. Инталии было доверено сеять муку. Огромное сито Софа притащила с практики. Где она его откопала, никто не знал, но этот монстр был под стать тазу.
В муку добавили масло, яйца, мед, в общем, все, что требовалось
Самые простые – изюм, курага, имбирь, кунжут, тертый мак, орехи, лепестки роз – уже лежали наготове. А вот дальше пошли сложности, ибо зелья требовали очень точных пропорций. Инта всегда восхищалась подругой в такой момент: раз – Софа оторвала кусок теста, два – кинула его на весы, одолженные в лаборатории, три – перебросила тесто в миску, четыре – с той же невероятной скоростью накапала зелье, вмешала его в комок вязкой массы, а дальше, по необходимости, – либо на холод, либо в тепло, а то и под воду или под перевернутый горшок.
Почти час заняло распределение теста, затем настало время катать и вырезать. Этим занималась Инталия. Софа разогревала духовку, смешивала в миске цветную глазурь, дробила в ступке пряности и сладости для посыпок, а Инта, как хороший хирург, сильными выверенными движениями вытягивала кусок теста, раскатывала, молниеносно проходилась формочками и через минуту выкладывала на смазанный маслом или посыпанный мукой противень. Дальше печеньем занималась Софа – ставила в духовку, вынимала, раскладывала для остывания или, наоборот, кутала в полотенце и сбрызгивала водой.
Только истратив последний кусочек теста девушки распрямились и увидели, что время давно перевалило за обед, а им предстоит еще украсить две огромные корзины печенья. Сил не осталось. Накрыв выпечку полотенцами, они вышли из кухни, повесив на двери охранку. Воровать изделия их рук не решались даже пятикурсники, но береженого Светлые берегут.
Снова душ, крепкий чай из трав с капелькой бодрящего зелья и новый заход на кухню – на сей раз, с кучей банок и маленьких корзинок для распределения будущего товара. «Привидений» быстренько красили белой глазурью с легкой синевой и черным контуром. А вот «Скелеты» требовали проработки. «Черепушки» тоже не отставали. Проще всего было красить «тыквы» и «огонь», но их напекли меньше остальных, такие зелья маги учились варить сами.
Когда девушки закончили, за окном уже горел закат. Корзины, накрытые полотенцами отлевитировали в комнату и тщательно накрыли защитными куполами. Вот теперь нужно было обязательно выти в парк. Такая большая потеря сил у магов жизни восстанавливалась только общением с природой. В парке Инта задумчиво свернула на тропинку, ведущую к шестому полигону, ответив на удивленный взгляд подруги:
– Надо же проверить, прислал завхоз плотников или нет?
Плотников у трибун не наблюдалось, зато у ворот на арену стояли меланхоличный профессор и злющий некромант. Как Инталия определила, что Арикшавер злится? Можно было напустить тумана и сказать, мол, чутье магомедика, но, на деле, аспиранта выдавали резкие рубленые фразы, раздраженные жесты и… потрескивание мантии.
Софа задумчиво оглядела первокурсников, таскающих препараты, потом уделила внимание фигуре в черном и «страшным» шепотом поинтересовалась:
– Привидений для него заказывала?
– Для него, – призналась Инта, рассматривая помятый корпус дистиллирующего бачка – похоже, ее навыки жестянщика
– Надо принести! – постановила София, – заодно рекламу среди перваков сделаем!
Слова у «валькирии» никогда не расходились с делом. Тарелку принесли быстро, и пока подруга расхваливала товар, Инталия подошла угостить профессора и аспиранта. Фон Карпус о печении был наслышан, поэтому с удовольствием взял штучку, вдохнул аромат успокаивающих трав, полюбовался рисунком… Арикшавер просто закинул сразу пару штук в темноту под капюшон мантии, похрустел, замер, резко разворачиваясь к оробевшим первокурсникам, потом повернулся к насторожившейся Инте и… взял еще пару печений.
– Спасибо. Очень вовремя, – пробормотал он, дожевав угощение.
Студентка тихонько выдохнула. Между тем мужчины переключились на практические вопросы: пол в будущей лаборатории еще не настелили, оборудование нужно укрыть общим пологом и неплохо бы проследить за рабочими…
– Извините, профессор, завтра я не смогу, – отозвалась девушка, – у нас приглашение на фестиваль магомузыки.
– Будете продавать печенье? – фон Карпус смачно хрустнул имбирной «тыковкой».
Инталия только руками развела:
– Вы же знаете, отец служит в гарнизоне, а стипендии хватает только на чернила. Да и на реактивы тоже нужны средства.
Некромант бросил на «жизнючку» колкий взгляд и сообщил:
– У меня завтра «родительский день», уеду в город, так что придется оставить тут всё, как есть.
– Не волнуйтесь, дети, – прищурился профессор, – мастера завтра тоже работать не будут, поставьте полог и хватит, а я печатью прикрою.
На том и порешили.
Равномерно сплести магию жизни и смерти для установки полога не такое уж простое дело, как может кому-то показаться. Обычно на такое волшебство способны побратимы, родственники или долго живущие и работающие рядом маги. Однако магия Инты и Арикшавера на удивление легко взмыла в воздух и красиво сплелась, накрывая корзины и клетки. Это было зрелищно: сиренево-золотистые полосы сплелись в полотно и, медленно сливаясь, опустились на круглое поле. Профессор восторженно похлопал в ладоши и приложил к двери арены собственную печать, чтобы внутрь могли войти только трое – он сам, аспирант и студентка.
После наложения полога, утомленные девушки вернулись в общежитие. По дороге они еще раз обсудили некроманта, странное поведение магии, полог, а потом сразу легли спать, зная, что на фестиваль лучше прибыть на рассвете, иначе самые лучшие торговые места займут нахальные кузнецы с военного или воздушницы с факультета сообщений.
Утром магички принялись прихорашиваться. Они уже не первый раз продавали свое печенье на мероприятиях, поэтому знали, что требуется выглядеть свежо и опрятно, даже слегка завлекательно, но при этом на юбку навешивались «колючки» – мелкие заклинания, отгоняющие желающих хлопнуть по попе или ущипнуть за локоть.
София надела зеленую шелковую юбку в тонкую черную полоску, а под нее – сразу три накрахмаленных подъюбника с узеньким кружевным краем. Белоснежную блузку с рукавами-фонариками украшали вышитые зеленые листочки и алые ягоды, что рыжей белокожей «валькирии» очень шло. Черный корсаж с зеленой шнуровкой привлекал внимание к паре расстегнутых пуговок и делал талию девушки тоньше. Волосы по случаю праздника студентка заплела в две косы, перевитые зелеными лентами, а на голову надела венок из зачарованных листьев и ягод рябины. Это женское дерево считалось в краях Софы помощником в сердечных делах, а магичка давно хотела найти себе «скромного мага из приличной семьи».